Г.Р.О.М.
Шрифт:
— Посмотрим.
— Нет, не пойдёт. Мне надо твёрдо это знать.
Придётся выбивать это, но тут вопрос стоит ребром. Я понимал, что с этим Наумом откладывать на потом ничего нельзя. Он в любой момент может ударить, мать его. Поэтому я пришёл сюда раньше, чем планировал, потому что понимал, что вмешательство Иванова хоть и опасно даже для нас с Яриком, но может здорово нарушить планы Наума, и тогда он меньше успеет сделать против нас всех.
Не хочу недооценивать этого братка, он даже прямо сейчас может что-то планировать или делать.
Я понимал, что этот соперник опасный и скользкий, одной рукой здоровается, а во второй — нож держит. Я-то понимал, а вот Ярик нет. Для него он друг.
— Ты сначала скажи, — Иванов поставил бутылку на стол, — что это точно они причастны, а не ты не счёты сводишь. А брат твой — Коршун из атамановских, значит?
— Это тебе по телефону сказали? — догадался я. — Но сути не меняет. А вот на вопрос, кто виноват, ты лучше меня ответишь. Ты мне сам скажи — я тебе вчера прислал дозу. Проверили?
— Ну ладно, — Иванов хмыкнул. — Я понял, про что ты. Да, порошок с одной партии. На одном поле вырастили, можно сказать. Только научились бодяжить… В этот раз порошок перемешан с мелом, а тогда был чистый… ладно, — он хлопнул в ладоши. — Договорились. Если их вяжем, твоего брата с ними не подтягиваем.
Человек это непростой, но всё же за слова отвечал. Тут я знал, что ему можно верить, потому что просто так он слова не давал, даже пьяный.
— Твоему сыну продал дозу барыга по имени Чапа, — начал я. — Он уже готов, говорят, закатали его в асфальт. Но Чапа ходил под Башмаковым, он же Наум из атамановских.
Иванов кивнул, явно зная это прозвище. Но откуда? Бандит-то для него мелкий. Может, просто кивнул, но это я себе пометил.
— Наркоту привезли по каналам Александра Белякова, он же Беляш, — объяснял я. — А покрывает барыг на местах опер Зиновьев, который по линии борьбы с наркотиками работает, он же палки с покупателей рубит. Беляш сейчас в разработке у РУБОП, паникует, пытается следы замести. Мелкие барыги Наума тоже, и ещё один — в УГРО взяли, у опера Седова, на допросе в прокуратуре. Но кто следак, я не пробивал.
— Угу, — протянул он, глядя на меня. Запоминает всё.
— Так что, короче, — всё у тебя в руках. Они сейчас суетятся, друг друга обвиняют, прятаться пытаются, может, даже кто-то кого-то грохнет. Накрыть их сейчас, пока уязвимы — от такого удара не оправятся, и их место занять нескоро смогут. Особенно если и поставки по этим каналам прикрыть, разобраться, пока всё на виду. Ну а что мне главное — я говорил.
— Брательника, значит, выручить, — пробормотал Иванов и открыл крышку на бутылке. — Наум, Зиновьев и Беляш. А я всех троих знаю, Наума в особенности. Угу, как всё сложилось
И всё же, зачем начальнику областного отдела по борьбе с терроризмом знать просто бригадира из городской банды? Он хотел перейти с темы, но я уцепился за неё.
—
— Тебе это зачем? — он посмотрел на меня с подозрением.
— А затем, что нас с братом боится. И подставить хочет… но такой гад, как он, может и нас рассорить попытаться, особенно если узнает, что я с тобой и ментами говорил. Вот мне бы и знать, в чём он замешан.
— Вот как, — полковник задумался. — Но тебе это знать не положено. Скажу только, что в поле нашего зрения он оказался не просто так, а такой головастый мужик, как ты, может догадаться, по какому поводу.
— Догадываюсь.
— Вот и славно.
Иванов сел напротив меня и подтянул к нам бутылку коньяка.
— Ну, это всё я проверю, что ты говорил, если правда — размажу их по асфальту. Но я думаю, всё так и есть, я в людях разбираюсь. А откуда ты это всё знаешь?
— Фирма у меня, — сказал я. — Которая такие вопросы решает. И раз выпал шанс, пробили, что надо, подсказали коллегам из органов. И тебе, потому что бандиты от закона прикрылись, нужен кто-то, кто с этим сладить может.
— Что-за фирма у тебя такая, но ладно, проверю… и пока я здесь сидеть буду, их гонять начнут, а мой Колька… ну, ты вроде мужик нормальный оказался, — он разлил коньяк. — Давай тогда за пацана моего вмажем, а потом…
Сработало. Он понял, что нет смысла выцеплять непонятно кого, когда можно накрыть настоящих виновников, кто подсадил его сына на дурь. А то, что вышло с размахом, его не смущало. А я подзабыл, насколько Иванов бывает вредным, но договориться с ним оказалось не сложнее, чем с Некрасовым. Но говорить я с такими людьми научился, опыт никуда не делся. Нажал куда надо, предложил, что нужно нам обоим, а заодно и свои цели выполнил на этом этапе. Но я не расслабляюсь, работа не заканчивается.
Я же теперь не следак, у которого в ведении куча дел. Я могу браться за то, что считаю нужным, и доводить это до конца. Это точно доведу до финиша.
Но выпить мы не успели. У меня запищал пейджер резким неприятным монофоническим звоном, хоть недолго. Я прочитал сообщение и поднялся.
— Надо идти.
— А тебя кто-то отпускал? — недовольно спросил он. — Мы не закончили.
— А я тоже здорово рискую, — сказал я. — Ты вот пьёшь сидишь, а у меня на девушку напали, чтобы мне отомстить, а заодно и брату. Наум-то без дела не сидит, как я и думал. Сидеть некогда.
— Вот гад, — Иванов махнул рукой. — Недолго ему осталось, но подгадить может успеть. Короче, там внизу попроси, чтобы подбросили на служебной, тачке, скажи, что я разрешил. И ещё… мне нужен твой номер…
Я положил на стол визитку и направился к выходу. Он подобрал карточку и взглянул, явно запоминая номер с первого раза.
Возможно, то, что я как-то вступился за Костю Левитана перед гопниками, помогло. Он и ночью сегодня не дал меня огреть бутылкой, а сейчас напал на кого-то из своих, лишь бы не дать Юльку и Димку в обиду.