Футбол без цензуры. Автобиография в записи Игоря Рабинера
Шрифт:
Еще Жиганов меня поразил, когда вручил кубок за тысячный гол «Сатурна». Больше и красивее, чем дают чемпионам России. Футбольный мяч на постаменте. Вошел, выходит, в историю. Тем более что двухтысячного, видимо, никогда уже не будет. А вообще с Жигановым отношения у нас хорошо складывались. Если говорил, что будет так-то, – то и делал. Военный человек, педантичный.
Сменил его Игорь Ефремов, которого я знал по Федерации футбола Московской области. В Мытищах виделись, он говорил: «Может, буду вместе с тобой работать». Я спрашиваю: «Кем?» А через пару дней – опаньки, у «Сатурна» появляется новый руководитель!
Ему была поставлена задача – сократить расходы. А я Ефремову говорю: «Бери Гордеева, он намного дешевле будет, а толку – не меньше». Он задумался – и взял. То, что этому назначению я поспособствовал, – шутка, конечно. Думаю, они и без меня там разобрались бы. Но то, что такие слова были, – факт.
А Гордеева я оценил, когда Ребер меня за основу не ставил, и я для поддержания практики за дубль у Андрея Львовича играл. Как ни сыграю – выигрываем, а я то забью, то отдам, и дублеры «Сатурна» в том сезоне чуть ли не за первое место боролись, а заняли в итоге четвертое. Ребер с основой все проигрывал, а тут меня подзывает: «Как там у тебя?» – «Все нормально. Пять игр – пять побед». Больше в дубль не отпускал – боялся, видимо, что еще лучше результаты будут…
Когда Гордеева главным тренером «Сатурна» назначили, мы играли две игры дома – с «Динамо» и с Томском. Два раза сыграли вничью – по 0:0. А на третью в Пермь поехали. И почему-то я взял с собой две бутылки шампанского – не помню уже, что
Мы выиграли. Заходим в раздевалку, все радуются – и тут я открываю бутылочку и обливаю с ног до головы гендиректора Игоря Ефремова и Гордеева. Никто так и не понял, откуда шампанское взялось. Реакция с их стороны, конечно, позитивная была – а какая другая после победы?
В той ситуации, когда Гордеев принял «Сатурн», главным было ничего не ломать – и он это понял. Потому что у нас собралась очень опытная команда, и он просто правильно нас расставил, не оказывая на ребят никакого давления. Он и сам говорил, что мы все схватываем на лету. Одно дело – молодым рассказывать, которым надо разжевывать от и до, а другое – опытным, которые в футболе уже через все прошли. Я и в «Амкаре» сейчас в этом убеждаюсь.
* * *
Гаджи Гаджиев:
– Уже не помню, от кого исходила инициатива приобрести Евсеева в «Сатурн» – от меня или нет. Приглашает игроков обычно клуб, но такой практики, чтобы футболистов звали, не согласовав это со мной, как правило, не бывало. В любом случае я поддержал эту идею однозначно, точно так же, как и по Дмитрию Лоськову. То, что это высококвалифицированные игроки, было известно всем – но я видел, что у обоих есть резерв, чтобы поиграть еще несколько лет на хорошем уровне.
Выиграть борьбу за них у «Рубина» удалось, наверное, потому, что мы все-таки представляли Московскую область и игрокам никуда не надо было уезжать из дома. Во всех этих вопросах большую роль играл губернатор Борис Громов. Он любил эту команду, поддерживал ее. Надо понимать, что без такой поддержки слова тренера, даже к которому уважительно относятся футболисты, не столь весомы. Идут, конечно, к тренеру. Но позиция руководства клуба и губернии тоже играет важнейшую роль.
Самое яркое мое воспоминание о Евсееве – игроке «Сатурна» – его первый матч против «Локомотива». Его же оттуда убрали, и ему было обидно. Он понимал, что еще мог играть и приносить пользу. А убрали его не столько по игровым качествам, сколько потому, что он был в теплых отношениях с прежним руководством команды. Его считали, грубо говоря, человеком Семина и Филатова.
Ну и когда мы повели – 2:0, он пробежал мимо скамейки «Локомотива» и показал неприличный жест. Положил руку на сгиб локтя другой руки (смеется). А потом еще и около раздевалки крикнул кое-что. В этом он был весь. А сегодня лишнего слова не скажет, корректен и выдержан!
