Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]
Шрифт:
«Свободный звездолет „Джек Пот“ набирает членов экипажа в Бюро по найму в Вегасе. Льготы ветеранам, участвовавшим в вооруженных столкновениях».
Неужели пиратский корабль так открыто объявляет о себе? Пусть даже в Свободном Штате Вегас… Трудно поверить, но еще труднее понять смысл как-то иначе.
«Если курить, то уж со вкусом — табак, одобренный Иисусом!
АНГЕЛЬСКИЕ ПАЛОЧКИ
Гарантировано: неканцерогенны!»
Насчет рака я могла не волноваться, но так или иначе ни суррогатные «палочки», ни никотиновые сигареты — не
«ГОСПОДЬ ожидает тебя в номере 1208 в „Башне Льюиса и Кларка“. Не заставляй ЕГО самого приходить за тобой — тебе это придется не по вкусу!»
Мне это было явно не по вкусу.
«СКУЧАЕШЬ? Мы сколачиваем группу первопроходцев на необжитую планету типа Т-13. Секс — без ограничения. Средний биологический возраст — 32 (+1 год). Тестирование темперамента не обязательно. Никаких предварительных взносов. Корпорация „Система экспансии“, Отдел демографии и экологии. Луна-Сити ГПО почтовый ящик ДЕМО, или Тихо 800–2300».
Я набрала код и внимательно перечитала это объявление на своем терминале. Интересно, каково было бы осваивать новый мир бок о бок с товарищами? С теми, кто не имел бы понятия о моем происхождении, и кого бы это совершенно не волновало. Мои способности могли бы вызвать там уважение, а не неприязнь, во всяком случае пока они не были бы обращены на моих коллег…
— Джордж, взгляни на это.
— Ну и что? — посмотрев, спросил он.
— Это могло бы быть занятным… Нет?
— Нет! Марджори, по Т-шкале все, что превышает восьмерку, требует огромных денег, баснословно дорогого оборудования и тренированных колонистов. Т-13 — утомительный способ самоубийства и больше ничего.
— Вот как…
— Прочти вот это. — Он указал на экран.
Я прочла:
«У.К. — составь завещание. Тебе осталось жить неделю.
— Джордж, это действительно угроза убить этого У.К.? Вот так открыто? Ведь можно выследить…
— Не знаю. Это может оказаться не так просто. Интересно, что мы увидим на этом месте завтра? Будет написано: «Шесть дней»? А потом: «Пять дней»? Ждет ли У.К., когда его настигнет удар? Или это какой-то новый вид рекламы?
— Не знаю… — Мне пришло в голову как-то связать это с нашим бедственным положением. — Джордж, а может, все эти жуткие угрозы в «Новостях» — часть какого-то жуткого надувательства?
— Ты хочешь сказать, что на самом деле не было никаких убийств и все новости — ложные от начала и до конца?
— Я… сама не знаю, что хочу сказать.
— Марджори, надувательство, конечно, во всем этом есть. И прежде всего в том, что три разные группировки приписывают все себе, а следовательно, две из них занимаются надувательством и пытаются обмануть весь белый свет. Я не думаю, что сообщения об убийствах ложные. У надувательства, как у мыльного пузыря, есть верхний предел, дальше которого — ХЛОП! Я имею в виду предел во времени и в количестве людей, которых пытаются одурачить. Это — слишком большой «пузырь» — слишком много людей и слишком большая территория, чтобы оказаться обманом. Иначе, отовсюду же поступали бы опровержения. Хочешь еще кофе?
— Нет,
— Еще что-нибудь?
— Ничего. Еще один пирожок с медом и… я лопну.
Снаружи это была обыкновенная дверь в номере отеля: 2100. Но очутившись внутри, я воскликнула:
— Джордж! Зачем?
— Невесте положен подвенечный наряд.
— Как красиво… Это потрясающе. Но ты не должен был тратить столько денег. Ты и так превратил унылую поездку в настоящий пикник. Но если ты хотел, чтобы я вела себя сегодня ночью как невеста, тебе не стоило кормить меня «яйцами в седле» и целой корзиной горячих пирожков. Невеста должна быть очаровательна, а я вся раздулась, как бочка.
— Ты очаровательна.
— О, Господи! Джордж, не надо сейчас играть… Пожалуйста, не надо! Ты засек меня, когда я убила Дикея. И ты знаешь, что я такое.
— Я знаю, что ты нежная, храбрая и чрезвычайно галантная дама.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ты ведь занимаешься этим, и ты конечно же сразу все засек и раскусил меня.
— У тебя суперреакции. Да, я видел это.
— Значит, ты знаешь, что я. Я признаюсь. Да. Я уже давно так живу. Я долго практиковалась — годы — и умею это скрывать, но… Этот ублюдок не должен был целиться в Жанет!
— Не должен был. И за то, что ты сделала, я навечно твой должник.
— Ты серьезно? А Жан считал, что я не должна была убивать его.
— У Жана первая реакция всегда общепринятая. Потом до него доходит. Жан вообще — истинный пилот, он думает мускулами, но… Послушай, Марджори…
— Я не Марджори.
— М-мм?
— Ты можешь звать меня моим настоящим именем — тем, которое я получила в «яслях». Меня зовут Фрайди. Фамилии, конечно, нет. Когда мне нужна фамилия, я беру первую попавшуюся — как правило, Джонс. Но зовут меня на самом деле Фрайди.
— Ты хочешь, чтобы я так называл тебя?
— Ну… Да, пожалуй. Так меня зовут там, где мне не нужно скрывать это. Когда я с людьми, которым доверяю. Мне следовало с самого начала доверять тебе, правда?
— Мне это очень приятно. Я просто польщен и… Я постараюсь оправдать твое доверие, тем более, что я у тебя в долгу.
— Как это, Джордж?
— Я думал, это всем ясно. Когда я увидел, что хочет Мел Дикей, я решил сдержаться и не осложнять положение всех остальных. Но когда он стал грозить своей пушкой Жанет, я дал себе слово, что позже, когда я буду на свободе, убью его. — Джордж едва приметно усмехнулся. — Однако едва я успел пообещать себе это, как появилась ты — внезапно, как карающий ангел, — и привела приговор в исполнение. Так что с меня причитается. Один раз за мной.
— Одно убийство?
— Если пожелаешь, пожалуйста.
— Да нет, не стоит. Как ты сам сказал, я — супер… И я привыкла управляться с этим сама, когда вынуждена…
— Тогда все, что пожелаешь, дорогая Фрайди.
— Да-да… То есть иди ты к черту, Джордж! Я вовсе не хочу, чтобы ты чувствовал себя в долгу передо мной. Я тоже люблю Жанет… По-своему. Этот гад сам подписал себе приговор, когда наставил на нее пистолет. Я сделала это не для тебя, а для себя, и ты мне ничего не должен.