Г.Р.О.М.
Шрифт:
Попробую здесь. Увидел поддержанную белую «Тойоту Карину», рядом с ней коммерсанта в блестящем пиджачке. Коммерс, уже поддатый, заваливался в кафе «Хуторок».
Я припарковался недалеко от входа. Это уже третья забегаловка, куда я захожу. И здесь мне улыбнулась удача.
За барной стойкой сидела блондинка в очень короткой кожаной курточке с множеством заклёпочек, под которой была короткая маечка, обтягивающая высокую грудь.
Юбка слишком короткая, на стройных ножках — колготки сеточкой. Она пила коктейль из непрозрачного бокала и оглядывала зал
Она гипнотизировала взглядом коммерса на «Карине», потом уставилась на меня. Задумалась, кто из нас побогаче, решила, что всё же я.
— Привет! — она улыбнулась.
Точно это она, вспомнил, хотя в моём кабинете она тогда выглядела иначе.
Ритка и правда симпатичная, фигурой не обделена, и кожа на редкость гладкая. Поэтому сказать, что ей уже не двадцать, а уже тридцать пять, почти невозможно. Если её не знаешь, то реальный возраст никогда не угадаешь.
Волосы — парик, на самом деле она брюнетка, под майкой — лифчик с накладными сиськами, потому что в жизни у неё далеко не третий размер, а намного поменьше. Ну и в дополнении к остальному — в бокале у неё не коктейль, а вода или сок.
Ну хоть остальное у неё было на уровне.
Она притворялась проституткой, но на деле кое-чем от них отличалась. Это — профессиональная клофелинщица, хитрая и осторожная. На встрече с клиентом она предлагала ему выпить и подмешивала конскую дозу снотворного, тот вырубался, а она чистила его карманы. Потом профессионально меняла маскировку и вскоре сидела в другом кафе, подстерегая очередную жертву.
Я её допрашивал как-то в нулевые, в 2004-м, кажется, или в 2006-м уже. Она тогда неправильно рассчитала дозу, и её клиент, пожилой мужик, вместо того чтобы вырубиться, помер от сердечного приступа у неё на руках.
Честно говоря, того мужика никто не жалел, вредный был гад, с замашками бандита. Он проходил в прокуратуре по другому делу — сильно избил молодого официанта по пьяной лавочке, когда тот заступился за девушку, к которой этот мужик нагло приставал. К сожалению, у парня оказалась серьёзная болезнь, и он скончался через пару дней.
Но гада, который, по сути, убил пацана своими руками, отпустили под подписку о невыезде, несмотря на наши протесты, а статью переквалифицировали в «убийство по неосторожности». Оказалось, что у него есть хорошие знакомства и дорогие адвокаты.
И он сразу пошёл по проституткам, вообще ни о чём не жалея. Но нарвался на Ритку-клофелинщицу, которая сама того не желая отправила этого хрена на тот свет.
Туда ему и дорога, а попадись он мне сейчас — на подписке бы долго не гулял. Но тогда я поступал иначе, по закону, ведь таков был порядок. Вот я её и допрашивал. Тогда она выглядела постарше, но всё равно казалась молодой и горячей, а сейчас так вообще, на пике привлекательности.
— Привет, — я сел рядом с ней.
— У тебя такая машина красивая, — Ритка призывно смотрела мне в глаза, приоткрыв ротик. — И ты сам ничего. Покатаемся?
— Прокачу, — сказал я с усмешкой. — Только
Я не грубо, но настойчиво взял её за гладкое предплечье и усадил на место. А на бармена, который было кинуться ей на помощь, я посмотрел и покачал головой, мол, не лезь. Он остановился. Явно с ней в доле, охраняет от настырных клиентов.
— Это случайно вышло, — оправдывалась Ритка. — Я не хотела.
— Слушай, ты же ещё молодая, — сказал я. — Займись другим делом, а это для тебя — опасно. Влететь можно.
— Начальник, ты меня жизни учить решил? — она поморщилась и сразу стала выглядеть старше. — Не надо меня учить, меня эта жизнь сама всему научила.
Даже голос стал грубее. Ритка закурила, и всё, вместо юной и готовой на всё девчонки, рядом со мной сидела уставшая от жизни проститутка.
— Ты меня с кем-то путаешь, — произнёс я. — Я не твой клиент и не мент, но о тебе наслышан. Дело у меня к тебе есть. Есть один мужик — гад ещё тот… короче, надо тебе с ним поработать, в твоём стиле, как ты умеешь.
— А меня потом не найдут? — она достала зеркальце и начала в него смотреться.
— Ну так ты в маскировке понимаешь, а кто мне помог, я говорить не буду. Да и он тебя даже не запомнит. Убойную дозу рассчитай, чтобы он наутро маму родную не вспомнил. И к сестре съезди, давно же хотела, ты как-то говорила. А потом его упекут куда надо, и ему не до тебя станет.
Она удивлялась, откуда я столько о ней знаю, но я положил на стол пять купюр по сто баксов, но прижал ладонью. Гонорар серьёзный, но это самый лёгкий способ добиться того, чего я хотел.
— Главное, — продолжал я. — Молчи сама, а об остальном я позабочусь. Да я и знаю, что к тебе с таким обращаются, наводки делают, чтобы вычистить тех, кто побогаче. Ты же умница, про всё молчишь. Вот и здесь никому, лады?
Она помялась, я добавил ещё сто баксов, но деньги пока не давал.
— Поехали, — я показал на выход. — С тебя — переодеться, маскировка нужна. Увезу до точки сам.
— У меня всё дома, — сказала Ритка. — У меня всё там.
— Погнали.
Сам я себе тоже небольшую маскировку организовал. Взял очки с большими диоптриями, кепку и джинсовую куртку на случай, если он меня увидит в подъезде и запомнит. Вряд ли так будет, но лучше перестраховаться.
Ну а Ритка преобразилась, когда вышла из дома, где наводила марафет. В подъезд зашла блондинка, а вышла высокая рыжая деваха в зелёном платье с глубоким вырезом на груди и разрезом внизу аж до середины бедра. Каблуки, другой парик, другой парфюм и голые ноги, они у неё стройные. И грудь будто стала более живой, так и прыгала при каждом шаге. Не выпало бы то, что она себе в лифчик пихает.
Меня-то не обмануть, глаз намётанный, ясно, что это Ритка. Рустемов узнать её в теории может, опер всё же, вот только он работал в другом районе — в Железнодорожном, и за пределы своей земли выезжал неохотно, а клофелинщица не ходила работать за пределы Центрального. Вряд ли они пересекались.