Были ли у меня сомнения, ставить ли Евсеева на ту игру? Этих деталей не помню. Помню, как забивали голы – Лоськов сделал две изумительные передачи. Но, зная себя, однозначно скажу: сомнения у меня были, потому что у меня всегда бывают сомнения перед игрой, кого поставить. Но в то же время, как правило, ставлю игроков против их бывших команд. Даю шанс показать себя. Так, например, случилось однажды в «Волге», когда мы играли с «Крыльями». Человек пять-шесть поставил, кто раньше в Самаре играл! И при том что у нас в Нижнем была катастрофически тяжелая ситуация, мы в гостях выиграли. Поэтому изначально и считал, что Вадика на этот матч ставить надо. А сомнения касались его готовности и адаптированности к игре «Сатурна» – понятно ведь было, что он только привыкает…
Но привык быстро. Они с Лоськовым не только на ту конкретную победу «Сатурн» подняли, но и на пятое место по итогам всего сезона. На то место, где «Сатурна» не было никогда. Когда я пришел, команда после 10 туров была на пятнадцатом месте. В зоне вылета. Когда Вадик с Димой пришли – максимум места на три выше. Они провели очень хороший сезон!
Вообще-то не люблю комментировать, правильно или нет поступил тот или иной тренер, убрав игрока. Поэтому не готов комментировать решение Анатолия Бышовца. Любой специалист руководствуется какими-то своими принципами, подходами к игрокам. Многие считают, что с игроками не надо договариваться, а надо просто менять строптивых и находить других.
Я стою на других позициях. Как правило, считаю своим профессиональным долгом убедить игрока, с кем бы он ни работал и кому бы ни был привержен прежде, что он играет не за меня как тренера, а за клуб и за свое имя. Профессионал стоит ровно столько, на сколько он играет. Не пытаюсь налаживать с футболистами какие-то товарищеские отношения – профессиональных мне вполне хватает.
Поэтому отношения Вадика и Димы с их бывшим главным тренером Бышовцем были для меня непринципиальны. Так же и сейчас в «Амкаре» вообще не выяснял, почему у игроков не получилось с Муслином, в чем были проблемы. Они пытались несколько раз мне об этом сообщить, но я уходил от таких разговоров. Говорил, что нам надо сейчас строить команду, а времени вспоминать, что было раньше, нет.
Один из главных плюсов Евсеева – конечно, бойцовские качества. В 1975 году, когда он еще не родился, я был на стажировке в «Динамо» у Сан Саныча Севидова, и он сказал золотые слова: «Нет характера – нет футболиста». А есть характер – есть футболист! По фамилии Евсеев.
Недавно, когда мы присутствовали на тренерском совете РФС, минут пятнадцать шло обсуждение, инициированное Фабио Капелло. Мол, сейчас мы стали играть более боевито, и благодаря этому весенняя часть прошлогоднего чемпионата смотрелась. Наши подхватили – и четверть часа шел такой разговор. Для чего нас там собрали?! Чтобы вместо рассказа, как подготовить игроков психологически, говорить прописные истины – что мотивация, волевые качества имеют какое-то значение?
Пришлось их всех остановить. Попросил слова и рассказал о той стажировке у Севидова, а потом добавил: «Зачем мы обсуждаем то, что и так очевидно? Давайте перейдем к какому-то другому, более спорному вопросу».
Так вот, у Вадика этот характер, можно сказать, в крови. Это его самовыражение, его «я». Если надо будет – под поезд бросится. Кроме того, он был физически достаточно сильным игроком и хорошо ориентировался на поле, был тактически зрелым игроком. Мне кажется, что если бы он был чуть побыстрей и покоординированней, то мог бы лучше играть в атаке.
Зато на стандартах не раз и не два забивал голы. Здесь проявлялись его качества – агрессия, нацеленность на борьбу. Помню статью, которую написал легендарный тренер сборной ФРГ Хельмут Шён: «Ищите борьбу всюду!» Вот Вадик – он эту борьбу всюду и искал, воплощая этот лозунг.
Не могу сказать, что стараюсь подбирать под игроков какой-то ключ. Исхожу из того, что мне надо помочь футболистам сыграть лучше, чем до сих пор. Мои отношения с ними строятся именно на этом – и я стараюсь делать их участниками процесса. Если, конечно, это игрок зрелый, с именем – как Евсеев или Лоськов. Стараюсь с ними же обговаривать, что в конкретный момент, с учетом их состояния и индивидуальных особенностей, им лучше всего делать на тренировках.
