G.O.G.R.
Шрифт:
– Да? – показал свою физиономию Троица.
– Дело очень важное, – загадочнейшим шёпотом поведал Серёгин и кивнул в сторону Недобежкина. – У кореша крупный заказ!
– Ага, – согласился «кукольник» и кивком головы пригласил обоих зайти.
Пётр Иванович пропустил вперёд себя начальника, а Троица запер за ними ободранную дверь.
– И какой же у тебя, кореш заказ? – осведомился он, сверкая завидущими жадными глазками.
– А вот такой! – Пётр Иванович сделал неожиданный выпад вперёд и скрутил фальшивомонетчика, заломив ему руки и уткнув носом в заплёванный, покрытый сигаретным пеплом пол.
– Ммм! – загундосил Троица. – За что?? Ах ты, гад!! Ммм!
– Милиция, – отрекомендовался Недобежкин, подсунув к подкаченным глазкам Троицы своё непобедимое удостоверение. –
– Ы! Пусти меня, ментос поганый! – надсадно заныл пленный «кукольник». – Не знаю я никакого Интермеццо! Это пурга! Чистейшей воды пурга!
– Так, Серёгин, пиши: «Отстреливался и дрался. Набил фингал сотруднику милиции», – спокойно процедил Недобежкин, кося железным глазом на вяло ворочающегося на полу Троицу. – Теперь этот «ксерокс» сполна получит. Лет шесть дадут, а то и все десять!
– Ы! Я вспомнил, вспомнил! – запел «другую песню» Троица, испугавшись солидного срока. – Интермеццо приходил, приходил!! Я скажу, только я боюсь! – он забарахтался, прижатый Серёгиным, как барахтается лягушка, взятая аистом в клюв. – Пусти меня а, начальник?
– Отпусти его, – распорядился Недобежкин. – Чай, не сбежит с подводной лодки!
Пётр Иванович ослабил хватку и выпустил «кукольника» на относительную волю. Тот, ноя, отбежал в дальний угол своей «лаборатории», вжался в него и сел на пол.
– Боюсь я, начальник, – прошептал он как-то уж совсем затравленно. – Этот Интермеццо пришёл сначала неделю назад и заказал у меня ксиву… нет, две ксивы – нашенскую и импортную, а потом – сегодня забирать пришёл с баблом, оглядывается такой весь, вспушенный такой, шо дикобраз. Ну, я ему – мы ж в корешах ходили – во, и базарю: «Ты шо дёрганный?». А он: «Понимаешь…» – и начал про Генриха какого-то байку травить. Говорил, что замочит его, что он ему всю жизнь об… это самое… И вы знаете? – Троица сделал движение назад, словно бы желал слиться со стеною. – Он только слово «Генрих» пробазарил – так его шо запёрло. На пол грохнулся, колотиться начал, и ну – мычать, шо тот бык! Я перепугался – чи помирает? – не знаю. И водищей его окатил, во, с ведра, – он показал своим кривым тощим пальцем на пустое жестяное ведёрко с вмятиной на стенке, что расположилось около его станка. – Он лежит, захлёбывается, мычит, козлеет на глазах. По-бараньи орать начал. Я совсем в осадок выпал. Думаю, ну, всё – околеет мне тут, куда я потом жмура дену? Ведь не поверят же, что сам околел – скажут, что я зажмурил! Знаете, какой народец у нас языкастый? Чуть человек раз оступился – так всё, убийца… Ну я его взял под мышки, поднял и в рожу залепил. Только тогда он и очухался. «Где я?» – спрашивает. А я ему: «На бороде!». Он тогда ничего не сказал, а только ксивы свои сгрёб и сделал ноги. Всё, я больше ничего не знаю. Христом богом клянусь!
– Не зарекайся, – пробурчал Недобежкин, разглядывая пухлые носки свих неновых кроссовок. – Интересное кино… Правда, Серёгин?
– Да, «звериная порча» страшно выглядит, как эпилепсия, – согласился Серёгин. – И…
Пётр Иванович и Недобежкин, оба смотрели на ёрзающего по загаженному полу Троицу и совсем не видели того, что творится за их спинами. А там, откуда ни возьмись, выпростался из мрака некий силуэт. Медленно-медленно он приблизился, осторожно и бесшумно взял в правую руку пивную бутылку, которую Недобежкин так неосмотрительно поставил на перевёрнутую железную бочку, что служила тут стулом. Силуэт на цыпочках подкрался к стоящему спиной Недобежкину, размахнулся и тюкнул его бутылкой по голове. Недобежкин булькнул и обмяк, а Пётр Иванович не успел и повернуться, как тоже получил бутылкой по макушке и тоже обмяк и осел на пол. Из ниоткуда появился ещё один человек. Вдвоём с тем, который бил бутылкой, вынесли они по очереди Недобежкина и Серёгина из подвала на улицу и погрузили в багажник красного «Опеля». Перепуганный до полусмерти Троица взирал на них глазами побитой шавки и ничего не делал, стремясь сохранить свою жалкую жизнь. Это ему не удалось, потому что тот, кто бил сказал второму:
– Прибери свидетеля.
