Габриэль Гарсиа Маркес. Биография
Шрифт:
Действие романа «Любовь во время чумы» разворачивается в период между 1870-ми гг. и началом 1930-х в городе на побережье Карибского моря, в котором мгновенно узнается Картахена. Это книга о любви и сексе, семейной жизни и свободе, молодости и старости. В основе сюжета — любовный треугольник: импозантный аристократ доктор Хувеналь Урбино, обидно непривлекательный экспедитор Флорентино Ариса и прекрасная парвеню Фермина Даса. В Хувенале нашли отражение черты Николаса Маркеса, хотя его прототипом в первую очередь является местный врач Энрике де ла Вега (он был семейным доктором Гарсиа Маркеса, врачевал Габриэля Элихио перед его смертью и сам умер пять месяцев спустя). Главный герой, Флорентино, наделен чертами Габриэля Элихио и самого Габито — весьма любопытное, поразительное сочетание. Фермина — это удивительная смесь Мерседес (от нее взято очень много), легкого налета Тачии и внешних черт Луисы Сантьяга в пору ее девичества, когда она еще только встречалась со своим будущим мужем. Роман состоит из шести частей. Первая и последняя, образующие структурную основу композиции, посвящены старости; вторая и третья — молодости, четвертая и пятая — зрелости. Роман из шести частей структурно разделен на две половины — по три главы, что весьма символично для романа, повествующего о «парах и тройках» [1129] , о треугольнике, который постоянно грозит превратиться в пару.
1129
Аналогия с детской игрой «двойки и тройки» наподобие «третьего лишнего». (Примеч. пер.)
Действие начинается в День Святой Троицы, в воскресенье, в начале 1930-х гг., вскоре после того, как к власти после почти полувекового перерыва пришла Либеральная партия. Хувеналь Урбино, которому на тот момент уже было за восемьдесят, падает с лестницы и разбивается насмерть при попытке поймать домашнего попугая в тот самый день, когда он хоронит старого друга и узнает о нем шокирующую правду. На похоронах Урбино бывший возлюбленный его жены Фермины, Флорентино Ариса, пытается возродить отношения, которые связывали их, когда они были совсем юными, более полувека назад. Остальное содержание представляет собой серию аккуратно вкрапленных в повествование ретроспекций: история любви Флорентино и Фермины, вмешательство Хувеналя, бракосочетание Фермины и Хувеналя, их отъезд в Париж, профессиональная карьера Хувеналя, поднявшегося до высот ведущего картахенского авторитета в вопросах медицины, особенно в том, что касалось борьбы с чумой. Параллельно мы следим за судьбой менее светского незаконнорожденного Флорентино, в котором текла и индейская кровь: он решает, что тоже должен стать респектабельным горожанином, и постепенно продвигается по служебной лестнице в речном пароходстве, основанном его дядей. В то же время, так как он решил ждать Фермину, сколько б ни пришлось, — пока ее муж не умрет, если придется, — он начинает вести жизнь заправского донжуана, меняя женщин как перчатки. Среди его пассий главным образом проститутки и вдовы, а также четырнадцатилетняя племянница, Америка Викунья, которая кончает жизнь самоубийством, когда он в конце романа бросает ее ради овдовевшей Фермины. Хувеналь, напротив, только раз завел интрижку, с эффектной мулаткой с Ямайки, и это едва не разрушило его брак.
К концу третьей главы, в середине романа, Фермина Даса, колумбийка из низов среднего класса, отвергает истинного колумбийца Флорентино Арису, делая выбор в пользу «офранцузившегося» аристократа Хувеналя Урбино. Как и Хувеналь, она познакомилась с Европой, в то время как Флорентино Ариса никогда не покидал Картахену и не имел такого желания. Хувеналь Урбино представляет картахенское высшее общество, для которого в каком-то смысле Гарсиа Маркес и писал свой роман. Таким образом, в середине книге провозглашается торжество Европы и современности над миром отсталого колумбийского низшего класса, состоящего из незаконнорожденных метисов. Потом, во второй половине романа, направление повествования меняется: Флорентино поднимается по социальной лестнице и наконец-то добивается «девушки».
Хотя Хувеналь Урбино — это частично Энрике де ла Вега, частично полковник и частично Габриэль Элихио — «врач», все в нем говорит о том, что он принадлежит к высшим слоям общества, к кругу людей, которые вызывали у Гарсиа Маркеса зависть, восхищение, возмущение и презрение. Это — правящая элита Боготы и Картахены, в восприятии писателя смешавшаяся за последние двадцать пять лет. Боготская элита, как считал Гарсиа Маркес, отвергла его, картахенская — отвергла и его, и его отца. Тем не менее примечательно, что эта книга ни в коем случае не о конфликте или соперничестве между мужчинами, а об отношениях между разными мужчинами и женщинами.
