Фулгрим

Макнилл Грэм

Лорд Командующий побледнел от тона Фулгрима, поняв, что зашел слишком далеко, и сказал, - Нет мой лорд. Мои силы в вашем распоряжении.

Раздражение на лице Фулгрима исчезло через мгновение после вспышки гнева, и Юлий знал, что эта вспышка была тщательно спланирована, что бы заставить Файла прекратить свои расспросы. Фулгрим уже составил свой совершенный план относительно этой войны, и не собирался сворачивать с курса из за сомнений простых смертных.

– Благодарю вас, Лорд Командующий. – Ответил Фулгрим, - И я приношу извинения за свою резкость. Вы в праве спрашивать такие вещи, поскольку о характере человека говорят его вопросы, а не его ответы.

– Нет необходимости извиняться передо мной, - возразил

Файл, испытывая неудобство от мысли, что он вызвал гнев примарха. – Я говорил не к месту.

Фулгрим кивнул в направлении Лорда командира, принимая его извинения.

– Мы слишком разлюбезничались, Фаддей и все уже начали забывать о цели, ведь мы здесь собрались, чтобы обсудить план военных действий, не так ли? Я разработал кампанию, которую увидят Лаеране в нашем исполнении, и я ценю все советы, что вы мне даете, но это тот тип войны, для которой были созданы Астартес. Я обрисую ее общие черты и подробности через мгновение, но поскольку время важно, я думаю, вы простите мне, если я для начала спущу своих боевых псов.

Примарх направил свой пристальный взгляд на него, и вопреки себе, Юлий почувствовал, как его пульс ускорился, пока черные как смоль глаза Фулгрима изучали его. Он знал, что этот вопрос зададут, и лишь надеялся, что его люди смогут выполнить задачи, которые Фулгрим поставит перед ними.

– Первый капитан Кесорон, готовы ли ваши воины донести Истины Империума до Двадцать Восемь Три?

Юлий выдержал прикованные к нему взгляды.

– Я клянусь огнем, мой лорд. Мы ждем лишь вашего слова.

– Тогда слово дано, Капитан Кесорон. Сказал Фулгрим, сорвав с себя одежду и продемонстрировав отполированные боевые доспехи под ней. – Через месяц орел будет править Лаераном!

Руки Лаера прорвались к броне Соломона, царапая выпуклые формы безупречных поверхностей, когти рвались сквозь золотого орла на нагрудной пластине. Два воина скатились к основанию кратера, и снова Капитан обнаружил себя прижатым весом существа. Его нижние челюсти были широко раскрыты и он оглушительно визжал, распыляя на Соломона горячую слюну и слизь. Соломон дернулся, очищая взгляд, и ударил кулаком. Его кулак раздробил кость под румяно красной плотью ксеноса. Чужак взвыл еще сильней, и одна из его кистей взорвалась вспышкой зеленого света, задетая когтем одной из его собственных рук. Он откатился в сторону, царапая серебряными руками скалы, словно они были из плотного песка. Соломон отскочил от существа к одному из склонов кратера. Лаер выл, и физическая сила его крика ошеломляла Соломона, в ушах звенело, а взгляд затуманился. Он попытался достать меч, но Лаер снова наскочил на него прежде чем меч наполовину покинул ножны. Бойцы рухнули на землю в водовороте бронированных конечностей и сегментированных когтей.

В ужасных глазах Лаера отразилось его искаженное лицо, он чувствовал гнев и обиду от мысли о том, что он был пойман в эту ловушку на дне кратера, в то время как его люди сражались наверху. Жгучая боль пронзила его бок, когда Лаер пронзил его своим пылающим зеленым оружием, но он ушел в сторону, прежде чем оружие распороло его кишки. Он прижался спиной к стене, не имея возможности куда либо двинуться.

Из нижних челюстей лаеранина вырвалась последовательность неразборчивых визгов, его язык был совершенно чужд Соломону, но он мог поклясться, что монстр получал удовольствие от этой схватки.

– Ну давай же. – прохрипел Соломон, кружась по скалистому склону кратера. Лаер согнул свое змееподобное тело и прыгнул на него, с распростертыми конечностями.