– Ага, – кивнул второй.
Он возвратился
Двое бандитов впихнулись в кабину «Опеля» и умчались на нём в неизвестные дали.
====== Глава 72. Побег Коли. ======
Николай Светленко решил не откладывать побег в долгий ящик, а совершить его в тот же вечер. Выйдя покурить, он заметил на балконе Сидорова некого незнакомца, который сразу спрятался, как только Коля повернул голову. «Неужели – менты??» – крикнул Колин внутренний голос и сразу же потребовал от него: «Давай, собирайся и иди!». Коля не взял с собой ни единой вещички – только свои новые документы, деньги и ключ от заветного гаража. Он не исключал такой возможности, что ему придётся спасаться бегством, и поэтому не набирал балласта. Проверив карманы и решив что взял всё необходимое, король воров прислушался и услышал из спальни Федин храп. Спит, цербер – отлично – никто не помешает ему уйти по-английски. На цыпочках Коля выбрался в прихожую. Федя храпел. Коля обул туфли. Федя храпел. Коля сделал шаг к двери, и тут же, молниеносным прыжком, рыча как лев, между ним и заветной дверью вырос оскаленный, брызжущий слюною Федя.
– Да пшёл ты! – пискнул Коля и отпрянул назад.
Федя пригнул голову, как бешеный пёс, который готовится к смертельному прыжку на беззащитного человека, ощетинился и медленно подходил к Коле на четвереньках. Коля пятился на кухню и не знал, как остановить разъярённого монстра. А вдруг это – конец? Вдруг его лимит исчерпан, и Артерран запрограммировал его загрызть Колю?? Николай сделал ещё один маленький шаг и нащупал у себя за спиной табуретку. Он осторожно протянул руку и медленно схватил её за ножку. Федя подбирался ближе и всё больше сгибал ноги, словно бы действительно, собирался прыгнуть.
– Хороший пёсик, – промямлил Коля, примериваясь, как бы получше хватить табуреткой эту рычащую тварь.
Федя прыгнул, и в тот же миг Николай огрел его со всей силы табуреткой. Федя издал скулёж, отлетел назад, стукнулся о стену, дёрнулся пару раз и затих. Отшвырнув испачканную кровью табуретку, Николай в два прыжка оказался у двери, распахнул её, выскочил в подъезд, потом закрыл дверь на ключ и побежал вниз по лестнице. Пробегая, он создал такой ветер, который сдул с нижней ступеньки лестнички на чердак несколько рекламных газеток и они, падая на первый этаж, закружились в воздушном вальсе…
Коля выскочил на улицу Владычанского и увидел, что с небольшого пятачка у магазина «Родник» отъезжает такси. Всё, это его шанс!
Коля проголосовал. Такси остановилось. Коля уселся на заднее сиденье. Он знал, что за ним следит милиция.
– Куда едем, браток? – фамильярно спросил таксист, повернувшись к нему.
– В аэропорт, – буркнул Коля.
– О’кей! – весело гаркнул таксист, и лихо выехал на шоссе.
К тому же он включил какую-то бравурную музычку, вроде «Зверей», или ещё чего-то там. Коля глянул в зеркало над головой водителя и заметил, как почти одновременно с его такси с обочины съехали белые «Жигули». «Хвост! – с досадой подумал Коля. – Следят, менты поганые!» «Жигули» пристроились за ними. «Что же мне делать?!» Музыка мешала думать. А таксист ещё и подпевал. Но, видимо, по его ушам протоптался не медведь, а целое стадо слонов. Он не мог правильно взять ни одной ноты.
– Спрячем слёзы от посторонних!.. – отчаянно фальшивил этот проклятый водила, нещадно терзая нежный музыкальный слух Коли.
«Жигули» не отставали. Временами они перестраивались в другую полосу, или пропускали перед собой несколько машин, но Коля отлично понимал, что едут именно за ним. Что делать? Выйти? Или ехать дальше? Улететь не удастся – в аэропорту его обязательно сцапают. Чёрт! Идиотская музыка… И этот глуховатый болван за рулём!..
Они уже ехали по Манежному проспекту. Ещё каких-нибудь 600 метров и – аэропорт. Коля вновь взглянул в зеркало заднего вида: «Жигули» держались точно за такси, на одну машину позади. Но вдруг такси остановилось. Коля посмотрел через плечо водителя в лобовое стекло и увидел, что передние автомобили тоже стоят.