Фуриозо
Шрифт:
— Она узнает, что Хелена и Рауль были любовниками на протяжении двадцати пяти лет и что у них есть сын, — продолжил Понтус.
— Теперь понятно, почему она была в отчаянии. И понятно, почему она не могла говорить с Хеленой. Она решила, что убила отца Давида, когда сделала ему уколы. И ее раздражает, что Хелена, такая понимающая и заботливая, делает все, чтобы помочь своей младшей сестренке.
— Получается, что не Каролина родит Раулю первого ребенка.
— Ну, он же не знал, что он отец Давида.
— Наверное,
— Это что-то меняет?
— И да и нет, — ответила Эбба.
— Если бы мы знали об этом с самого начала, то подозревали бы Каролину. Хелена очень долго скрывала правду.
— Она делала это, чтобы защитить свою сестру. Железная женщина. И это несмотря на то, что ей было очень больно. Когда она просила сделать анализ на отцовство, то знала, что время поджимает и рано или поздно мы все узнаем и сделаем соответствующие выводы.
— И если бы Анна не совершила попытку самоубийства, мы бы так и пошли по ложному следу.
— Вот именно.
— Вопрос в том, — сказал Понтус, — кто еще в квартете в курсе всего?
— Это нам и предстоит выяснить.
— Не то чтобы это было так важно. Главное, что мы нашли подозреваемого. Нам осталось только узнать, как тело оказалось в воде и почему.
Понтус отпил мартини и зажал оливку в зубах.
Эбба посмотрела на него. Давно она так не сидела с мужчиной в баре. Оставалось только наслаждаться моментом и разглядывать его во все глаза. Может, все-таки лучше уволиться и уехать на север? Эбба опустила глаза на его руки, лежавшие на столе. Кожа была светлой, почти прозрачной, и слегка усыпанной веснушками. Кольцо в виде лаврового венка было надето поверх обручального.
Тишина становилась гнетущей. Нужно что-то сказать, желательно дерзкое.
— У твоего попугая недержание? — спросила Эбба, показывая на пятно у него на плече.
Понтус взглянул, куда она показывала, но не попытался стереть пятно.
— Я поражен тем, как тебе удается вести машину в туфлях на таких высоких каблуках, Эбба. Боюсь, их можно расценить как служебное оружие, — пикировал он.
Эбба сделала глоток «Кровавой Мэри», поставила бокал на стол и уперлась ладонями о крышку стола. Игра началась. Это было неизбежно. Посмотрим, кто выйдет из нее победителем.
— Не пора ли тебе ехать домой к Фаре и детишкам? Или она укладывает их спать каждый день одна, потому что у тебя много работы?
Понтус усмехнулся.
— Так ты наводила обо мне справки, — довольно причмокнул он губами. — Разве ты не знаешь, что на пользование секретными базами данных нужно разрешение начальника? — Эбба вздернула подбородок. — Мне показалось, что в жизни ты выглядишь лучше, чем на фото в своем досье, — продолжил Понтус. — Но мне все равно было бы любопытно посмотреть, как ты выглядишь
— Гадай дальше. — Открыв кошелек, Эбба швырнула стокроновую купюру на стол и поднялась.
— Ты уходишь? Сейчас, когда началось самое интересное? — приподнял брови Понтус.
— Если ты собирался поужинать в «Гондоле», позвони жене.
— Ты с ума сошла? Это на зарплату полицейского?
— Ты действительно получаешь полную зарплату? А я-то думала, тебе полагается только жалованье временного заместителя…
— Важно знать себе цену… Тогда можно обо всем договориться.
— И какая же у тебя цена?
Понтус только улыбнулся.
— Я ухожу.
Эбба сделала шаг, но он снова схватил ее за запястье. Эбба демонстративно посмотрела на свою руку, нагнулась и прошептала Понтусу на ухо:
— Не ты ли спал на моих лекциях в полицейской школе?
Понтус ослабил хватку. На коже остались следы его пальцев.
Эбба скрестила руки на груди.
— Это не личная встреча, — сказал Понтус. — Не понимаю, что ты себе вообразила. Я жду звонка от Луизы Армсталь. Мы договорились с ней встретиться.
— В участке?
— Эбба, — вздохнул Понтус, — тебе прекрасно известно, что в участке после пяти нет ни души. Зачем создавать проблемы?
Понтус снова превратился в того рубаху-парня, каким предстал перед ней в первый день их знакомства. Но Эббу было не провести. Он уже показал ей свое истинное «я». Эбба прислушалась к своей интуиции. Перед ней очень непростой человек. У него в жизни есть секреты, о которых лучше не знать. Интересно, почему он так себя ведет? Проверяет, как она будет действовать в стрессовой ситуации?
— Луиза хочет поговорить… Как любопытно. Интересно, что ей вдруг развязало язык…
— Если учесть признание Анны, то это вряд ли серьезно.
— Луиза послала мне эсэмэску, в которой спрашивала, как Анна. Это ты ей сообщил, что Анна в больнице?
— Разумеется нет. — Понтус откинулся на спинку кресла и провел указательным пальцем по подбородку. — Но Луиза… — Внезапно он поменял позу и наклонился над столом: — Луиза отвела Хелену в сторону после похорон. Вид у них обеих был подозрительный.
— В каком смысле?
— Я не могу описать словами. Но у Луизы был такой вид, словно ей было неловко. Они говорили недолго, потом Давид начал звать маму, и они ушли.
— Вот как, — проговорила Эбба, обдумывая услышанное. — Что они такое могли обсуждать?
— В каких они отношениях?
Эбба задумчиво жевала арахис.
— Хелена знает больше, чем говорит. Но ей нет нужды рассказывать, потому что все знают…
— Луиза определенно знает. И ты тоже?
Эбба загадочно улыбнулась: