Гадюка
Шрифт:
– Тань!
– Чего? – спросила та, обернувшись.
– Ты всё-таки лучше не звони. Я сама, хорошо?
– Ну, как скажешь. Ты мне только потом обязательно набери. Или напиши, что там у вас.
– Обязательно, – улыбнувшись, сказала Рита. – Ну пока?
– Пока, – отозвалась Таня и вошла в производственный корпус.
А Рита, вздохнув, направилась к административному.
Против ожидания, управилась она довольно быстро. По просьбе Валентины Ильиничны, чтобы уж совсем не портить анкету, Рите предложили написать заявление по собственному желанию. Затем ей выдали обходной лист, или «бегунок»,
Покончив с делами, Рита снова попыталась дозвониться до Артёма. На этот раз он взял трубку. Извинился, что не смог вчера прийти, – была очень важная встреча, которая затянулась допоздна, а звук на телефоне был выключен, поэтому он не слышал её звонка. И утром тоже не слышал, потому что забыл включить звук.
– Но сегодня ты сможешь прийти? – спросила Рита.
– Да, сегодня приду, – ответил Артём. – Ладно, всё, извини, мне сейчас некогда – запарка. Вечером поговорим. Пока.
– Пока, – сказала Рита и с облегчением выдохнула.
Она забежала в цех попрощаться с девчонками и рассказала Тане о своём разговоре с Артёмом. Таня недоверчиво покачала головой, а стоявшая рядом Надя усмехнулась и сказала:
– Ну-ну, жди. Кинет он тебя, подруга. Вот увидишь.
– Ты ничего не понимаешь в людях! – вспыхнула Рита. – Может, тебе и попадаются всё время такие непорядочные мужчины, а мой Артём – он не такой. Он добрый, честный. Он любит меня. Просто у него сейчас запарка на работе, а потом…
– Ладно, время покажет, – снова усмехнувшись, сказала Надя и вернулась к работе.
– Да не слушай ты её, – успокаивала Таня. – Всё будет хорошо. Ты только обязательно скажи ему про ребёнка, не тяни.
– Ну… да, – неуверенно проговорила Рита.
– Эй, эй! В чём дело?
– Да нет, ничего. Боязно немного.
– Что значит «боязно»? Ты его любишь?
– Люблю.
– Замуж за него хочешь?
– Хочу.
– Ребёнка ему родить собираешься?
– Собираюсь.
– Ну, так чего ещё надо? Бери быка за рога, ставь его перед фактом – так-то и так-то. Поняла?
– Поняла.
– Ну, иди давай. А то вон Ильинична идёт, сейчас опять орать будет.
В цех действительно вошла начальница. С ней была какая-то незнакомая девушка, которая, увидев Надю, радостно ей помахала. Надя ей почему-то не ответила и отвернулась.
– Карасёва, ты чего здесь забыла? – спросила Валентина Ильинична, заметив Риту.
– Вот с девочками пришла попрощаться. Уже ухожу.
– Вот и уходи. Нечего людей от работы отвлекать.
– До свидания, – сказала Рита, натянуто улыбнувшись, и вышла из цеха.
Ей снова стало обидно, что с ней так поступили, и опять захотелось плакать. Но она всё же сдержалась и, выйдя с фабрики, медленно побрела к автобусной остановке. Торопиться было некуда – до вечера времени полно.
«Надо бы новый пирог испечь», – подумала Рита.
В тот вечер Артём снова не пришёл, и телефон у него снова был отключён. В какой-то момент Рита не выдержала, позвонила Тане, несмотря на поздний час, и долго рыдала в трубку. Таня, как могла,
Заснула она только под утро, свернувшись калачиком на диване. А в семь её разбудил будильник.
Почему он опять не пришёл? Что теперь делать? Снова пробовать дозвониться ему? Снова просить? Рита открыла глаза и некоторое время смотрела в потолок, словно ища подсказку в сетчатом узоре старой потрескавшейся побелки. Ответ возник не сразу, но едва проблески его замаячили в сознании, Рита резко поднялась и отправилась в ванную.
Ровно в восемь тридцать она стояла возле входа в здание бизнес-центра, в котором располагался офис «Адрэм-банка», где работал Артём. Рита была настроена решительно. Если гора не идёт к Магомету, как говорится. Он должен наконец узнать, что в их жизни случилась большая перемена, и теперь им вместе необходимо решить, как они будут жить дальше, – ведь это такая ответственность. Рита знала, что рабочий день в банке начинается в девять, но также она знала, что Артём, как ответственный работник, всегда приходит на работу заранее – минимум за пятнадцать минут.
В восемь сорок четыре его синяя «ауди» въехала на открытую парковку перед зданием бизнес-центра. Настроение было паршивое – он всю ночь не мог уснуть, его снедала какая-то непонятная тревога, предчувствие чего-то нехорошего. Он даже выпил полстакана виски и на какое-то время отключился, но это мало помогло. Артём вышел из машины и взглянул на часы – как всегда, точен. Он делал так каждый день – смотрел на часы, убеждался в своей точности, улыбался и спешил на работу. Но сегодня улыбаться совсем не хотелось. Тревога отчего-то нарастала по мере того, как он подходил к главному входу с вращающимися дверями. И вдруг его словно током ударило – он увидел её. Тоненькая фигурка в дурацкой розовой блузке и бордовой юбке до колена. Дрожит, видать, замёрзла, утро всё-таки прохладное. Вот чего, спрашивается, припёрлась? Делать ей больше нечего, что ли? Надо поскорее избавиться он неё.
Рита заметила Артёма и неуверенно помахала ему рукой. Он огляделся, дабы убедиться, что вокруг нет никого из знакомых – ещё не хватало, чтобы кто-нибудь увидел его с ней. Стиснув зубы и нахмурив брови, Артём подошёл к Рите.
– Ты что тут делаешь? – сердито спросил он.
– Я? – растерялась Рита. – Я тебя жду.
– Какого чёрта! Тебе что, делать больше нечего?
– Я… мне очень нужно было тебя увидеть.
– Я же сказал, что приду к тебе.
– Да. Но ты не пришёл. Ни вчера, ни позавчера. Я подумала…
– Меньше думать надо. А если меня кто-нибудь с тобой увидит?
– Кто увидит?
– Кто-нибудь с работы.
– Но что в этом такого? – удивилась Рита. – Разве тебе запрещено встречаться с девушками? Ты же не монах…
– Вот только не надо мне тут… шуточки всякие, – едва сдерживаясь, прорычал Артём. – У меня серьёзная работа, и я не должен отвлекаться на всякие там…
– Но я же не «всякие там»! Тёмочка, я же твоя… невеста?
– Что?
– Невеста, – еле слышно повторила Рита.