Французский жених, или Рейтинг одиноких мужчин
Шрифт:
– Андре!.. – Я запнулась, сглотнула и наткнулась взором на его мрачный взгляд.
– Что? – тихо выдохнул он.
– Ничего…
Последний вплеск-выдох, мы лежали молча, прерывисто дыша, и я приникла к нему и потерлась макушкой о его шею.
– Тебе было хорошо? – его голос прозвучал как-то суховато-отстраненно.
– Ну да! Зачем спрашивать! – Я вскочила и побежала в ванную, включила воду в душе, но мыться мне не хотелось. Мне хотелось совсем другого – чтобы на моей коже остался его запах, сохранились прикосновения рук. Мельком
Андре лежал на кровати и курил.
– Вышла?
Он яростно раздавил сигарету в пепельнице и сердито сверкнул глазами. Вскочил с кровати и прошел мимо меня, прихватив со стула свои вещи.
Мое сердце упало: я что-то сделала не так? Чем-то невольно обидела его? Но чем?
Я быстро оделась и застелила кровать. Он вышел из ванной, полностью одетый, и, не глядя на меня, взял свою барсетку.
– Ты уходишь? – мой голос упал.
– Да. Я же говорил – дела.
– Да. Но… я думала, что мы с тобой хотя бы позавтракаем вместе.
– Я бы с удовольствием. Но… – для большей убедительности он развел руки в стороны.
Как же сильно мне хотелось запульнуть в него тяжелым предметом или выругаться! Но леди должна сохранять «лицо» и «спинку». Хотя на черта мне сейчас и лицо, и спинка, если я не могу дать волю своим эмоциям?! Андре смотрел на меня серьезно, сердито. Я подняла голову и встряхнула волосами.
– Сожалею… Я испортил твои планы? – его голос явно возвращался к привычным насмешливым интонациям.
– Ничуть. У меня тоже дела. Я же приехала сюда не развлекаться, а в командировку.
– И куда?
– Я говорила тебе: в Антибы. Разве ты не помнишь?
– Запамятовал. Столько дел, событий…
Он же просто издевается напоследок надо мной! Я застыла, открыв рот от нахлынувшей обиды. Мне почему-то казалось, что он на прощание обхватит меня и закружит по комнате, скажет, что я – самая-самая! Даст слово, что обязательно позвонит, и вскоре мы снова встретимся, и у нас будет еще ночь и целый день с завтраком и обедом, и длинный вечер – такой сиренево-лиловый, вкусно пахнущий дождем и круассанами.
Ничего этого быть не может.
«Я что, – мелькнуло в моей голове, – для него – девочка на одну ночь? И как я переживу этот кошмар? И зачем мне вообще жить?» Я бестолково переминалась с ноги на ногу и смотрела на него во все глаза, едва сдерживаясь, чтобы не зареветь.
«Спинка» и «лицо»…
Губы мои растянулись в кривой улыбке:
– Было приятно провести время…
У меня был такой безукоризненно-светский тон, что он, похоже, развеселился.
– Взаимно.
Он уже стоял у двери. Он стремительно исчезал из моей жизни. Еще секунда – и он скроется за дверью, а я останусь здесь. Без него. Еще чуть-чуть, и я вцеплюсь в его рукав и попрошу его не уходить. Интересно, под каким предлогом я сумела бы задержать
В моей душе все визжало, царапалось и кричало от обиды и боли. Но я лишь качнула головой:
– Всего хорошего.
– О’кей.
И тут я сорвалась:
– Вы… наглый хам! И какого черта вы подкарауливали меня в Люксембургском саду, да еще и повели потом в кафе? Желаю вам провалиться куда-нибудь и больше никогда, никогда не попадаться мне на глаза! Вы все поняли?!
Спина слегка шевельнулась. Мне ужасно хотелось припасть к ней, прижаться покрепче…
– Всего хорошего, – невозмутимо раздалось в ответ на мою тираду.
Дверь захлопнулась. Я почувствовала себя глубоко несчастной, и теперь, когда меня никто не видел и я могла не заботиться о своем внешнем виде, дала волю слезам. Мои плечи вздрагивали; я сидела в кресле и ревела, хлюпая носом. Я-то думала, что зацепила его, а получилось, что потеряла! Я – девочка по вызову, бабочка на одну ночь, женщина, о которую можно вытереть ноги. Он потешил свое мужское эго и ушел, уже позабыв обо мне… И что мне с этим делать?
Зазвонил мой телефон. Это оказался Паша.
– Ты не забыла, что завтра едешь в Антибы?
– Нет.
– Хорошо. Запиши координаты человека, с которым ты будешь контактировать.
Я судорожно достала листок из сумки.
– Жду.
– Пермяк Роман Александрович. Это помощник Колпачевского. Он тебя и встретит в Антибах согласно нашей с ним договоренности.
– А если не встретит?
– Дотопаешь сама, ножками. Командировочные тебе зачем выписали? Наймешь машину и подъедешь к вилле. Остановишься в любом трехзвездочном отеле.
Когда надо, Паша бывает напористым и не терпит никаких возражений.
– Поняла.
– Как дела? – запоздало спохватился шеф.
– Нормально.
– Вот и ладненько.
Паша повесил трубку. Я сидела в ступоре и смотрела в одну точку на полу. От недавней лучезарной эйфории не осталось и следа. Я окончательно опозорилась перед Андре Валасьеном, и теперь он смеется надо мной. И над моим поведением.
На прощание он не сказал мне ни слова – никаких расплывчатых обещаний и туманных намеков. Он, видимо, просто поставил точку над «i» в наших хилых отношениях, решив, что хватит с него такого – вытирать сопли распустившейся барышне.
Здоровая злость окатила меня девятым валом. Я рассердилась так, что у меня даже застучали зубы. Я не буду больше терзаться и думать о нем! Я вычеркну его из своей жизни раз и навсегда, как будто ничего и не было! «А что было-то, – хихикнул кто-то внутри меня. – Разговор в самолете, встреча в Люксембургском саду, ужин в кафе и одна случайная ночь? Негусто, пани, негусто… А вы уже, кажется, губу раскатали?»
Я застонала и прижала ладонь ко лбу. Именно – губу раскатала! Я почему-то без всяких на то оснований решила, что между нами что-то есть, и поэтому судила о его словах и поступках исключительно с этой точки зрения.