Фулгрим: Палатинский Феникс
Шрифт:
Временное решение, но подойдет. Возможно, в Тельмаре даже проснется некоторое честолюбие.
Пристально глядя на примарха, Касперос отдернул руку от меча и кратко кивнул.
— Приношу извинения, старший апотекарий, — произнес он.
Не обращая на него внимания, Фабий посмотрел на Фениксийца:
— Я ничем не заслужил подобной чести, мой господин, — проговорил он тусклым от усталости голосом. — Результаты моих усилий… несовершенны. Не идеальны.
Фулгрим взглянул на медика сверху вниз.
— А я утверждаю, что заслужил. — Примарх окинул взором своих воинов. — Мы все несовершенны, — медлен-но промолвил
Космодесантники неуверенно кивали.
— Ввосьмером против мощи целого мира, — продолжил Фениксиец. — Леман хвалится, что побеждал с восемью сотнями. Хорус — с восемью десятками. Мы покажем волкам Луны и Фенриса, что такое настоящие убийцы! Здесь, в огне этого мира, мы переродимся. Здесь мы наконец искупим грехи прошлого, сотрем из истории все наши неудачи!
Обернувшись, он встретил взгляд Фабия.
Начинается финальный подъем. Проделаем же его быстро и изящно!
15: Молотобойцы
Два штурмовых корабля мчались в свете зари. Фулгрим нетерпеливо ждал высадки в командном отсеке «Огненной птицы», наблюдая, как гололитическая карта Визаса обновляется в реальном времени через загрузочные потоки данных. С каждым часом обстановка на планете менялась к лучшему, но еще не достигла совершенства. Пока что.
За неделю после разгрома мятежников Буцефола вероломные патриции либо капитулировали, либо отступили вглубь материка. Сдавшиеся аристократы передали треть имущества и земель в распоряжение Властного Трона, а их самые младшие дети присоединились к Двадцать восьмой экспедиции в качестве заложников. Что до остальных вельмож, их наделы прямо сейчас занимала континентальная армия. Когда кампания завершится, наследный губернатор вновь станет наиболее могущественной личностью в мире, и господству благородных семейств на Визасе придет конец.
Но им еще следовало преподать последний урок. Причем кровавый.
Изменники отошли в Анабасские холмы, надеясь укрыться среди скал и ложбин. Склоны там были усеяны оплотами и заправочными станциями — наследием войн, которые много веков тому назад завершились распадом Властного Триумвирата. Войска один за другим находили и разрушали эти бастионы. Аэролеты правительственных сил бороздили небеса, и вершины горели под непрерывным дождем из флогистонных[14] бомб. Медленно, но уверенно Лоялисты теснили повстанцев на запад.
— В западных провинциях бушует революция, — тихо произнес Абдемон. — Бунтари найдут там поддержку, если вы правы насчет того, где именно они окопались.
Фениксиец кивнул, думая о чем-то другом.
— Я прав. — Коснувшись карты, примарх увеличил часть изображения. Вспыхнула красная точка, Сабазий-ут-Анабас. — Крепость имеет не только культурное значение. У нее высокие толстые стены,
— Не могу поверить, что они так рискуют. Мы ведь знаем о цитадели. Почему бунтари считают, что там безопасно?
Фениксиец пожал плечами.
— Все просто: они так не считают. Но крепость — достаточно надежное укрытие, если тебе противостоит только континентальная армия. — Он взглянул на лорда-командующего: — Догадываешься, почему мы до сих пор воздерживались от участия в операции?
Абдемон понимающе кивнул.
— Мятежники думают, что мы держимся в стороне. Не предполагают, что мы можем внезапно появиться в цитадели без поддержки и вырвать им глотки. — Воин нахмурился. — И все же… Нас только семеро, плюс две «Грозовые птицы». Честно говоря, я бы тоже такого не предполагал. Слишком похоже на самоубийство.
— Самоубийство — удел глупцов или отчаявшихся. Я ни тот, ни другой. — Фулгрим улыбнулся. — Я давно уже спланировал этот акт, и теперь нам пора выйти на сцену. Показать Визасу и всей Галактике, на что мы действительно способны. — Он протянул руку, как будто хотел схватить точку-обитель и вырвать ее из горной гряды. — Одним идеальным ударом мы усмирим эту планету и моих братьев. После этого наши труды начнутся по-настоящему. Это лишь первый шаг, Абдемон. Ты готов?
— С рождения, мой господин, — поклонился лорд-командующий.
— А как насчет вас? — спросил Фениксиец, внимательно глядя на других сынов. Примарх взял с собой всех, кроме Кирия: мечника, невзирая на его протесты, оставили охранять Пандиона. Хотя теперь Нова-Василос находилась под полным контролем правительственных войск, Фулгрим сознавал, что наследному губернатору все равно требуется защита. Триумф очень близок, но загнанный в угол враг способен разрушить даже самый лучший замысел. Дети Императора поняли это на Проксиме.
Касперос и прочие легионеры выглядели истинными полубогами, как того и желал примарх. Даже Фабий начистил золотые вставки на доспехе до ослепительного блеска. Нагрудники воинов туго перетягивали бандольеры с гранатами и запасными магазинами, мечи свободно лежали в ножнах. Каждый космодесантник был армией из одного бойца, вооруженной до зубов и готовой к битве. Фениксиец слышал, как гудит силовой топор Квина и ворчливо скулит цепной клинок апотекария.
Взревел сигнал приближения к цели, и отсек залило багровым светом. Развеяв гололит, примарх поднялся.
— Итак, мы наконец-то прибыли. Я заявляю о праве на первую кровь. У кого-нибудь есть возражения?
Возражений не было. Улыбнувшись, Фулгрим надел шлем, обнажил Разящего Огнем и зашагал к люку. Глухо зашипев, тот открылся без скрипа. Завывающий ветер ворвался в трюм, дергая Фениксийца за плащ, руки и ноги. Не обращая на него внимания, примарх встал в проеме. Под ним расстилался горный хребет, подобный длинному рубцу на теле какого-то доисторического гиганта. Мерцающая пелена эфирного купола почти скрывала от глаз башенки Сабазия-ут-Анабас. Силовое поле, потрескивающее разрядами энергии, мешало «Грозовым птицам» приземлиться. Его следовало уничтожить.