Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1
Шрифт:
Именно из-за этого мне и нужно метаться по окраинам, выискивая таких же, как я — магов настолько слабых, что не способны позволить себе отдать жизнь на алтарь её развития. Без ранней подготовки я просто не вытяну учёбу в Академии. Просто никак. А ни в какую подготовительную школу при гильдиях меня не возьмут — оно им просто не выгодно — слишком слаб резервом.
Но не разумом. И я не собираюсь сдаваться. Если магия, грёза, что травила мою душу годами, не превратиться в благословение — лучше просто податься в авантюристы. Говорят, они дохнут быстро, но живут первые годы очень
— Двадцать серебряных сразу и будешь помогать старику во всём, — спустя минуту раздумий, кои я с горем пополам вытерпел, предложил он, — Ну и слышаться беспрекословно. Устраивает?
— Да! — выкрикнул я раньше, чем успел понять.
Это оказалось намного проще, чем казалось! Я уже настроился было на долгую осаду, а тут — просто помощь по делам и деньги. К этому я привычен, это мне знакомо.
* * *
1410 год от основания Империи. Середина весны.
10 лет.
С момента, как я напросился в ученики алхимика прошло два полных месяца.
Я помогал Лехреру, в принципе, со всем, чем мог, но энтузиазма с каждым днём становилось всё меньше и меньше, словно иставивая наравне с превратившимся в грязь снегом.
Дикий огонь желания познать магию горел в душе, но поселившаяся в голове мерзкая, холодная слякоть мешалась. Конфликт возможностей и желаний разрывал меня изнутри, бесил и вводил в апатию в то же время!
Но дело я делал.
Всё происходило тихо — шипение, грязный пар, образующийся между пламенью и захватывающим разум льдом апатии оставался внутри. А тело всё это время чётко выполняло все просьбы, приказания и требования Лехтера.
Я спокойным шагом отправлялся к карьеру, чтобы приносить нужные минералы. Тщательно отбирал те, которые нужны были старику. Куски кварца, обсидиана или редкого базальта.
Заготавливал и сортировал травы, собирая их на опушках леса или вместо него выкупая у местных травников с приезжими торговцами. Чётко, следуя выписанным в принесённую себе толстую тетрадь инструкциям, сушил, измельчал или обрабатывал специфическими составами из тех, что валялись в подвале.
В основы алхимии я вгрызся настолько быстро, что старик только и успевал, что выдавать талмуд за талмудом, пока его небогатая личная коллекция не исчерпалась. Основные диаграммы и списки почти в полном составе отлетали от зубов, а законы искусства твёрдо поселились в разуме.
Но пока что помогать именно с алхимией я не мог.
Работа в доме также занимала значительную часть времени.
Лехреру требовалась помощь в уходе за его алхимической лабораторией. Я драил стеклянные реторты и колбы, следил за тем, чтобы котлы не оставались грязными после экспериментов.
Убирал разлитые вещества и аккуратно раскладывал порошки по банкам, одновременно уча систему меток, что опытные алхимики оставляли на своих сосудах. Погружался в их птичий язык.
Иногда мне даже поручали более ответственные важные задачи: доставить послания в другие деревни, сопровождать
Старик, хотя и не казался особо доверчивым, быстро понял, что я вполне себе способен на хитрость и торговлю, и потому начал давать задачи ответственнее всё чаще и чаще. Была за эти два месяца даже небольшая стычка: в один из дней мы с Лехрером да при вознице на тележке, наткнулись на голодного волчару. Одно движение появившимся из ниоткуда посохом, три-четыре секунды на подготовку — волк падает с оторванной лапой. Ещё столько же — и скулёж прекращается.
Одной из самых сложных задач, к моему стыду, стало умение молчать, когда Лехрер пытался сосредоточиться. Маг, как оказалось, был крайне чувствителен к шуму, и не раз посохом грозил выгнать «бедового ученика» вон, если тот не прекратит издавать «человеческие звуки»! Читай — тупые.
В своё оправдание: тогда я горел азартом настолько, что вопросы по алхимии сами рвались изо рта. Любопытство жгло изнутри, пробивая себе путь.
А ещё почти каждую неделю по четыре часа минимум отскребал налёт от огромного, трёхсотлитового свинцового чана, в котором учитель и готовил самое ходовое для него зелье.
Всё же деревня Кариер, соответственно названию, жило с дохода от карьера.
Деревня была крупной, почти на 60 домов и ещё столько же кабинок для работников, одну из которых на ночь я и занял. Сейчас, в весну, когда добыча белого камня, поставляемого в город, уже началась — она стала намного активнее, а все кабинки заняли группы мужчин из соседних деревней.
Собственно, и сам Лехрер в основном кормился с карьера: он варил в том самом чане специальный рецепт, которым мажут породу для облегчения добычи.
Зелье обладало удивительной способностью проникать в микротрещины камня, расширяя их и ослабляя прочность массива. Эффект, как я понял, был особенно полезен при добыче крупных плит, которые требовалось извлекать без повреждений.
А ещё — он давал камню уникальную текстуру, за что тот и ценился. Формула это была уникальной для этой деревни. Хотя, как оказалось, нигде, кроме как карьера с Белым камнем, он и не работает, так что гильдия алхимиков не особо стремилась его покупать.
Сам Лехрер как лицензированный алхимик имел полное право как продавать, так и наоборот, не продавать личный рецепт. Но, думается мне, вознамерившись получить его — верха структуры алхимиков Империи неудачу не испытали бы.
Впрочем, это не главное.
Главное — Лехрер был официальным магом. То есть, как и свой ученик, абсолютно легально занимал положение Адепта при Гильдии магов Империи. Один из конструктов государства, что наследует изначальной Гильдии (но не является ей), основанной, говорят, ещё самой Фламме. Учительницей некой эльфийки, в именем коей этот мир и известен на моей первой родине. «Мир Фрирен», агась.
Итак, причина моему двойственному внутреннему состоянию крылось в том, что между мной и мечтой стать настоящим магом — путь заграждают врата этой Гильдии. Препятствия на пути должны стать мне самим путём — да, но… ключа от них, как и снаряжения для штурмового прохождения за них у меня нет.