Гадюки в сиропе или Научи меня любить

Лоренс Тильда

Раз уж ничего, кроме пирога, ему здесь предложить не могут, то пусть хоть пирог будет.

– Ты передумал? – улыбнулась Лота.

– Да.

Она отрезала немного, положила кусок на тарелку и передала её Дитриху. Он поблагодарил мать и, всё ещё сомневаясь в правильности своего поступка, попробовал её творение. Странно, но Аманда не обманула. Это, на самом деле, оказалось съедобно и даже вкусно. О чем он и сообщил матери, вызвав у нее ещё одну улыбку. С сахаром, конечно, переборщила, но общей картины это не портило.

Они просидели

еще некоторое время в кухне, потом с работы вернулся Якоб. Пирогом торжественно кормили его, и он тоже оказался приятно удивлен творением супруги. Хотя, Дитрих знал, что отец при любом раскладе стал бы нахваливать стряпню Лоты.

– Уже поздно, – задумчиво протянул мужчина, отодвигая чашку, подходя к Лоте и целуя её в щеку.

Аманда сразу поняла, что ей недвусмысленно намекают, что пора бы и честь знать.

– Да

да, – суетливо произнесла девушка. – Я, пожалуй, пойду. И так слишком задержалась.

– Одна? – недоуменно спросил Дитрих.

– Да, – кивнула она.

– Но…

Он вновь вспомнил о её прошлой самостоятельной вылазке, закончившейся довольно плачевно. И сейчас собирался её проводить, даже, если она будет упираться руками и ногами, а потом скажет, что уже не маленькая и сама несет ответственность за свою жизнь.

– Мам, пап, можно Аманда останется? – выдал он, прежде чем понял, что именно произнес.

– Но мои родители будут переживать, – все еще сопротивлялась Аманда.

– Позвонишь им и скажешь, что ночуешь у подруги.

– Ты – подруга? – хмыкнула Грант.

– Ладно, у друга, – Дитрих успешно проигнорировал её сарказм. – Так что, можно?

– Но я… – в очередной раз начала Аманда.

– Можно, – кивнула Лота, бросив красноречивый взгляд в сторону мужа.

Тот усмехнулся, но ничего говорить не стал. Если Лота не возражает, он тоже не станет противиться. Тем более, его совсем не смущает присутствие в доме посторонней девушки.

– Но я же… – вновь начала Грант.

– Что? – непонимающе спросил Дитрих, надеясь хотя бы сейчас вогнать её в краску.

Но Аманда гордо вскинула голову и произнесла:

– Я не взяла с собой пижаму и зубную щетку. Это осложняет ситуацию, – посмотрела подозрительно на Дитриха. – Зубы не почищу и спать лягу голой, – шепнула ему на ухо. – Будить меня утром не приходи.

Дитрих удивленно моргнул. Издевается что ли? Конечно, издевается. Если бы она не острила, потеряла львиную долю своего очарования.

– И щетку, и пижаму я тебе дам, – произнес он. – Так что можешь не переживать.

– Эх, – вздохнула девушка. – Вот так всегда. Только захочется список требований предъявить, как тут же выясняется, что всё есть, и даже придраться не к чему.

Она позвонила домой, несколько минут разговаривала с Сарой. Та достаточно прохладно восприняла новость о ночевке в доме подруги, как и всегда. Одобрила решение не возвращаться по темноте и, попрощавшись, положила трубку.

Аманда задумалась. И почему она

не настояла на своем? Как теперь удержаться от соблазна? Да, наверное, тот факт, что его родители ночуют в этом же доме, должен немного остудить её пыл, но все обстоит иначе. У нее нет никакой гарантии, что ночью она не придет к нему в спальню и не предложит себя. Нет, все же есть сдерживающий фактор. Гордость. Только, чтобы сохранить гордость, она не станет ничего предпринимать. Вообще ничего. Ляжет спать и уснет крепким сном. Проснется лишь утром. Снотворного что ли попросить у Лоты?

Девушка поднялась на второй этаж, прикидывая, стоит ли заглядывать к Дитриху, чтобы пожелать спокойной ночи или лучше оставить эти нежности? Он не обидится, если она не скажет ему пару слов. Не ребенок, в конце концов.

Проходя по коридору, она заметила, что дверь в его комнату открыта. Любопытство одержало сокрушительную победу с разгромным счетом, и девушка всё

таки заглянула в комнату. Дитриха в спальне не было. Скорее всего, он сейчас находился в смежной ванной. Подумав, что ничего страшного, если она заглянет и туда, не случится, Аманда сделала шаг вперед. Дитрих, действительно, находился в ванной, искал зубную щетку. Обернулся к Аманде на пару секунд, а затем возобновил поиски.

– Позвонила?

– Да, уже. Сара не стала возражать.

– Но ощущаешь ты себя неуютно.

– Откуда ты знаешь?

– Чувствую.

– Я не так часто остаюсь ночевать в чужих домах. Забыла, когда это случилось в последний раз. Вечеринки я посещать перестала, друзей растеряла, так что… – Аманда развела руками. – Кстати, я так поняла, ты ищешь для меня зубную щетку. А что с пижамой? Я, правда, лягу спать без одежды, это не шутка. Так что утром не нужно меня будить, чтобы неприятных сюрпризов не было.

– И часто ты такое практикуешь?

– Время от времени.

Она сказала это так просто, что Ланц едва не взвыл от возмущения. Зачем она это делает? Неужели не думает, какое впечатление на него производят её слова?

– И как?

– Вполне успешно.

Дитрих, наконец, перестал копаться в ящике и протянул девушке щетку.

– Держи.

– Раз уж я оказалась в твоей ванной, то можно я здесь зубы почищу?

– Конечно, – кивнул Ланц. – А я на время отлучусь. Нужно еще решить вопрос с пижамой.

Ничего ему не нужно было решать. Лота обо всем бы позаботилась. Но и находиться рядом с Амандой, спокойно рассуждавшей о вещах, которые Дитриха сбивали с пути истинного, было опасно.

Она осталась наедине с собой. Выдавила на щетку немного пасты. Устало улыбнулась отражению.

– Странно, да? – спросила сама себя. – Не думала, что окажусь здесь. Не думала, что когда

нибудь буду болтать с его матерью, как с подружкой, и, конечно, помыслить не могла о том, что буду отпускать столь похабные шуточки. Да и не такая уж я красивая в обнаженном виде. Одни шрамы чего стоят…