Фрося. Часть 4
Шрифт:
Фрося поднялась, выуживая на ходу второй червонец из своего заветного ридикюля и подсунула его под лежащий на столе календарик:
— Наталья Ивановна, мы очень благодарны вам, нам приятно было с вами познакомиться, не часто можно встретить такого отзывчивого и доброго человека.
— Что вы, что вы, я рада сделать добро, а особенно таким симпатичным женщинам.
Отдыхайте на здоровье, при желании можете оставаться у нас надолго, пожалуй, даже на месяц, только через две недели зайдите ко мне заполнить соответствующие документы.
Довольные
— Женечка, большое спасибо за то, что заодно и покараулил наши вещи.
И вторая пятёрочка легла в нагрудный карман молодого человека.
— Дамочки, возникнут какие-либо трудности, я всегда к вашим услугам, с Женькой-боцманом не пропадёте.
Подруги быстро нашли свой корпус и комнату, которая была не очень большой, но в ней было всё необходимое для временного проживания на короткий срок.
Фрося поставила чемодан на пол и упала спиной на кровать, дурашливо задрала ноги к потолку, и заливисто засмеялась:
— Аглашенька, в нашей стране я нашла волшебный золотой ключик, он ко всем дверям подходит.
Глава 60
Отдых подруг в Одессе плавно потёк примерно в том режиме, который изначально запланировала Фрося.
С шести утра они уже находились на пляже, занимали два свободных лежака, таких в этот ранний час было ещё предостаточно и с радостью погружали свои тела в прохладную в это время, освежающую воду.
Обе подружки прекрасно держались на воде, а тем более, это легко было делать здесь, в морской, где казалось и утонуть невозможно, настолько хорошо и вольготно было купаться, резвясь на плавных волнах тёплого и ласкового в июле Чёрного моря.
Фрося всегда любившая купание, с детства приученная к плаванию в озере, находившемся рядом с её деревней, сама наслаждалась и с радостью наблюдала за довольной Аглаей.
На второй день пребывания в Одессе, они уже отваживались доплывать до буйков вместе с другими смельчаками.
Подруги и дальше бы поплыли, но всёвидящее око спасателей не позволяло это делать, они тут же окликли грозно нарушителей в громкоговоритель.
Еда в турбазовской столовой оказалась вполне сносной, а после того, как Фрося поулыбалась симпатичной раздатчице Маше и невзначай опустила в карман её халата трёшку, их порции стали намного увесистей и качественней.
На третий день пребывания в Одессе, подруги, наконец, выбрались в город.
Опекающий их боцман Женя подробно проинструктировал, куда и как добраться, что посмотреть и послушать, где и что можно попробовать на вкус без ущерба для желудков.
В этот день после обеда в Одессе прошёл мощный ливень и воздух был перенасыщен влагой и духотой.
Прогуливаясь по Дерибасовской подруги быстро нашли, находящийся в подвале Гамбринус.
Это была знаменитая Одесская пивная, где можно было всегда попить только
Мотя и Нёма каждый вечер ублажали слух посетителей, исполняя полюбившиеся популярные мелодии всех времён и народов, великолепно музицируя на фортепиано и скрипке.
После того, как Аглая заказала себе третий бокал пива, Фрося возмутилась:
— Глашка, где мы потом будем искать с тобой, куда эту жидкость выдать обратно, это же тебе не по Таёжному рассекать, где под каждым кустом публичный туалет находится.
— Фросенька, не лишай меня счастья вкушать такое прекрасное пивко под осетринку, вот бы тут мой Коленька оторвался, не за здорово живёшь.
Мы с ним прожили долгую совместную жизнь, а что видели, что пробовали.
Хорошо ещё, что до наших мест телевизор доходил, так могли щёлкать две программы, туда, сюда и обратно, где в основном показывали, как собирают рекордный урожай с полей и варят сталь, а если покажут «Четыре танкиста и собака», то мы несёмся к ящику, как сошедшие с ума.
Фрося огляделась, публика вокруг была разношерстная, никто вроде ни к кому не прислушивался, но всё равно, подобные разговоры, на её взгляд, здесь были не желательны.
— Подруга, прикуси язык, дождись пока в своей комнате закроемся и то шёпотом, ведь в этой стране и стены слышат.
— Ах, Фроська, это я с тобой только могу так легко душу открыть, мой Коля с другом Васей ещё те были коммунисты, за Советскую власть могли глотку порвать.
Я их бывало отдёргивала и указывала на все наши достижения в области пьянства и воровства, так они в две глотки разорялись и били себя в грудь кулаком, что ещё пять-десять лет, и мы будем лучше жить, чем в дохлой Европе или прогнившей Америке.
— Аглашенька, допивай свой очередной бокальчик и пойдём отсюда, пора уже и дальше прогуляться, а эти разговоры нужно и лучше вести не на людях.
Одно только тебе скажу, пока я жила вместе с мамой Кларой, не заботясь о хлебе насущном, то мне казалось, что так всё и должно быть, как это происходит вокруг.
У меня никогда даже крамольных мыслей не возникало, что можно жить иначе.
Хотя, почти все соседи забегали к нам перехватить десяточку до получки, так я думала, что они просто не умеют жить по средствам.
Понимаешь подруга, я с нуждой только столкнулась после войны, но сумела быстро выбраться из этой трясины, а потом только успевала денюжки откладывать на поездку к вам в Сибирь.
Я же тебе рассказывала, да и ты видела, какое наследство мне Семён оставил, да и по прибытию обратно в Поставы, я быстро опять набрала лихие обороты.
— Ты ещё скажи Фросенька, что и другие вокруг жили также, а то может ещё лучше твоего, ведь ты была без мужика и с четырьмя детьми.
— Ну, ты же знаешь, что нет, даже возьми моих сватов, голь перекатная и только.