Наши отношения строятся на том, что есть команда и надо ей служить, поставить ее интересы выше личных. И если игрок с точки зрения этих профессиональных вещей понимает свою роль в команде, то у нас складываются хорошие отношения. И с Вадиком, человеком командным с головы до пят, проблем в этом плане не было никаких. Конечно же, к игрокам с именем относишься по-другому, чем к молодежи, большее число вопросов с ними
Уже позже из интервью узнал, что Вадик однажды задремал у меня на теоретическом занятии. Некоторые такие случаи я замечал, некоторые – нет. Бывало так, что и тренеры засыпали. Но ту ситуацию, когда задремал Евсеев, не помню.
Подобное может о разном говорить, и истории эти можно по-разному трактовать. С одной стороны, что человек не режимил, не спал, пришел не готовый – ни к тренировке, ни к теоретическому занятию. А с другой стороны, есть взгляд игроков: ну что, мол, эти тренеры, все время рассказывают одно и то же, мы все это давно знаем.
А мне в таких ситуациях вспоминаются слова Владимира Салькова. Когда я принял «Анжи» в первый раз в 1999 году, приходилось одно и то же повторять несколько раз. Как-то сказал: «Надо будет – и десять раз скажу». И тут опытнейший, очень квалифицированный тренер Сальков вмешался: «Сто раз придется говорить одно и то же!» Эти слова мне запомнились на всю жизнь.
И сегодня в «Амкаре» мы, теперь уже вместе с Вадиком, говорим игрокам одно и то же, заставляем избегать ошибок. Но дело в том, что у каждого футболиста есть своя манера и свои привычки. От вредных очень тяжело избавляться – то зону не закрыл, то игрока не прикрыл, то не открылся вовремя. Ты повторяешь – а главное, они всё это понимают. Но понимать и делать – две разные вещи. И когда в очередной раз футболисту об этом напоминаешь, он предпочитает закрывать глаза: «Лучше посплю».
Единственная проблема, которая была у Евсеева-игрока – это лишний вес. И на эту тему мы не раз вели разговоры. Он с большим трудом сбрасывал лишние килограммы.
Раньше я очень жестко относился к этому вопросу – например, в 1999 году в «Анжи». А вот в том же «Сатурне» уже не был таким категоричным. Мы измеряли жир и мышцы на соотношение, и в некоторых случаях, когда объемы мышечной массы оказывались высокие, а жировая прослойка чуть завышена, жестко футболистов за это не ругал. У Вадика, помню, были большие бедра. С рядом требований он соглашался, но приходилось ему непросто. Значит, процент жировой прослойки выходил выше нормы.
Вовремя ли он закончил? Наверное, да. Ему тяжело стало долго играть из-за физиологических особенностей – того же веса. На других позициях несколько легче с этим справляться, чем на месте крайнего защитника. Поэтому правильно сделал Андрей Гордеев, ставя Вадика в последнем сезоне в опорную зону. Это примерно то же самое, что я сделал в «Анжи» с Роберто Карлосом. В центре можно чуть помедленнее бегать.
Когда я уходил из «Сатурна», пришел в раздевалку, сказал ребятам, в том числе Вадику, спасибо и пожелал успехов. Не пожал руку только генеральному директору Борису Жиганову, невесть откуда взявшейся личности, которая все это с моей отставкой и намутила. Когда Никита Симонян с Евгением Ловчевым на постройке какого-то ледового дворца встретили губернатора Бориса Громова, Никита Палыч сказал: «Как же так? У вас команда заняла высшее место за всю историю. Никогда «Сатурн» не поднимался на пятое место. Как можно освобождать тренера?»
Громов ему ответил: «Я же дал ему свой личный номер. Он мог мне позвонить. Но не позвонил». А с чего бы мне ему звонить? Рассказывать, что в клубе происходит? Я был с головой погружен в игры и подготовку к ним.
