Фронтир
Шрифт:
Так что лучше, конечно, иметь в попутчиках пёструю и говорливую компанию, чем детсадовский выводок, но и одиночество сойдёт.
Кенстридж настолько углубился в свои построения, что едва не пропустил долгожданный сигнал на выход. Уже погасла внутренняя силовая переборка, и лепестки шлюзовой камеры приветливо распахнулись, стоило Кенстриджу сделать шаг в нужном направлении. Что ж, багажа у него сегодня с собой не было вовсе, тем быстрее доберёмся до дому, нужно только будет по дороге заскочить…
Потоком мыслей грузную фигуру Кенстриджа вынесло через переходник и сканеры
Он действительно дома. Под аркой центрального портала огромного пустого зала посадочной его ждала Ларка в обнимку с двумя яростно верещавшими мелкими козявками. Ждала и улыбалась, как может улыбаться безумно любящая дочь своему бедолаге-отцу, который так погряз в своей работе, что скоро забудет дорогу домой. Веснушки вызывающе сверкали на чуть вздёрнутом носу, рыжие локоны трепал обещанный ветерок. В этот момент Кенстридж был готов провалиться сквозь землю от стыда и умереть от нахлынувшего на него чувства. В носу предательски защипало. Так, держись, инвестигейтор.
— Привет, пап.
— Привет, заяц. Я привёз тебе подарок.
— Надеюсь, не как в прошлый раз?
— О, дважды так сглупить даже у меня не выйдет. На этот раз всё по-взрослому. Я взял год тайм-аута. Пока. Если понравится, уйду насовсем.
— Не обманываешь?
— Я тебя когда-нибудь обманывал?
Два взгляда, один навстречу другому. Как часто бывает на службе. Но, глядя на Ларку, он не нуждался в талантах инвестигейтора, они читали друг друга как открытую книгу.
— Ты часто добросовестно заблуждался.
— Сейчас всё не так. Мне предложили временно передать все дела, и я согласился. Никаких авралов, никаких вызовов на «Сайриус», мне нужно разобраться с самим собой, чтобы понять, куда двигаться дальше. Мне банально больше некуда лететь.
— Только сюда?
— Да.
— Ты поэтому так задержался? Сдавал дела?
— Не только. Галактика полна соблазнов. Мне нужно было тщательно обрубить все хвосты. Теперь я только ваш — твой, этого мира. По крайней мере на год. Обещаю.
Тут эти самые «мелкие» окончательно перешли на ультразвук, принявшись орать во всю глотку. Им явно не нравилось, что на них не обращают должного внимания. Сколько же им, что они так верещат? Месяца четыре, наверное, силушек лишних полно. Впрочем, Ларка на их вопли не обращала никакого видимого внимания.
— Не обещай. Просто останься здесь, сколько сможешь.
— Я останусь.
Кенстридж впервые за последние недели по-настоящему обрадовался обстоятельствам своего последнего полёта на «Сайриус». Бывает и так, что самые трагические события оборачивают тебя в нужном направлении.
Кенстридж приветственно помахал вопящей парочке, оставаясь на почтительном расстоянии, и они не спеша двинулись на выход. Снаружи, кто бы мог подумать, их ждала Элизабет, а в сторонке неуверенно топтался молодой папаша с выражением крайней неловкости
— Как поживаешь? Мы с тобой года полтора не виделись, да?
Элизабет, видимо, вовремя разглядела его выражение лица и решила на этот раз с порога не начинать, ограничившись лаконичным:
— Потихоньку. Ну как, поговорили? А малышки чего вопят?
— Испугались чужака-пришельца. Я правда такой страшный?
— Ты не страшный, ты ужасный. Давно в зеркало смотрелся? Спать пробовал? Говорят, полезно.
Кенстридж послушно хохотнул. Да, нужно поспать. Ему теперь вообще можно спать хоть целый день.
— Ну, пошли, что ли?
Погрузка во флайер оказалась делом небыстрым. Кроме двух вопящих благим матом пигалиц, всяческого детского скарба первой необходимости было набрано с собой с полцентнера, не меньше. Сразу заметно мудрое руководство любящей бабушки. Ларка оставила бы дома и муженька, и всё это хозяйство, тут делов лететь туда-обратно полчаса, не больше. Но Элизабет была на борту, а потому одни сборы у весёлого семейства заняли часа полтора, если не все два.
И теперь утлая летательная посудина по новой наполнялась всякими баульчиками, рюкзачками, бутылочками и приборами неясного назначения. Куда тут вместится ещё и старому инвестигейтору — загадка.
— Чего стоишь, загружайся на заднее.
Он почему-то так и знал. Рядом с предложенным ему местом уже маялся дорогой зятёк.
— Как звать-то! А?
Бравый тон заставил того аж подпрыгнуть. Кенстридж прекрасно знал все нужные имена, всё-таки это его хлеб, помнить всякие мелкие ненужные детали, но поддеть бедолагу не удержался.
В ответ прозвучало что-то малоразборчивое, на лице у испытуемого царила смертная тоска. Лады, зайдём с другого бока. Кенстридж понизил громкость речи до интимного шёпота и проворковал:
— Ладно, не потей ты так, Иги, это я ради Элизабет клоунаду устраиваю. Потом как-нибудь в нормальной обстановке поговорим, добро?
И подмигнул. Пускай переваривает.
Тем временем погрузка скарба торжественно завершилась, мелкие встретили эту новость свежим песенным репертуаром, удачно разобрав его на голоса. В ушах потихоньку начинало характерно резонировать. Пигалиц погрузили последними, лишь каким-то чудом не забыв на площадке маму.
— Ларка, чего это они так дурниной заходятся?
— Пап, ты не понимаешь, это они так поют.
— О, я должен был догадаться.
Флайер наконец стартовал, ничуть не снизив накала страстей в переднем отсеке, зато Кенстридж теперь мог спокойно откинуться на спинку и прикрыть веки.
В голове было гулко и пусто. Как раз то, чего он и добивался. Плотный слой слежавшихся затхлых эмоций, заполнивший подвалы его сознания за прошедшие месяцы, никак не желал оттуда рассасываться. Ему нужно время. Много времени, чтобы прибраться в собственном подсознании. И пока он этого не сделает, не сможет сдвинуться с мёртвой точки.