G.O.G.R.
Шрифт:
В Гомель Сидоров приехал ужасно сонный и скучный. С трудом отыскав в незнакомом городе гостиницу «Сож», сержант, не обращая внимания ни на что вокруг себя, завалился спать. Даже туфли не снял.
Проснулся Сидоров только под вечер. «18:23» – тонко пищали зелёные цифры на часах «Электроника – 5». Сержант слез с кровати. Чего ему ужасно не хотелось: хотелось только спать и спать до завтра. Но Сидоров заставил себя подняться и даже сжевать бутерброд с копчёной колбасой. Выкарабкавшись, наконец, из сонной ямы, сержант нашёл и раскрыл свой потрёпанный исчёрканный блокнот.
«1) Погодин Леонид Олегович, двоюродный брат, Рогачёвская, 33, кв. 11, грузчик в универмаге «Гомель».
2) Голосилин Вячеслав Феклистович, дядя жены, пенсионер, Добрушская, 8».
Сидорова больше заинтересовал, естественно, Погодин. Голосилин староват будет для «злого бандита». И сержант решил отправиться в универмаг «Гомель», отыскать там грузчика Погодина и хорошенько допросить его. Сев в «Москвич», Сидоров поехал по нужному адресу. А вот карты Гомеля у него не было. Вместо того, что бы оперативно прибыть на место, сержант всё колесил и колесил по незнакомым улицам. Сидоров, конечно же, спрашивал дорогу, ему показывали: «Сначала прямо, потом направо, налево, налево, направо, опять налево, снова направо «и он вас пересечёт». Сержант заворачивал и налево, и направо, и прямо ехал, и ехал, но ничего, и отдаленно напоминающее универмаг, его так и не пересекло. Заехал Сидоров в какую-то странноватую местность. С одной стороны дороги высились суперсовременные «хай-тек» многоэтажки, с другой же густо сидели старинные рубленые избы. Оглядевшись, сержант понял, что попал куда-то не туда. Сидоров съехал на обочину и припарковал «Москвич». Вышел из кабины – воздухом захотелось подышать. Огляделся ещё раз. Заблудился. Мимо проходили люди. Но что от них толку? Уже помогли, спасибочки! Но он всё же спросил у женщины, которая проползала по дорожке, обвешанная орущими детишками и пудовыми сумками. Та поставила одну сумку в пыль, вытерла о платье покрасневшую руку, и, показав на узенький проходик между двумя «мегаэтажками», сказала:
– Вон, туда пройдёте, а потом налево.
– Мама, а ты купись кукаляцьку?! – капризно пропищала девчоночка лет четырёх и потянула женщину за подол.
– Да, да, Лесенька, куплю, – неожиданно ласково ответила та, а потом сказала Сидорову:
– Не обращайте внимания, маленькая она ещё.
С помощью незнакомой женщины Сидоров добрался-таки до универмага «Гомель». Припарковал машину у обочины. Достал мобильный телефон. Теперь он мог служить только часами и калькулятором: за бугром не принимал ни «Киевстар», ни «ЮМС». 19:55. Сержант взбежал по ступенькам. «До скольки же он работает?» Сидоров хотел застать Погодина на работе: ему не улыбалась перспективка разыскивать одиннадцатый дом по улице Рогачёвской. Универмаг работал до восьми вечера. А часы Сидорова отставали на десять минут. Дверь не открылась, когда сержант дёрнул её на себя. Сидоров чертыхнулся и спустился вниз. Придётся-таки разыскивать дом Погодина. Поглазев на точку мобильного агентства «Велком» в виде пирамидки из коричневого тонированного стекла, Сидоров пошагал прочь.
5. (Приключения Серёгина в городе Донецке).
Пётр Иванович едва уговорил Коровкину написать заявление. После того, как она это сделала и отнесла Подклюймухе, Серёгин смог продолжить работу. Он попросил Подклюймуху сообщить ему, когда Владислав найдётся.
Пётр Иванович вышел из опорного пункта и сел в свою машину, что бы ехать к Пищенко, а заодно и к Свеклухиным, потому что они жили по соседству. Квартира Пищенко встретила Серёгина запертой на четыре замка железной дверью. Пётр Иванович нажал на кнопку звонка. За дверью раздался ужасающий, рычащий лай.
