Фрунзе
Шрифт:
— Военный человек… Солдат… — с легкой усмешкой ответил Фрунзе.
— Солдат, кто бы он ни был, — это клыч [30] в руках аллаха… — сказал седобородый и пустил сокола в небо. — Вот следи, солдат, за своей судьбой!
— Я солдат революции, ходжа… — опять усмехнулся командующий Туркфронтом.
Он не удержался от соблазна заехать и в самый город Ош, о котором с детства слышал немало легенд и рассказов. Он не пожалел о своем заезде. И здесь он был встречен как долгожданный избавитель от басмачей и их бесчинств.
30
Клыч —
С удовлетворением возвращался он в Ташкент. Сурово проученный Курширмат, хотя и удалось ему кое- как унести свою голову, вряд ли мог скоро набраться храбрости для новых вылазок.
Во время пребывания Фрунзе в Ташкенте в его личной жизни произошло немаловажное событие — в августе 1920 года у него родилась дочь.
Софья Алексеевна Попова-Колтановская, еще в далекой Чите проявившая себя как верный друг молодого революционера, скрывавшегося там под именем Василенко, последовала потом за Михаилом Васильевичем и в Минск, и в Шую, и в Иваново-Вознесенск.
А когда он был назначен на колчаковский фронт, она бесстрашно сопровождала его и туда, деля с ним все трудности и опасности этого ответственного похода.
Большую радость Михаила Васильевича по поводу рождения дочери разделяли все его боевые друзья и товарищи.
Начали коллективно придумывать имя. Куйбышев предлагал назвать девочку как-нибудь по-восточному, в память о месте ее рождения.
— Красивые есть имена здесь — например, Зейнаб, Реджеб, Амира, Чинара…
Но Михаил Васильевич любовно вглядываясь в голубые глаза дочурки, сказал:
— Нет, друзья, надо назвать ее Татьяной… В честь чудеснейшей пушкинской героини — Татьяны Лариной… Можете улыбаться и даже смеяться, по Пушкина я чту с особой любовью.
И он поведал товарищам, как в решающий момент его жизни, когда умер отец, оставив семью без всяких средств, он, Михаил Фрунзе, оказался под угрозой изгнания из гимназии.
— В таких случаях тогда не церемонились. Не можешь платить — ну, и иди на все четыре стороны… Вот и спас меня тогда в 1899 году Александр Сергеевич Пушкин… Не видать бы мне образования без стипендии его имени…
5. КОНЕЦ БУХАРСКОГО ЭМИРАТА
С благословения империалистов эмир готовился нанести удар Красной Армии. Медлить и выжидать он больше уже не мог. Советизация Туркестана шла неуклонно и бурно.
Иностранные инструкторы спешно обучали новые батальоны и полки бухарцев. В оружейных мастерских ремонтировалось боевое оружие. Через границы Афганистана и Персии караван за караваном, транспорт за транспортом привозили эмиру оружие, боеприпасы, пушки. Кроме имевшихся у него регулярных войск, эмир лихорадочно вербовал басмачей. Их было уже свыше 6 тысяч, с пулеметами и орудиями. Около 3 тысяч насчитывала специально созданная эмиром афганская конная гвардия. Большие надежды эмир возлагал на третью попытку Антанты задушить Советскую республику. В эти дни на полях Белоруссии и Украины шла ожесточенная борьба с войсками панской Польши и возродившейся в Крыму из остатков деникинской армии южной контрреволюции под командованием барона
В середине июля 1920 года командующий фронтом Михаил Фрунзе снова едет в Туркмению, в Ашхабад. Он вновь проезжает по территории Бухары. Он многое видит, многое слышит. Он знает, что бухарский народ еще стонет в неволе, но его передовая часть под руководством Коммунистической партии Бухары уже ведет среди трудящихся интенсивную подготовку к восстанию.
Фрунзе понимал, что население Бухары в момент восстания будет просить помощи у Красной Армии.
Но окажется ли достаточной эта помощь? Соотношение сил было далеко не в пользу советских войск. Регулярная армия эмира насчитывала до 50 тысяч штыков и сабель, имела более полусотни современных артиллерийских орудий, не считая пулеметов и другой боевой техники.
Фрунзе же мог выделить для оказания помощи народу Бухары не больше 6–7 тысяч штыков, 3 тысяч сабель, 40 орудий, 13 броневиков и бронепоездов и. 11 самолетов.
Несмотря на такое соотношение сил, Революционный военный совет Туркестанского фронта решил поддержать назревающее восстание в Бухаре, если народ ее обратится за помощью.
Каждый день из Красноводска отправлялся на север, во исполнение особого наказа Ленина, поезд в двадцать-тридцать цистерн с челекенской и бакинской нефтью. И когда такой поезд, охраняемый красноармейцами, меняя паровоз на станции Каган, свистел почти под самыми окнами каганского эмирского дворца, бешенство охватывало Сеид-Алима.
Душен август в Бухаре. Даже привычные, почти черные от загара старожилы покоряются всеобщему оцепенению в знойные августовские полдни. Тишина и дремота окутывают город, стены его, башни и мечети невидимым покрывалом.
Казалось, солнце властвует здесь. Эмир в беседах с назирами частенько называл солнце самым надежным своим союзником:
— Солнце навевает сон… А спящие мне не страшны.
Эмир ошибался. Солнце не на всех нагоняло сои в Бухаре. Почти каждый день шли заседания подпольного бюро бухарской коммунистической организации.
16 августа в городе Чарджуе состоялся подпольный съезд Коммунистической партии Бухары, Съезд призвал народные массы Бухары к вооруженному восстанию и свержению власти эмира. Съезд обратился к советской власти Туркестана и ЦК Российской Коммунистической партии с просьбой о помощи.
Фрунзе перевел свой полевой штаб в Самарканд. Становилось все яснее, что столкновение назревает, что оно неотвратимо.
Эмир был снова предупрежден, что в Случае казни Тугаева и других революционеров он будет нести прямую ответственность.
23 августа на станции Самарканд два красноармейца явились к командующему с экстренным донесением. Их ввели в вагон. Они вручили Фрунзе пакет. Михаил Васильевич нахмурился, встал с места. Работники штаба насторожились.
— Тугаев и другие заключенные с ним товарищи казнены эмиром, — медленно, раздельно произнес Фрунзе. — В Чарджуе, в Катта-Кургане, в Карши восстание-
События развертывались быстро. В ночь па 25 августа Карши и Старый Чарджуй были заняты восставшими. Знамя эмира было сброшено в жаркую августовскую пыль и растоптано ногами дехкан. Красное знамя восстания взвилось над городками Базар-сакар, Керки, Хатырчи…