Соломон прыгнул на встречу и, столкнувшись, два бронированных тела упали на дно еще раз. Как только они приземлились, Соломон схватил одно из пылающих оружий Лаера и раздробил сустав между жесткой конечностью и остальным телом Лаера. Рука оторвалась от тела в брызгах зловонного ихора и Соломон навалился

на нее всем телом, вдавливая энергетический край оружия в грудную пластину чужака. Пылающий край легко прорвал серебряную броню и Лаер взорвался извивающимися кусками плоти. Из глотки вырвался предсмертный вопль и Соломон вновь поразился удовольствию, которое он уловил в его крике. С отвращением, Соломон отшвырнул оторванную лапу Лаера, тусклый свет уже исчезал с грязного оружия. В очередной раз он стал карабкаться к вершине кратера,он появлся вовремя, что бы увидеть как его воины сражаются с превосходящими силами Лаер, рассыпанных по площади .На мгновение оторвавшись от боя, Соломон увидел, что его воины были пойманы в ловушку, отчаянно защищаясь от потока чужаков. Его наметанный взгляд видел, что без подкрепления не может быть и речи о том, что бы сдерживать такое количество тварей. Многие Астартес уже упали, а их израненные тела дергались от непроизвольных судорог, вызываемых оружием чужаков.

Его внутренний голос говорил, что они находятся на гране поражения ,и его наполнила горечь от мысли о том, что чужаки осквернят тела воинов Второй Роты.

– Дети Императора!- проревел он, приближаясь к боевым порядкам Астартес, - Держать линию! Я поклялся огнем первому Капитану Кесорону, что мы захватим это место, и мы не будет опозорены, не сдержав клятву!

Он видел почти неуловимое напряжение задних рядов и знал, что его воины его не опозорят. Вторая Рота еще никогда не отдавала свои позиции врагу и он не ждал что это произойдет теперь. В древние времена, когда воины бежали, каждого десятого из них убивали, и это было хорошим уроком, оставшимся в живых. Такое наказание, по мнению Соломона, было слишком снисходительным. Воины, бежавшие однажды, побегут и снова, и он гордился, что ни одно из его отделений никогда не нуждалось в таком зверском уроке храбрости.

Они брали пример со своего Капитана, и он скорее умрет, чем опозорит Легион трусостью. Шум сражения был оглушителен, и хотя линия Детей Императора прогибалась под натиском Лаеров, но они все еще держались. Соломон поднял с земли свой болтер и вогнал в оружие новый магазин. Он выдвинулся к центру линии, и занял свое месте в гуще боя, методично расстреливая чужаков, пока не закончились боеприпасы, и только после этого обнажил свой меч.

Он сражался двумя руками, рассекая лезвием чужую плоть и крича на своих воинов, что бы те держались, поскольку кипящий поток Лаеров окружил их.

3

Цена победы

Атака в лоб

Хищница

Пробираясь через раздробленные панцири Лаеран, Марий Варосеан невозмутимо смотрел, как воины третей роты собирали раненых и погибших, готовясь продолжить наступление. Его суровое лицо было искажено гримасой неудовольствия, хотя от чего или кого, капи-тан не мог сказать, так как его подчиненные сражались настолько храбро, насколько мож-но было от них ожидать, да и планы Фулгрима выполнялись неукоснительно.

После захвата посадочных зон и выполнения задания оставалось лишь объединиться с си-лами 2 роты Соломона Деметера, и девятнадцатый атолл был бы полностью захвачен. Це-на победы была чертовски высока – девять воинов его роты уже никогда не будут сра-жаться, их геносемя было извлечено апотекарием Фабиусом, а многим другим понадобит-ся обширное хирургическое вмешательство по возвращению на корабли Экспедиции.

Сверкающая колонна энергии, цель отряда Мария, была захвачена, и Варосеан отделил тактическую группу для ее удержания, в то время как они будут разыскивать Соломона. Эту поисковую операцию было легко объявить, но трудно выполнить. Взрывы, пальба, и пронзительное завывание лаеранских башен странным образом отражались по коралло-вым «улицам» атолла «номер 19», и благодаря помехам в вокс-сети, было довольно труд-но определить местонахождение сражающихся.