– Хороший пёсик, – пробормотал Серёгин, нажав на звонок ещё раз.
– Не пытайтесь, не дозвонитесь! –
Пётр Иванович обернулся. Из квартиры напротив высунулась сухонькая старушка в голубом платочке.
– На юг они укатили! Месяц уже отдыхают, капиталисты задрипанные! Соседи вон, волкодава ихнего кормят!
– А Свеклухины? – спросил Пётр Иванович.
– А они вместе укатили, дружки ихние, понимаешь, соколик?
Значит, Пищенко и Свеклухин отпадают. Они уже месяц отсутствуют. Остаются ещё двое. Пётр Иванович незамедлительно поехал к очередному подозреваемому.
Серёгин едва разыскал их лачугу. Антошины жили в частном секторе на улице Зверькова, и их жилище даже трудно было назвать домом. Четыре щербатые, закопченные местами, стены. Вместо крыши – просто накиданный, как придётся рубероид. Одно окно забито фанерой, второе – заткнуто подушкой. В третьем сохранились остатки стёкол. В доме был пожар. Отчим нужного Серёгину Глеба Антошина, напившись, закурил в постели и поджёг дом. Забор был сломан. Через дыру Серёгин пролез во двор. Из-под ног следователя выскочила тощая полосатая кошка, неся в зубах крошечного белого котёнка. Пётр Иванович приблизился к дому, и постучал в доску, которая служила дверью. В доме послышалась возня и нецензурная брань. На пороге возник невысокий худенький мужичок.
– Чего?! – выкрикнул он пропитым голосом.
– Здравствуйте, – поздоровался Пётр Иванович. – Я из милиции, ка...
– Я не крал эти покрышки! Не крал! – возопил вдруг Антошин – старший. – Не крал, вот вам крест! Это всё – Сигизмунд и Костяныч, это они, козлы, стырили, а на меня брешут!
– Позвольте, – перебил Пётр Иванович откровения Антошина – старшего. – Я хотел бы побеседовать с Глебом.
Антошин – старший поставил на Серёгина круглые глаза.
– Да? – выдавил он.
Пётр Иванович кивнул. А Антошин – старший почему-то разрыдался.
– Век свободы не видать! Глеб! Глеб! – заревел он, и скрылся в доме.
Потом вышел Глеб. Высокий, сутулый и худенький паренёк вопросительно и беззлобно уставился на Петра Ивановича.
– Вы из-за покрышек? – спросил он. – Это не папка их украл... Вы в дом не ходите, там беспорядок, пойдёмте, лучше, во дворе на скамейке посидим.
Глеб повёл Серёгина через весь двор к низкой покосившейся лавочке.
– Подождите, я газетку постелю.
Глеб убежал в дом и вернулся со стопкой старых газет.
– Садитесь, пожалуйста, – он постелил газеты на лавочку.
Серёгин сел. Глеб положил много газет, и Пётр Иванович устроился на них, как на диване.
– Я не из-за покрышек, – сказал он. – Я хочу узнать, только честно скажи, ты, или кто-нибудь из твоих друзей «Жигули» не угонял на этой неделе?
Взгляд Глеба из вопросительного сделался удивлённым.
– Нет, – ответил он. – Я с машинами завязал. Один раз попробовал – не получилось, и не стал больше. Я на рынке работаю, грузчиком...
Серёгин поверил Глебу Антошину. Его взгляд был таким наивным и бесхитростным. Да он просто не умеет врать!
Пётр Иванович позвонил Подклюймухе и рассказал про украденные покрышки. Пускай разбирается, это его работа. А Серёгин поехал к последнему подозреваемому.
6. (Приключения Сидорова в городе Гомеле).
«Если окна вашего дома выходят на оживлённую трассу, то вы – закоренелый пессимист, консерватор и помешаны на уборке. Потому что вид проносящихся за окном иномарок повергает в глухую тоску из-за беспросветного безденежья. Их шум забивает мозги и лишает всякого воображения. И, наконец, пыль, летящая из-под их колёс, покрывает вашу квартиру таким плотным слоем, что вы вынуждены скоблить её каждый день...»