Фреска судьбы
Шрифт:
— Да, — сказал дьякон. — Вижу. Но вам не удалось заполучить пелену.
Магистр поморщился, словно вспомнил о чем-то неприятном, и выключил телевизор.
— Пелена сгорела, — сказал он с легким вздохом. — Оно и к лучшему. Я никогда не верил в ее чудодейственные свойства, но в нашей стране много темных и невежественных людей. Представьте, что было бы, если бы они поверили. Если уж иконы «лечат», то что говорить о пеленке того, кого они считают Богом! Цивилизация, батюшка, вещь хрупкая. Одна маленькая и на первый взгляд незначительная деталь способна вновь ввергнуть нас в пучину средневекового мракобесия.
— Тихомирова вы убили из тех же соображений? — поинтересовался дьякон.
Брови магистра сошлись на переносице.
— Он не должен был погибнуть. Майор Стеклов переусердствовал. Никто не застрахован от дураков, даже мы.
— Но пелена…
— Да забудьте вы про свою пелену! — досадливо воскликнул магистр. — Я говорю вам о реальном деле. О кропотливой работе по усовершенствованию политического устройства мира, о внедрении в сознание людей понятия о новых духовных опорах. Я говорю вам о прогрессе — зримом и неуклонном. О достижении высочайшей гармонии между людьми внутри общества, которое мы в конце концов построим. О счастье для всех без исключения.
— Цель отрадная, — сказал отец Андрей. — Но я сильно сомневаюсь в ее достижении.
Магистр удивленно приподнял бровь, затем, как бы что-то вспомнив, кивнул:
— А, ну да. Вы же дьякон, церковный человек. Кстати, насчет Иисуса. Он ведь не был богом. Верьте мне — утверждая это, я руководствуюсь надежными источниками, которые недоступны для большинства людей. Однако он был очень неглупым человеком. Согласен, у него были кое-какие… необычные способности. Но он не единственный, кто ими обладал. Учение Иисуса несет вред, поскольку это учение для избранных. Духовный фашизм, если хотите. А мы несем свет в каждый дом. Я подчеркиваю — в каждый. — Магистр облизнул губы и насмешливо прищурил глаза. — И потом, ну что это такое «Царство Божье»? И почему нужно непременно умереть, чтобы попасть в эту загадочную область?
— Я думаю, речь в данном случае идет о душе, — тихо сказал дьякон. — О работе над собственной душой. Только над ней, а не над переустройством всего мира.
— Вот и вы туда же, — досадливо проговорил магистр. — Как вы не можете понять? Все люди заслуживают жалости и внимания. Мы несем свет так называемому «среднему человеку». Нормальному обывателю с нормальными человеческими устремлениями и желаниями. Хватит революций, мы этого добра хлебнули с лихвой. Хватит романтических бредней. Хватит «великих дерзновений». История показывает, что все эти дерзновения заканчиваются ничем. Да здравствует нормальный средний человек, который мечтает о счастье и довольстве — физическом и духовном. Мы несем людям стабильность и уверенность в завтрашнем дне. У-ве-рен-ность, понимаете?
Дьякон ничего не ответил, лишь сделал глоток кофе. Хозяин орехового кабинета проследил за его движением, снова посмотрел на часы и сухо спросил:
— Итак, вы с нами или нет?
— А у меня есть выбор? — поинтересовался дьякон.
— Разумеется. Выбор есть у каждого. Никто не будет вас преследовать, если вы откажетесь стать одним из нас. Живите своей жизнью, как жили раньше.
— А
— Да ради бога, — усмехнулся магистр. — Не вы первый, не вы последний. Никто не обратит на ваши откровения никакого внимания. Люди ведь заняты только собой, они даже по сторонам не смотрят. Ну? Так как — вы с нами?
Отец Андрей обвел задумчивым взглядом кабинет.
— А почему мы встретились здесь? — поинтересовался он. — Здесь у вас что-то вроде штаба?
— Может, да. А может, нет. — Магистр скользнул взглядом по потолку и стенам. — Этот дом построил купец Арсений Морозов, — сказал он. — Между прочим, родственник Саввы Морозова, того самого, который построил гостиницу «Метрополь». Помните? Ведь, кажется, с нее и начались ваши приключения.
— Морозовы были членами Ордена Света?
— А вы как думаете? — Вслед за дьяконом магистр оглядел стены кабинета и улыбнулся. — Этот особняк не зря называется Домом Дружбы народов, — сказал он. — Наша работа не стеснена географическими рамками, мы действуем везде. Во всех странах мира. Мы — реальная сила. У нас нет национальности, потому что мы — это свет. А свет светит всем одинаково.
— Вы заговорили о гостинице «Метрополь», — тихо сказал дьякон, — и я вспомнил о портье.
— О том, которого убил майор Стеклов? Но ведь с вас, кажется, сняли все обвинения.
— Сегодня утром я прочел в Интернете, что убит доктор Берг, — тем же тихим голосом сказал дьякон.
— Доктор? Какой доктор? — Магистр наморщил лоб. — А, вы о таксидермисте? Ну, эта жертва, в отличие от предыдущей, не была случайной и невинной. Доктор Берг был врагом нашего общества, и мы долго его искали.
— Он был хранителем?
Магистр кивнул:
— Да. Так они себя называют. Их очень немного, но они здорово портят нам кровь. Но давайте вернемся к вам. Вы, дьякон, человек умный и решительный. В наших рядах вы можете принести много пользы людям. И, смею вас заверить, мы вам в этом поможем. Так сказать, полностью раскроем ваш потенциал. Вы не будете «пешкой», вы — фигура сильная. Выражаясь простым человеческим языком, вы сможете сделать неплохую карьеру. Условие одно — вы должны быть с нами. Ну как? Заманчивую перспективу я вам обрисовал?
— Да, говорили вы неплохо, — согласился отец Андрей. — Но я отвечаю на ваше предложение отказом.
— Так-так. — Магистр побарабанил по столу сухими пальцами. — Значит, не убедил. Жаль. Я считал вас более разумным человеком. Видимо, меня дезинформировали.
— Видимо, так.
— Тем не менее вы мне понравились, — сказал магистр. — И я оставляю вам возможность передумать. Я уверен, что это не последняя наша встреча. А сейчас прошу меня извинить — дела государственной важности. Всего хорошего!
Хозяин орехового кабинета поднялся с дивана, кивнул дьякону и быстро зашагал к двери.
— Ну а потом, — продолжил свой рассказ дьякон, — меня проводили до выхода, и я поехал в университет. Кстати, заседание кафедры действительно перенесли. На целый час. По прямому распоряжению заведующего кафедрой.
Марго усмехнулась, протянула к лицу отца Андрея пальцы и, пошевелив ими в воздухе, прогудела насмешливым басом:
— «У нас дли-инные руки»!
— Что-то в этом роде, — кивнул дьякон.