То, что когда-нибудь Евсеев будет помогать мне как тренер, во времена «Сатурна» я себе не представлял. Может, если бы поработал в Раменском еще годик-другой, то и подумал бы. А тогда у Вадика еще оставалась возможность играть. После моего ухода мы не то чтобы были на связи и постоянно созванивались, но сохранили хорошие отношения. У него были свои дела, у меня – свои. Судьба нас развела, чтобы свести спустя много лет в Перми…
Летом 2010-го перестали платить зарплату. Премиальные на карточку приходили, а оклады – нет. С июля и по конец сезона. Ничего не объясняли, только говорили, что денег сейчас нет, – и «завтраками кормили». В итоге все свалили на вице-губернатора, который за распределение земли в Московской области отвечал, попался на четырех с половиной миллиардах растраты и сел в тюрьму…
Знал тогда Ефремов, что клуб будет банкротиться или нет, – не знаю. Но если бы в августе того года двух наших молодых, Махмудова и Сапету, продали, соответственно, в «Спартак» и «Зенит», то деньги нам на зарплаты нашлись бы. А предложения поступили, и деньги за них хорошие давали – за одного, по-моему, три миллиона евро, за другого два.
Но Гордеев как тренер выступил против их продажи, и в итоге оба остались. После сезона Махмудов перешел в тот же «Спартак» бесплатно. А мы своих денег так и не получили.
То, что «Сатурн» объявят банкротом и всех нас разгонят, мы не могли представить себе до последнего момента. Если бы надежд не было – кто-то из ребят, может, по-другому повел бы себя во время матча последнего тура, который, как потом выяснилось, завершил историю клуба. Против «Алании».
Владикавказцам в Раменском во что бы то ни стало нужна была победа. В противном случае они вылетали из Премьер-лиги. Мы же находились на десятом месте, и турнирного значения игра для нас не имела. Если б знали, что клуб развалится и нам деньги не вернут, отдали бы тот матч, хоть заработали бы, ха-ха. Шутка.
А если серьезно, за то, чтобы мы проиграли тот матч, нам предлагали большие деньги. Полмиллиона долларов. В перерыве уже был миллион.
Нет, в раздевалку никто не заходил, сумму не озвучивал. Все и так всё знали. А еще один показатель – после перерыва Гордеев не вышел сразу же на поле. Его на пять минут задержали авторитетные в определенных кругах люди, которые в Раменском живут и работают. Они с «Аланией» были в хороших отношениях.
Но вот такой у нас подобрался коллектив, что ту игру мы не сдали. Этого не хотели ни мы, ни главный тренер. Матч закончился вничью, Владикавказ занял 15-е место и вылетел из Премьер-лиги. А если бы они выиграли, то обогнали бы «Амкар» и «Крылья».
Одно дело, когда третья заинтересованная сторона предлагает тебе дополнительный бонус за победу – такое бывало не раз, и футболист никогда от такого не откажется. В том же «Сатурне», например, нас так простимулировал «Рубин» в матче с ЦСКА – казанцы тогда за первое место боролись. Но продать игру – это совсем другое дело.
Юрий Семин:
– Евсеев не позволит развиваться негативным явлениям. Честный и правдивый, он сохраняет преданность футболу, где бы ни играл. (Из книги «Локомотив», который мы потеряли», 2008 год.)
Если нынешней городской властью в Мытищах я доволен, то областной – нет. Один губернатор, Борис Громов, закрыл «Сатурн», другой, Андрей Воробьев, – хоккейный «Атлант». Чем тут быть довольным – не знаю. Громов устраивал собрание перед сезоном 2010 года, сказал нам: «Сатурн» курирую я лично. Никаких проблем у вас не будет». А через год закрыл команду. И как такому человеку верить? А казалось бы, боевой генерал, афганец…
Каряка сейчас рассказывал – отдыхал в Эмиратах и оказался в одном отеле с Громовым. Андрей говорит: «Он всегда, как меня видел, глаза вниз опускал». Хорошо еще, узнал… Сам Каря к нему не подошел. Как должны были 14 миллионов – так ни копейки и не заплатили. И никаких надежд не осталось. Банкротство и есть банкротство.
Уверен, что команда обанкротить клуб поступила сверху. Ведь это же возможность автоматически не платить по долгам. Мы обращались в профсоюз футболистов – вместе с Кински, Кириченко, Кузьмичевым, Карякой, Макаровым и другими, всего тринадцать человек. Через профсоюз подали иски в Раменский городской суд. И формально выиграли дело, какие-то копейки нам даже выплатили. Но процентов девяносто от того, что должны были, – не вернули.
Было итоговое собрание, на котором гендиректор Ефремов сказал: все, мол, закончился «Сатурн». Банкроты. На балансе клуба осталось два автобуса и семь машин. Стадион – городской, база – областная. Расплачиваться с нами было нечем.