Фронтера
Шрифт:
Кёртис посмотрел на нее удивленно, затем пристыженно.
— Наверное, ты права. Не так много, но это неплохое начало. Если придется…
— Кёртис? — сказал Алонсо. — Иди-ка посмотри.
Молли развернулась на стуле и проследила его указующий палец. Но не увидела ничего, кроме обычного звездного поля.
— Господи! — заорал Кёртис. — В пещере же камера! Они что, глушат ее?
— Не думаю, — ответил Алонсо. Молли подумала, что его нервы наверняка тоже на пределе; под бородой на подбородке виднелись неприятные красные разводы. — Мне
— Сохрани ее, — приказал Кёртис, — и давай вторую.
Молли проследила, как звездное поле появляется на другом мониторе. Потом звезды погасли, и появилась Глаголь, согнувшаяся над фигурой в скафандре.
— Риз! — вскочила она, отшвырнув стул. — Ему плохо. А ну давай сюда запись с камеры в южном шлюзе, я хочу посмотреть, как он туда попал.
Алонсо посмотрел на Кёртиса, тот кивнул.
— Сделай это.
На третьем экране Риз стал перемещаться назад во времени: выбрался из воздушного шлюза спиной вперед, развернулся, дернулся, врезался в бесчувственное тело Блока, восставшее с пола. Молли увидела, как пуля выбирается из стены и засасывается вместе с тоненькой струйкой дыма в ствол оружия Блока.
— О Господи, — вымолвила Молли.
На экране, отображавшем пещеру в режиме реального времени, возникла маслянистая лужа света. Ее пересекла тень. Риз в скафандре. Его силуэт очертился на фоне опалесцирующего энергополя.
— Остановите его! — завизжала Молли. — Бога ради, кто-нибудь, остановите его!
Она дернулась к микрофону, вызвать пещеру, но Кёртис одной рукой выкрутил ее руку.
— Нет, — сказал он. Мерцающее сияние экранов бросало блики на его бритую голову, отраженные образы искажали внешность. — Я хочу на это взглянуть.
— Он не… нельзя его туда пускать! Оно не испытано! Он…
Молочное свечение коснулось краев скафандра Риза, вспыхнуло и поглотило его.
Кёртис выпустил ее, и Молли обмякла на стуле, чувствуя себя преданной и перепуганная до истерики.
— Так-так, — проговорил Кёртис. — А это становится по-настоящему интересным. Не хочешь мне снова порассказывать сказочки про то, как эти детки всего-навсего возятся с теорфизикой? О том, как мы обязаны отдать русским все, чего они хотят? Молли, о Боже, поверить не могу, что ты позволила делу зайти так далеко и меня даже не предупредила.
Отец, подумала она. Слова эти придавили ее страшной эмоциональной тяжестью. Она всегда звала его Ризом, а не отцом или папой. Папой был незнакомец, живший с ее матерью и погибший вместе с ней на «Джерарде К. О’Нейле». Не существовало четкого определения роли Риза в ее жизни и его важности.
Ради чего же он счел возможным рискнуть и поставить на себе опыт в этой странной машине? Куда Глаголь его послала? Точно не на Землю, это бы вообще не имело никакого смысла.
Значит, вперед. Как и отец, дочь была одержима стремлением расширить пределы.
Не то чтоб это имело какое-то значение: он уже мертв. Вероятно, погиб в тот же миг, как вошел
Она попыталась представить себе его кончину, прижигая душевной болью рану.
— Алонсо, — произнес Кёртис, — бери троих-четверых людей, кого найдешь, и дуй к южному шлюзу. Встречаемся там.
Алонсо протиснулся между стулом Молли и консолью, без всякого выражения скользнув взглядом по ее лицу.
— Очнись, — сказал Кёртис.
И схватил ее за руку, пытаясь поднять. Она пустыми глазами смотрела на него.
— Очнись! — повторил он.
Она поднялась.
— Куда?..
— С меня хватит. Ясно? Хватит с меня. Вы меня заебали. Настало время ответов.
— Ты что имеешь в виду? Ты что задумал?
Она двинулась за ним по лестнице; он шел так быстро, что она спотыкалась, не поспевая. Лишь миновав последний ряд жилых модулей, она сообразила, куда он ее ведет.
— Нельзя наружу, — сказала она. — Буря…
— Чихать я хотел на бурю, — перебил Кёртис. — Дорогу знаем.
Молли не ответила. Опасно было не потеряться, да и ветер бы ничего тяжелей камня здесь не поднял и не сдул бы их. Угрозу представляло огромное количество поднятых в воздух частиц, которые могли повредить сложные и порядком изношенные механизмы скафандров, налипая или стачивая их.
Молли стянула идиотскую оранжевую накидку, переоделась в оставленные в своем шкафчике штаны из вторсырьевого хлопка и футболку. Когда она натягивала нижнюю половину скафандра, появился Алонсо с подкреплением в числе трех человек: девушкой по имени Ханаи, Йеном, одним из собутыльников Кёртиса, и Леной.
— Она тут по лестнице слонялась, — уведомил его Алонсо. — Хочет с нами.
— Хорошо, — сказал Кёртис.
Молли наблюдала, как худощавая негритянка влезает в скафандр. Кейн с ней тоже спал, уверилась она, испытав смертельно серьезное любопытство и легкий иррациональный укол ревности.
Они переодевались в молчании; Кёртис управился первым и стал мерять шагами раздевалку перед шлюзом, чтобы заглушить тревогу. Потом все протиснулись через тамбур и вышли в ночь. Молли низко опустила голову, пока шла по равнине к пещере, и не видела ничего, кроме пылевых вихрей да сапог Кёртиса, которые поднимались и опускались в круге света впереди.
Когда они начали по двое пролезать в пещеру, оказалось, что там снова горят точечные источники света. Головокружительная, на диво красочная звездная голограмма исчезла. На тусклом краю одного из световых конусов Молли углядела транспортерный портал Глаголи. Он представлял собой стальной дверной проем, соединенный с аппаратурой километрами оптоволоконных кабелей. Ее чернильным облаком окутала депрессия. До этого самого момента она исподволь надеялась застать Риза, найти его живым благодаря какому-нибудь отказу оборудования или нервов.