Фурия первого лорда
Шрифт:
— Сэр? Я слышал что-то об этом, но в Легионе можно услышать много разных слухов.
Тави кивнул.
— Ты знаешь Лорда Ванориуса?
— Да, немного. Мы частенько беседовали, когда я служил Антиллусу. Всегда по делам Легиона.
— Иди к нему, — сказал Тави. — Нам нужны заклинатели дерева. Я хочу, чтобы каждый Рыцарь Дерева, каждый гражданин, способный заклинать древесину, и каждый профессиональный плотник в Антиллусе предстал у этого лагеря на рассвете.
— Сэр? — сказал Маркус. — Не
— Неужели? — сказал Октавиан, снова кратко промелькнула та улыбка. — Потому что, я совершенно уверен, что не понимаешь.
— Заклинатели дерева.
— Да, — сказал капитан.
Маркус настороженно приподнял бровь и отсалютовал, прижав кулак к сердцу.
— Что я должен передать Ванориусу, когда он спросит меня, почему они вам понадобились?
— Оперативная маскировка, — сказал капитан. — А если это не сработает, проинформируй его, что неподчинение законному распоряжению Короны, в военное время, приравнивается к измене.
Его взгляд стал жестче.
— Я не обращаюсь с просьбой.
— Да, сэр, — сказал Маркус.
Снаружи палатки часовой задал вопрос, и рычащий басом голос ответил сердитым тоном.
Секунду спустя, один из часовых заглянул в палатку и сказал:
— Пара посланников от канимов, капитан.
Октавиан кивнул и махнул рукой.
— Пригласи их, пожалуйста.
Вошли два канима, которые не были знакомы Маркусу. Они встали немного сгорбившись, чтобы не зацепить ушами потолок.
Один, с грубым темным мехом, был одет в старую, поношенную броню военной касты, в которой не хватало нескольких частей.
Другой — худой, с золотистым мехом и глазами-бусинками — носил жакет со стальными заклепками, который был основным обмундированием нынешних ветеранов канимского ополчения.
Маркус испытал легкий шок, когда пришло осознание.
Варг никогда бы не послал воина в качестве курьера, а тем более такого, который крайне небрежно выглядел, вроде этого.
А тот, с золотистым мехом, был больше похож на Шуаранца, единственного канима с таким оттенком меха, которого Алеранцы никогда не видели.
Шуаранские канимы не отправились в Алеру с оккупационными войсками Сарла. Они никогда не покидали Канию.
Следовательно, они никогда не станут членами военно-подготовленного ополчения Насага — это будет то же самое, что попросить разорвать на части канима, ложно утверждающего, что он является членом данного подразделения.
Гордость канимов была яростной, ревностной и бесспорной.
Возможно, плохо обмундированный воин посылался в качестве гонца.
Возможно, каним с золотистым мехом все время находился в строю, и алеранцы просто никогда не замечали его присутствия.
Все это было возможно, в отдельности.
Но в совокупности?
Маркус почесал нос кончиком
Он бросил взгляд на Октавиана, надеясь предупредить его.
В этом не было необходимости.
Капитан, очевидно, пришел к тем же выводам, что и Маркус, и, оставаясь в то же время внешне спокойным, он незаметно подцепил большим пальцем пояс, поместив его в непосредственной близости от рукоятки кинжала в ножнах за спиной.
— Доброе утро, — вежливо произнес Октавиан, совсем чуть-чуть наклонив набок голову в знак приветствия и превосходства. — У вас ко мне дело, господа?
Каним в доспехах прошаркал несколько шагов вперед, запустив руку в сумку на боку.
Его рука-лапа появилась, сжимая каменный нож. Каним в доспехах проревел по-канимски:
— Один народ!
И полоснул капитана по горлу.
У Маркуса оборвалось сердце.
Капитан был серьезным противником, когда использовал заклинание металла, но против каменного оружия эти способности были бессильны.
Магия металла не могла предупредить его о выпадах оружия и в противостоянии с канимом он будет вынужден опираться только на свою физическую подготовку, а без помощи фурий ни один алеранец не мог сравниться в силе с канимами, и только самые быстрые могли соперничать с ними в скорости.
Октавиан дернул головой назад и на волосок разминулся с режущим ударом.
Он отпрянул назад, сделал по кругу пару шагов, доставая кинжал из-за пояса, и метнул его.
Сделав полтора оборота, клинок вонзился в незащищенное место на бедре канима.
От внезапной боли каним взревел и споткнулся.
— Сэр, — крикнул Маркус, одним движением вытащив и подкинув меч.
Он не остановился, чтобы убедиться в том, что Октавиан поймал его. Он занялся вторым канимом, который достал тонкую, деревянную трубку.
Как только Маркус приблизился, каним поднес трубку ко рту и дунул, из другого конца вылетела маленькая вспышка цвета и стали.
Маркус пригнул голову и почувствовал, как снаряд звякнул о прочную алеранскую сталь его шлема.
Затем, призвав свою фурию земли, он бросился на покушавшегося.
Каним был невероятно силен, но неопытен.
Они оба жестко впечатались в землю, и вместо того чтобы сломя голову бежать, каним принялся молотить конечностями в бесполезных попытках вонзить свои когти или клыки в Маркуса.
У Маркуса не было времени, чтобы бороться с противником. Он должен был быстро вывести канима с золотистым мехом из строя и помочь Октавиану.
Поэтому он одной рукой взял запястье канима в костедробительный захват, а затем, используя фурию для увеличения силы, ударил ему другим кулаком по голове, сокрушая череп.