Фронт смеется
Шрифт:
— Разрешите, господин обер-лейтенант, выдавать
водку не перед атакой, а после боя.
— Почему?
— Много экономии будет. В прошлый раз я полу-'
чил девяносто порций, а после боя пришлось раздать
только девять,
П. Елизаров,сержант
Немецкий генерал: — Каковы дела на на¬
шем участке?
Немецкий офицер: — Стараемся не покла¬
дая рук, господин генерал: сегодня
пятьдесят могил для наших убитых вырыли...
— Вчера Ганс и Фриц на этой сосне оборудовали
наблюдательный пункт.
— С какой целью?
— Чтобы советских снайперов обнаружить.
— Ну, и обнаружили их?
— Обнаружили: Фриц похоронен под этой сосной,
а Ганс — около тропинки.
— Нет, я о снайперах... Их-то обнаружили?
— Не знаю. Ни Фриц, ни Ганс не могли сказать
об этом ни слова.
— Знаешь, Ганс, моя жена очень похожа на
«европейский вал».
— Три года она пишет, что верна мне и совер¬
шенно неприступна для других мужчин, а сегодня я
узнал, что она только что родила.
— Чистый ариец не должен дрожать.
— И я не дрожу. Это земля дрожит, а я с нею
вместе — за компанию.
— Обязательно передайте мой привет капитану
Карлу Кирку.
— Осмелюсь доложить, господин полковник,
Кирк — уже не капитан.
¦— А кто он теперь? Уж не генерал ли?
— Нет. Покойник.
— Никак не могу постигнуть тонкостей русского
языка. Одним словом у них обозначается несколь¬
ко предметов. Когда красноармейцы захватили в
плен ефрейтора Мюллера,— это называется захват.
Когда нас окружили под Петровкой,— это был об¬
хват, а потом, когда одна колхозница стукнула меня
ао голове палкой,— это был ухват.
Известно всем, что жить скотине
Невесело в Берлине.
Однажды пёс, осёл и бык
Подняли в жарком споре крик.
Бык промычал: «М-м-мои друзья!
В Берлине жить быку нельзя:
Шерсть рыжая, глаза и рост
Сулят быку позорный пост.
Подсказывает мне нутро,
Что стану я начальством вроде
В конторе брачного бюро,—
Сейчас в Берлине
Пёс заскулил: «А я не стану
В Берлине больше жить и дня:
В любом столичном ресторане
В котлету превратят меня!»
И лишь один, трубя победу,
Сказал заносчиво осёл:
«Иметь я буду жирный стол
И приглашаю всех к обеду».
За образ мыслей преопасный
Казнили пса и с ним — быка.
Ну, а осёл? Живёт прекрасно!
У Геббельса он правая рука...
А. Петацкий,красноармеец
Поезд тронулся и увёз Ганса Кнопке на Восточ¬
ный фронт. Фрау Кнопке последний раз нежно мах¬
нула платочком и пошла в магазин за траурной лен¬
той.
— Фрау Фрицке, чем вызвана смерть вашего
мужа?
— Пополнением.
??
— Он оказался в пополнении, отправленном на
Восточный фронт.
Геббельс; — Как работают танковые и пушеч¬
ные заводы?
Промышленник: — С полной нагрузкой.
Г еббельс: — А продукция хорошего качества?
Промышленник: — Если судить по военным
сводкам, русские берут её охотно.
— За что ты, Ганс, попал в тюрьму?
— За то, что я неправильно ответил на вопрос
«Что ожидает Германию по окончании войны с Рос¬
сией?» А ты за что попал в тюрьму?
— За то, что правильно ответил на этот вопрос.
— Вы уверены в немецкой победе?
— Уверен. Я делаю всё для неё. Я работаю
23 часа 45 минут в сутки.
— А что вы делаете в оставшиеся 15 минут?
— Занимаюсь личными делами: перевожу свои
капиталы в Авгентину.
Поздно вечером автомобиль, в котором проезжал
Геббельс, был задержан заставой.
— Я Геббельс,— пояснил пассажир.
— Вас придётся задержать, — сказал начальник
караула.— Если вы не Геббельс, я должен отвести
нас в комендатуру, а если вы Геббельс, вы должны
обязательно соврать. А раз вы соврали, я должен
арестовать вас.