Фреска судьбы
Шрифт:
— Тогда хотя бы скажите, что вы несете в Москву, — потребовал Пирогов. — Мы с вами, и мы должны это знать. Вы ведь что-то несете?
Алеша стоял, держась рукой за ствол березы, с бледным измученным лицом. Лоб его покрывали мелкие капли пота.
— Пирогов, если вы от него не отстанете, я вас застрелю, — тихо пообещал артист.
Пирогов встретился с ним взглядом, и тут же поспешно отвел глаза.
— Да я так только спросил, — сказал он, пожимая плечами.
— Извините, господа… — пролепетал вдруг Алеша и, закрыв рот
6. Странный чучельник
Москва, апрель 2004 года
Утро выдалось пасмурным. Моросил дождь. Возле метро толклись продавцы семечек и орехов, пенсионеры, сующие прохожим рекламные листки, представители политических партий, раздающие листовки с фотографиями улыбающихся или, напротив, деловито-сосредоточенных кандидатов.
Марго удивленно посмотрела на отца Андрея, на его высокую, подтянутую фигуру.
— Сойдет, — сказал она. — Даже на человека похожи стали.
— Вы находите?
Дьякон, одетый в белую рубашку и вельветовое черное полупальто, вытряхнул из пачки сигарету и угрюмо вставил ее в рот. Его темные волосы и даже брови были влажными от дождя, но он не обращал на это никакого внимания. Марго раскрыла было зонт над его головой, но он отрицательно качнул головой.
Дорога к дому, в котором находилась мастерская Берга, заняла минут десять. К черной железной двери вели две широкие ступеньки. Синяя табличка с золотыми буквами, привинченная к двери, сообщала:
ТАКСИДЕРМИЧЕСКАЯ МАСТЕРСКАЯ «ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ»
Взойдя на крыльцо, Марго нажала на черную кнопку замка, и железная дверь с тихим писком приоткрылась.
Шагнув внутрь, Марго и отец Андрей оказались в довольно тесном помещении, напоминавшем предбанник или сени. Справа — окно, выходящее во двор, слева — пластиковая стойка. Левее стойки, на квадратной колонне из гипсокартона красовалась коричневая табличка, на которой золотыми буквами было оттиснуто:
ПРИЕМ ЗАКАЗОВ с 8.00 до 17.00
— Никого нет, что ли, — проговорила Марго и постучала кулачком по пластиковой стойке.
Откуда-то из глубины помещения послышались звуки шагов. Шаги были шаркающими, неуверенными, словно из темной глубины коридора к ним приближалась спеленатая в бинты мумия. Наконец в дверном проеме показался сутулый человек с одутловатым, желтым лицом, совершенно лысый, с неприятными голубыми глазами, скуластый и морщинистый. Он был в клетчатой рубашке-ковбойке и старомодном жилете. На шее у мужчины красовался широкий вязаный шарф, скрывающий подбородок и нижнюю часть желтых, словно вылепленных из воска, щек.
Мужчина подошел к стойке, оглядел визитеров, остановил цепкий взгляд на Марго, разлепил узкие бледные губы и медленно произнес:
— Чем могу быть полезен?
Голос у него был глуховатый, шамкающий.
— Вы доктор Берг? — спросил отец
Человек слегка склонил голову и сказал:
— Да, это я.
— Мы бы хотели с вами поговорить.
— Поговорить о заказе?
— О профессоре Тихомирове, — сказал дьякон.
В голубых глазах доктора Берга, в самой их глубине, полыхнул неясный огонек, который через мгновение потух, словно на него накинули кусок брезента.
— Здесь я принимаю заказы, а не беседую, — медленно отчеканил он. — Вы будете делать заказ?
— Нет, мы не будем делать заказ, — сказал отец Андрей.
— В таком случае не смею вас задерживать.
Доктор Берг сделал вялое движение, словно собирался повернуться и уйти, но тут в разговор вмешалась Марго.
— Вообще-то, заказ есть, — сказала она.
Доктор Берг повел лысой головой и вопросительно на нее посмотрел.
— Какого рода? — осведомился он.
— Хочу сделать чучело вот из этого господина! — Марго кивнула подбородком в сторону дьякона. — Сколько мне это будет стоить?
Доктор Берг сморщил сухие, узкие губы, что, по всей вероятности, означало усмешку, и сказал:
— Я делаю чучела из умерших или погибших животных. Насколько я могу судить, этот господин еще жив.
— Предлагаете мне его умертвить? — поинтересовалась Марго.
— Необязательно. Можно дождаться естественной кончины.
Марго подумала и кивнула:
— Годится. Не возражаете, если я подожду здесь?
Доктор Берг снова усмехнулся, пожевал немного губами, затем поправил шарф и сказал:
— У вас есть чувство юмора. Это хорошо. По крайней мере, мне не будет скучно. Будьте любезны, нажмите на кнопку и заблокируйте дверь. Я не хочу, чтобы нас отвлекали.
Марго сделала как он просил. Таксидермист кивнул, затем откинул стойку, повернулся и бросил через плечо:
— Идите за мной.
Кряхтя и покашливая, он двинулся в глубь мастерской. Марго и дьякон пошли за ним.
— Так, значит, вы друзья профессора Тихомирова? — спросил доктор Берг, проходя по длинному коридору, освещенному красноватым светом ламп, отражающихся на гладком черепе Берга розовыми, сочными бликами.
— Скорее приятели, — сказал отец Андрей.
— Гм… Быть приятелем профессора Тихомирова — это уже характеристика. Он не любил людей, не отличался покладистым характером и терпеть не мог праздной болтовни. Если он вас отличил, значит, вы и впрямь достойны этого. Ну вот мы и пришли. Входите. Да входите же, не бойтесь.
Оказавшись в мастерской, Марго и отец Андрей замерли на месте. Повсюду — на стеллажах, на столе, на стенах — стояли, лежали, сидели и висели чучела животных. Оленьи головы с выпученными глазами, маленькие пушистые зверьки, замершие в напряженных позах, словно на мгновение прервавшие свой стремительный бег, оцепеневшие кошки и даже одна маленькая обезьянка, протянувшая навстречу гостям сморщенные черные ладошки.