В эпиграф вынесены слова из песни слепого исполнителя вальенато Леандро Диаса: «Эти селенья уже обрели свою коронованную богиню». В одной этой сложной по содержанию строке, вызывающей в воображении картины Древней Греции, величественной испанской монархии и колумбийских народных гуляний, блестяще отражены конфликты культур, рассматриваемые в романе. Название книги, на первый взгляд наименее удачное из всех придуманных Гарсиа Маркесом для своих произведений, завоевало любовь и восхищение читателей. Оно говорит и о любви, и о времени: о любви, которая зачастую предстает в книгах Гарсиа Маркеса как непреоборимая болезнь, хворь; о времени как о необратимом течении истории и самой худшей из болезней, пожирающей всех и вся. И все же повествование завершается на радостной ноте: время, пусть и ненадолго, побеждено.
Как уже говорилось, по приближении к порогу старости Гарсиа Маркес, ныне умопомрачительно популярный писатель, примирился со многим, что прежде считал неприемлемым, в том числе — пусть в пародийном и постмодернистском смысле — и с самим буржуазным романом, и даже с буржуазным правящим классом Колумбии, хоть он его высмеивал и критиковал. Конечно, он писал не совсем в стиле Стендаля, Флобера или Бальзака (скорее в духе Дюма или Ларбо, разумеется пародируя их [1130] ). Но этот роман «знает» о них всех и обо всем том и ведет совершенно иную игру. Вся книга с самой первой строчки пронизана особыми ароматами, уносящими нас в прошлое и неизбежно напоминающими нам о безответной любви. Произведение изобилует элементами, присущими дешевым любовным романам или даже «мыльной опере» и латиноамериканской народной музыке, как намекает автор. Но им противопоставляется традиционализм буржуазного брака, порой вызывающий taedium vitae [1131] , и условности буржуазного общества. Здесь Гарсиа Маркес сильно рисковал своей творческой репутацией. В целом роман — это любопытная смесь безвкусицы и пошлостей с безжалостной реалистичностью и глубоким психологизмом. Он исследует самые известные клише, которые можно найти в письмах, адресованных в раздел газеты, дающей советы читателям по личным вопросам, и банальные трюизмы, обычно выдаваемые в ответ: «Чужая душа потемки. Не суди других. Некоторые способны менять свое поведение и до некоторой степени меняться сами; другие остаются неизменными до конца своих дней. Никогда не знаешь, что произойдет. Жизнь начинаешь понимать только тогда, когда уже слишком поздно — и даже тогда ты, возможно, пересмотришь свои взгляды, если проживешь еще какое-то время. Очень трудно морализировать на темы любви и секса. Очень трудно провести грань между любовью и сексом. Очень трудно отличить настоящую любовь от привычки, благодарности и своекорыстия. Можно любить сразу несколько человек. Есть много видов любви, и любить можно поразному. Невозможно определить, что лучше: холостяцкая жизнь или брак, богемность или традиционализм. Как невозможно сказать, что предпочтительнее: надежное благополучие или авантюризм; но за все нужно платить. С другой стороны, живешь только раз, второго шанса не дается. Жить никогда не поздно. И все
1130
Самая очевидная исходная точка — роман Валерии Ларбо «Фермина Маркес» (Париж, 1911) о прекрасной молодой колумбийке во Франции, покоряющей мужские сердца. Его название не могло не привлечь внимания ГГМ, да и сюжет пленил его воображение.
1131
Taedium vitae — отвращение к жизни (лат.). (Примеч. пер.)
В романе «Сто лет одиночества» читатели выясняют, что комната Мелькиадеса функционирует как само литературное пространство и что историю, которую мы читаем, Мелькиадес написал за сто лет до этого. В конце романа «Любовь во время чумы» Флорентино Ариса пишет длинное письмо Фермине Даса, которое само по себе mise en abyme [1132] : это не любовное письмо как таковое, а «пространное размышление о жизни, основанное на его личном опыте отношений между мужчиной и женщиной» [1133] , которое она восприняла как «размышления о жизни, о любви, о старости, о смерти» [1134] . Масштабность данного произведения вкупе с его поразительной доступностью для читателя означает, что в некоторых отношениях эта книга — продолжение романа «Сто лет одиночества», которым так и не стал роман «Осень патриарха».
1132
Mise en abyme — литературный прием «рассказ в рассказе» (фр.) (Примеч. пер.)
1133
Гарсиа Маркес Г. Любовь во время чумы / пер. Л. Синянской // Собрание сочинений. Т.2. СПб., 1998. С. 386. (Примеч. пер.)
1134
Там же. С. 393. (Примеч. пер.)
