Фрейлина
Шрифт:
Рован поддержал ее и не дал упасть. Гвинет отчаянно старалась, чтобы силы вернулись к ней.
— Спасибо, — поблагодарила она, отступив назад и пытаясь устоять на ногах.
Она подумала, что выглядит жалко и смешно: шляпа ее пропала, заколки выскочили, и волосы растрепались и рассыпались в беспорядке по плечам, в них запутались листья и обломки веток. Лицо измазано грязью: она это чувствовала. Костюм для верховой езды сбился и сидит на ней криво.
Гвинет было неловко из-за своего неопрятного внешнего вида, и потому она была настроена агрессивно.
Она заметила, как в его взгляде появилось разочарование, и чем дольше она молчала, тем отчетливее оно проявлялось. От этого ее положение стало еще хуже. Почему ей так важно, что Рован думает о ней?
Наконец Гвинет смогла заговорить.
— Королева не виновата, — прошептала она, но этого было мало.
Рован спас ей жизнь. Она понимала, что должна его поблагодарить.
Он продолжал смотреть на нее, и это ей вовсе не помогало.
Наконец она вспомнила о хороших манерах и произнесла чопорно и спокойно:
— Благодарю вас, вы спасли мне жизнь.
Он низко поклонился ей с преувеличенной вежливостью, словно она сказала это слишком поздно и ей должно быть стыдно.
— Возможно, вы научитесь лучше ездить верхом, особенно теперь, когда вы уже дома, — произнес он и повернулся к своему коню.
Стикс послушно ждал хозяина.
Гвинет пошла за ним быстрыми широкими шагами.
— Я хорошо езжу верхом! — бросила она дерзко.
— Разве?
Она снова покраснела и объяснила:
— Моя лошадь испугалась и упала.
— Понимаю.
Она видела, что Рован не верит ей.
— Она встала на дыбы, а потом перевернулась, — уточнила Гвинет.
— Ну конечно!
— С вами невозможно разговаривать! — воскликнула она.
— Очень жаль. Но почему?
— Вы не слушаете меня.
— Разумеется, слушаю.
— Вы не верите ни одному моему слову.
— Разве я говорил что-нибудь похожее? — спросил Рован.
Она стала поднимать вверх подол разорванной охотничьей юбки, чтобы не споткнуться, и при этом очень старалась не скрипеть зубами.
— Еще раз благодарю вас за спасение моей жизни, — процедила она и пошла по тропинке.
Гвинет не заметила, что Рован направился следом за ней, и поэтому испугалась, когда он схватил ее за руку. Она вздрогнула, повернулась и пристально посмотрела на него. Ее дыхание было неровным, а сердце билось слишком быстро. Нравился он ей или нет, в любом случае его высокий рост и сила производили впечатление. Правда, он был непростительно надоедливым. Но в его прикосновении не было ничего отталкивающего.
— Куда вы идете?
— Искать королеву.
— Пешком?
— Как вы могли заметить, моей лошади нигде не видно! — вздохнула она.
— Идемте со мной.
Она продолжала стоять неподвижно.
— Вам не нужно бояться меня.
— Я не боюсь.
— Может быть, не боитесь, но остерегаетесь.
— Вы до сих пор не научились любить королеву. Может быть, теперь научитесь, — заявила ему Гвинет.
— Я служу королеве Марии всем, что у меня есть.
— Но любите не ее, а Шотландию, — парировала она.
Его улыбка стала заметней.
— Люблю Шотландию, но королева воплощает Шотландию в себе, разве не так? А теперь идемте. Садитесь со мной в седло, и мы сможем найти остальных.
— Вы ужасный человек. Не думаю, что я смогу сидеть с вами на одном коне.
Рован громко рассмеялся:
— В чем дело? Я соглашаюсь с вами, а вы нападаете на меня.
— Вы вовсе не соглашаетесь со мной.
Он коснулся рукой ее лба, смахнул с него листок из лесной подстилки. В этом движении была странная нежность. Ей вдруг расхотелось спорить с ним. Ей захотелось…
Захотелось снова почувствовать, как эти пальцы касаются ее тела.
Гвинет быстро отступила назад. У него есть жена. И он ее очень любит, хотя она так тяжело больна.
— Идемте, — повторил он, на этот раз нетерпеливо.
А потом, не давая ей выбора, он легко поднял ее в воздух и посадил на своего высокого жеребца, прыгнул на коня сам и сел сзади нее.
Гвинет ничего не могла сделать: он обхватил ее руками, когда брался за поводья. Она сглотнула комок в горле. Как этот человек, который может быть таким резким на словах и грубым в поступках, сумел разбудить в ней чувство, которого она никогда не испытывала раньше?
Это нелепо. И неправильно.
Сидеть на коне Рована было нетрудно. Этот вороной жеребец был огромным, но полностью подчинялся хозяину. Шаг Стикса был плавным, ровным и быстрым. Гвинет сидела, откинувшись назад, и чувствовала себя странно — несчастной и в то же время возбужденной. Никогда она не ощущала прикосновение другого человека с такой остротой, как сейчас.
Они наконец вернулись на равнину, где их ждали Джеймс и Мария. Королева радостно вскрикнула, бросилась навстречу Гвинет и крепко прижала ее к груди, как только Рован опустил свою спутницу на землю. Мария пылко обняла Гвинет, потом отступила назад, посмотрела ей в глаза и оглядела с ног до головы, выясняя, нет ли ран.
— Ты не ранена? Бедная моя! Это я виновата. — Принимая вину на себя, Мария бросила гневный взгляд на брата. — Что случилось? Вы нашли кабана? Нет, это кабан нашел вас. О боже, подумать только, что могло случиться…
— Зверь уже мертв. Мы пошлем за ним кого-нибудь, ваша милость, — сказал Рован.
Мария бросила на него благодарный взгляд, затем снова посмотрела на Гвинет:
— Ты в порядке?
— Мое достоинство сильно пострадало, но в остальном я в полном порядке, — заверила ее Гвинет, а потом глубоко вздохнула и добавила: — Лорд Рован чудом пришел на помощь как раз вовремя. Он… — Почему ей так не хочется это говорить? — он спас мне жизнь.