Футбол без цензуры. Автобиография в записи Игоря Рабинера
Шрифт:
Португалия же играла дома, и все было за нее. В конце концов, «Порту» ведь и Лигу чемпионов как раз той весной выиграл, и в сборной игроков из клуба-победителя полкоманды было (правда, несколько человек оттуда вскоре приехали за «Динамо» играть, мы в «Локомотиве» их чуток побаивались, но взяли и обыграли). И тренировал их Луис Фелипе Сколари, двумя годами ранее выигравший с Бразилией чемпионат мира. Ну и судейство домашнее. Удивительно, что при всех этих факторах они дважды – и в группе, и в финале – проиграли грекам и стали только вторыми.
Поскольку крайки Португалии все время менялись флангами, то мне довелось поиграть и против Фигу,
Играли мы и с испанцами, и с португальцами жестко, много карточек наполучали, в том числе и красных. Но дело было не в том, что мы хотели грубить и останавливать соперников любой ценой. Просто тяжело играть против скоростных и техничных футболистов, чье мастерство, объективно говоря, выше нашего. Один в один они нас переигрывали. Где-то мы не успевали, и это приводило к фолам и карточкам.
После игры с Португалией Ярцев зашел в раздевалку и поблагодарил футболистов за то, что бились. Хорошо, что он после игры на пресс-конференции не обвинил во всем игроков – иначе это нас бы добило. Футболисты ведь за такими вещами внимательно следят. Недаром Широков пару лет назад в интервью рассказывал, что на Лучано Спаллетти русские игроки «Зенита» разозлились именно потому, что внутри команды он никому слова не говорил, а перед журналистами на них обрушился.
Когда ты везде одно и то же говоришь, это еще можно принять. Другой приемлемый вариант – когда внутри команды, на разборе, игроки получают по полной программе, а на пресс-конференции – все нормально, «ни к кому претензий по самоотдаче нет». Но не наоборот.
Впрочем, я сам, будучи футболистом, однажды публично обвинил своего партнера – Неманью Вучичевича. Когда играли квалификацию Лиги чемпионов с австрийским ГАКом, на выезде выиграли – 2:0, дома после первого тайма вели – 3:1. Казалось, все, курорт. В раздевалку в перерыве заходим, Семин говорит: «Дима Лоськов пусть отдохнет. У нас много игр, ему нужна пауза». И меняет его как раз на Вучичевича, которому много авансов выдавали.
20 минут проходит – уже 3:3. Еще два мяча австрийцы забьют – и в Лигу чемпионов выходят. Не забили – но я, злой, в интервью говорю: «Сегодня произошла ошибка с выходом Неманьи». Некрасиво, конечно. Только я такое мог ляпнуть. Одно дело – внутри команды, не вынося наружу, а тут на всю страну о своем партнере. Хотя в следующей игре сам мог на его месте оказаться. Но он нормальный парень, спокойно воспринял.
А Ярцев вину за то поражение от Португалии, общаясь с журналистами, взял на себя. Не случилось бы этого, понес бы на игроков – думаю, ни о какой победе в третьем матче над Грецией – пусть в турнирном смысле она для нас ничего уже не решала – не было бы и речи. Достаточно уже было одного Мостового…
После матча с Португалией мы вылетели досрочно, но оставалась еще игра с Грецией. И ее у будущих чемпионов Европы мы выиграли – 2:1. Моментов создали более чем прилично. Вот что значит – груз психологический спал. Ярцев, который
Для греков, правда, многое. Если бы мы выиграли у них с разницей в два и более мячей, то они оставались за бортом, а в плей-офф вместе с Португалией выходила бы Испания. И мы были к этому близки.
Уже на первой минуте Дима Кириченко, который до того на турнире не играл, забил самый быстрый гол в истории чемпионатов Европы: убежал по центру один на один и дал с носка. Интересно, что во всех трех матчах в Португалии у нас была разная линия атаки. С Испанией на острие был один Булыкин, с Португалией – Кержаков, с Грецией играли с двумя форвардами – Кириченко и Булыкин.
Булыка второй и забил – уже на 17-й минуте. Головой после подачи углового. Греки под самый перерыв один мяч отыграли, но во втором тайме мы должны были забивать, и не раз. Жаль, не получилось. А то ведь потом доводилось читать, будто мы с греками договорняк сгоняли: поражение в один мяч, дескать, их устраивало, чтобы выйти из группы, а Россия хоть с одной победой с турнира уехала. Поражаюсь, какую чушь люди порой выдумывают.
Мы потом с Карякой в «Сатурне» вспоминали один смешной эпизод того матча. В первом тайме Андрей должен был третий забивать, но не использовал момент, и в перерыве Ярцев заменил Карю на Семшова. Но затем, видимо, об этом забыл, потому что в какой-то момент второго тайма начал кричать на поле: «Каряка! Каряка!» И тут вспомнил, что Андрея на поле уже нет, и с досады рукой махнул.
Организационных проблем на том чемпионате у нас особо не было. Разве что с питанием. Из России привезли известного повара из ресторана «Царская охота», что на Рублевке. Но не знаю, как он в России мог творить кулинарные шедевры, если у нас еда была, мягко говоря, не особо. Очень однообразная. При том что жили у моря, за двадцать дней всего однажды морепродукты были. Зато гречка, макароны, каша с утра – это ежедневно. Разве что фруктов было много.
Мы уже в какой-то момент начали над этой едой смеяться. Но потом смех перешел в раздражение. Помню, на обеде в день игры Влад Радимов взял макаронины и в стену кинул – те к ней приклеились. Продолжения инцидент не имел, поскольку никого из тренеров и начальства в этот момент в столовой не было и никто ничего не узнал. Начальники – они в основном в Русском доме питались, где подавали черную икру и все остальное…
Нет, ладно, в день игры одно и то же – там все по науке, понять можно. Но в другие-то дни почему? Знаю, что и у хоккеистов на зимних Олимпиадах такое недовольство было, и это отвлекало от дела. И надо не говорить – мол, спортсмены зажрались, – а продумывать все такие детали. Черную икру никто не просит, но мы же не роботы, чтобы три недели есть одно и то же!
Но других организационных проблем и тем более скандалов не было. Читал, например, что в 90-е годы в сборной бывали косяки с экипировкой – ребятам черт знает что вместо формы привозили. В те времена главная беда состояла в том, что больше чем полкоманды играло за границей и там они привыкли к уважительному отношению и выполнению обязательств, а у нас все еще было как в Советском Союзе, когда руководство не считало игроков личностями. Отсюда и все конфликты.