Гарсиа Маркес закончил книгу фразой «Всю жизнь» и отослал рукопись в Барранкилью Альфонсо Фуэнмайору, чтобы тот прочитал ее вместе с Херманом Варгасом. Кармен Балсельс получила экземпляр рукописи в Лондоне и, как говорят, два дня, читая роман, лила слезы. Гарсиа Маркесу нужно было встретиться со своим агентом, чтобы обсудить деловые вопросы, но он решил заехать в Нью-Йорк по пути в Европу. Его давний друг Гильермо Ангуло находился в Нью-Йорке в качестве колумбийского консула; там же был и фотограф Эрнан Диас. Гарсиа Маркеса переполняло волнение: мало того что он только что закончил очередной роман, который служил для него новой отправной точкой, он еще и осваивал компьютер на заре компьютерной эры. Ты сделал резервное копирование? А дискеты надежные? Как их уберечь от порчи и хищения? Он остро сознавал, что он один из первых всемирно известных писателей — возможно, первый, — написавший крупное произведение на компьютере. В сопровождении Мерседес, Гонсало и племянницы Алехандры Барча он вылетел в Нью-Йорк. Дискеты, на которых хранился его роман, он повесил на шею — ни дать ни взять Мелькиадес, нашедший философский камень, с которым он не в силах расстаться ни на минуту [1135] .
1135
Semana, 9 diciembre 1985.
Гарсиа Маркес повел младшего сына в «Скрибнерс» — один из самых известных нью-йоркских книжных магазинов, мимо которого в 1961 г. он каждый день ходил на работу. Эрнан Диас был в шоке, не увидев в магазине романов его знаменитого друга но, как выяснилось, они все стояли в отделе классики. Работники магазина, сообразив, кем является тщедушный человечек в клетчатом пиджаке, бросились к нему за автографами. На улице прохожие подходили к нему, пока он с наслаждением ел под оком фотографа традиционный нью-йоркский хот-дог. Потом он пошел в специализированный магазин, где за несколько минут распечатал на принтере первые шесть экземпляров своей книги — и это привело его полное изумление, как будто впервые в жизни увидел лед [1136] .
1136
Hern'an D'iaz, «Una historia trivial antes del hurac'an», Revista Diners (Bogot'a), setiembre 1985.
Таким образом, осенью 1985 г. с дискетами на шее Гарсиа Маркес прилетел в Барселону и отдал лично в руки свою рукопись Кармен Балсельс. Писатель остановился в гостинице «Принцесса София». Как он и опасался, его номер взломали и обворовали, но журналистам он сказал, что, по его мнению, грабители охотились не за рукописью романа «Любовь во время чумы».
Гарсиа Маркес все еще находился за пределами Колумбии, когда там наступил один из определяющих политических моментов в ее истории XX в. Нарастала напряженность в отношениях между правительством и Движением 19 апреля. 3 июля группировка М-19 заявила о прекращении перемирия, которое заключил с герильей Бетанкур, и над страной нависла угроза катастрофы. (Многие повстанцы считали, что Бетанкур не стремится к длительному мирному процессу, а заманивает их в историческую ловушку.) 9 августа Гарсиа Маркес сам сказал, что министр обороны, Мигель Вега Урибе, должен подать в отставку из-за обвинений в применении пыток. 28 августа полиция убила нового лидера М-19 Ивана Марино Оспину, возглавившего движение недавно, после гибели друга Гарсиа Маркеса, Хайме Батемана. Наконец, 6 ноября боевики М-19 захватили Дворец правосудия в Боготе, в котором размещался верховный суд, тем самым дав толчок череде событий, которые ужаснут телезрителей по всему миру, наблюдающих за развитием драмы на телеэкранах. Несчастный брат президента, Хайме, недавно ставший жертвой похищения, снова оказался на виду. Колумбийская армия ввела в город танки и тяжелую артиллерию, положив конец двадцатисемичасовой осаде, за которой в оцепенении наблюдал весь мир. Во время штурма погибли до ста человек, в том числе председатель верховного суда Альфонсо Рейес Эчандиа. Судье Умберто Мурсиа, когда он пытался бежать прострелили ногу, после чего он отбросил эту ногу — она оказалась деревянной — и убежал из объятого пожаром внутреннего двора. Наряду со многими другими были убиты и лидеры повстанческого отряда в частности Андрес Альмаралес. Ходили упорные слухи, что не Бетанкур, а военные стояли во главе этих событий — споры по этому поводу не утихают и по сей день, — и позже Бетанкур сказал мне, что молчание Гарсиа Маркеса он расценивает как «дружественный акт» [1137] . А неделю спустя Колумбию встряхнуло еще одно бедствие — извержение вулкана Невадо-дель-Руис, в результате которого был погребен под потоком грязи, снега и пирокластических веществ город Армеро и погибли как минимум двадцать пять тысяч человек.
1137
Белисарио Бетанкур, интервью (Богота, 1991). Именно к этим событиям обращается ГГМ в своей более поздней книге «Известие о похищении» (1996), когда обрисовывает политическую обстановку в стране в период 1990–1993 гг.