Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
— Да, слушаю. Дядюшка, Фернандо? — Всё тот же вихрь, только сейчас на соседнюю с ними стену, поближе.
— Мерче, как Аргентина? Как отдых? — улыбнувшись, начал беседу Фернандо.
— Великолепно! Наконец я по-человечески отдохнула. — Судя по виду, Мерседес сияла — ей и вправду хорошо. — Конные прогулки. Свежий воздух. Экологически чистые натуральные продукты… А ещё не смейся, но мне понравилось самостоятельно, руками, доить корову. Смешно, да?
— Ну, у каждого своё хобби, — улыбнулся император. — Лучше доить корову, чем вскрывать чьи-то черепа или сбрасывать людей с лапут. Ты можешь не согласиться, но уж извини старика, я консерватор, и считаю, что
Понимающая улыбка сестрёнки — разумеется, отец мог думать и считать всё, что угодно, пока не вставляет ей палки в колёса. А император пока не вставлял и не собирался.
— Мерче, чего звоним. Кстати, видишь, где мы? — Он «перчаткой» повернул настенную камеру, демонстрируя племяннице пустой зал для заседаний. Только охрана у дверей в конце помещения. Но случайным образом отодвинутые кресла и кое-какие вещи, и главное, таблички с именами и должностями на столах давали понять, что здесь происходит.
— Совещаетесь? Наверное, по поводу вчерашней атаки на конференцию?
— В том числе. — Отец кивнул. — Но не только. А что, собственно, ты по ней думаешь?
— Это не моя война. — Мерседес скривила носик. — Мне не импонирует ни одна из сторон.
— Ну, ты долго жила на Венере. А собственно войну вообще начал твой близкий друг.
При словах «близкий друг» сестрёнка скривилась ещё больше.
— Англосаксы покойника выбесят, что он из могилы встанет. Раз их бомбят — значит, допрыгались. Заслужили. А по Хуану… Он большой мальчик, и дружит со взрослыми девочками. И прекрасно понимает, с кем дружит. Там, думаю, всё хорошо.
— Но всё-таки, война-войной, но подлый удар по конференции, где погибло множество дипломатов совершенно далёких от этой войны государств? Разве в тебе нет возмущения и сопереживания?
Этот трёп — игра. Прелюдия к разговору. И отец таким образом развлекался, и сестрёнка понимала, что это развлечение. Вступительная часть к собственной разговору, без которой в нашей жизни никуда.
— Если вы собрались высказать поддержку одной из воюющих сторон, если вы открыто на весь мир о своей помощи говорите… Я бы не стала утверждать, что погибли белые и пушистые. Те же русские, по словам журналистов, оттуда улетели, не став осуждать «подлых агрессоров». А остальным наука — за слова и действия надо отвечать. Даже за намерения. Вот например, навскидку, вспоминается дело двух девочек. Не поделили мальчика, но одна из них с психу раздавила другую «Мустангом». Зная, что её семья достаточно влиятельная и её «отмажет». И семья таки «отмазала», дело закрыли «из-за технической поломки транспорта». Дядюшка, ты не представляешь, какая у неё была истерика, когда мы ей сообщили, что сейчас её будут давить также, как сделала когда-то она. Правда, мы «Либертадором» её раздавили, но не суть. А почему я тебе это рассказываю — так потому, что превалирующей эмоцией у неё был не страх, не ужас перед расправой, а дичайшее удивление — что, она? Сама она? И должна за что-то там отвечать? Так что всё честно, каждый получил что хотел, и удивление мировых лидеров по всем каналам СМИ у меня не ассоциируется ни с чем более, как с реакцией той девочки.
— У тебя богатый жизненный опыт! — потянул Фернандо. — Может, давай посидим как-нибудь, как брат с сестрой? Поговорим за жизнь? Я ведь примерно тем же занимаюсь, только сугубо официально и по закону.
— Так разве ж я против? — Паршивка заулыбалась, и улыбалась искренне.
— Мерче, мы чего тебя оторвали от безусловно важных дел. — Отец прокашлялся, поправил галстук и
— И что? — На лице Мерседес царило равнодушие, и Фернандо понял, оно искреннее.
— Понимаешь, иногда в жизни так случается, что хорошие мальчики попадают в дурную компанию. Добрые, отзывчивые, перспективные, и… — Тяжёлый вздох с намёком. — Особенно печально, когда эта компания — женская. Мы, мужчины, можем быть гениями, но под каблуком разных вертихвосток — дураки-дураками. — Он очень грустно покачал головой, уставившись в столешницу. Фернандо также грустно усмехнулся — у отца был богатый опыт негативного общения с «вертихвостками», и разобраться в этом ему вряд ли кто-то поможет. Одна мама чего стоит — он взрослый мальчик, а потому хоть и любит мать, понимает, что это за штучка. Бедный отец!..
— Вот мы с Фернандо посидели, подумали и пришли к мысли: а что, если попытаться спасти малыша? Выдрать из плохой компании, заменив хорошей? Всё же это лучше, чем… Скажем так, радикальные методы воздействия.
— Ну, я совершенно уверена, — скривила сестрёнка носик, — что вы с Фернандо достаточно умные и хитрые, чтобы не опускаться до… Радикальных методов. Какие-то тупари, не умеющие в политику — бог им судья, но вы!!! Лучшие интриганы Империи!!! А в остальном поддерживаю — иногда так получается, что человека ещё можно спасти. И тогда его спасать надо, бросив на это все силы. Весь вопрос в том, а такая ли у нас ситуация, есть ли там чего спасать?
— Коллибри на хвосте мне напели, что есть, стоит, — заулыбался Фернандо. — У меня психологический отдел в полном составе работает по данной проблеме, и в один голос говорят, что да, Мерче, ситуация не безвыходная. Мальчик любит роковых красоток, но ровЫХ, а не роковУЮ. Понимаешь, меня? А в этом случае побороться стоит.
— Ну, тогда, если всё получится, вы заимеете в качестве дивидендов прекращение войны на Севере, прекращение конфронтации на Венере с возможностью продолжить там давить и увеличивать влияние, а если повезёт, то пригреете на хорошем посту ссыльного беглого талантливого… Ну, скажем, эксперта по специфическим связям с общественностью. Но что получит маленькая бедная всеми обижаемая принцесска? — Мерседес скуксилась, ещё чуть и слезу пустит. И ни в грош не талантливая игра — чистый стёб.
— Я думал, Гор тебе передала условия. — Отец покачал головой.
— Она мне всего лишь рассказала сказку. — Мерседес прекратила паясничать, и глаза её зло сверкнули. — О том, что ей самой рассказал через десятые руки Фернандо. Сказка-сказкой, вот вообще ни в грамм в её реальность не поверила. А ещё, Фернандо, при всём к тебе уважении, ты пока не император, и не хозяин своим словам и поступкам. — Кивок ему — дескать, без обид. Он кивнул в ответ — да, конечно, имеешь полное право не доверять моим «сказкам», обидами и не пахнет.
— А если я подтвержу ту сказку, что рассказал Фернандо? — снова улыбнулся было занервничавший отец.
— Ну, так подтверди. — Сестрёнка скорчила рожицу: «Жду-жду, начинайте меня уламывать».
— Подтверждаю. Один любой клан из тех, кто сделал тебе бяку до отлёта. Табу — члены нашей семьи, не обсуждается.
— А если я выберу семью Герреро?
— Разве Герреро делали тебе плохо? — А сейчас отец удивился. — Я могу назвать только одного представителя этой фамилии, что организовывала тебе гадости, но тут поправка про членов семьи.