Галактический орден доблести
Шрифт:
Надин объяснила медсестре, что им назначили прием, и та, вежливо улыбнувшись, предложила присесть.
— Сколько ты уже практикуешь, Надин? — спросил Джо, когда они сели.
— Совсем не долго. Начала уже после того, как познакомилась с Филом и Фрэнком. Корпорация моего отца затеяла фракас, и я помогала раненым в госпитале. Наверное, я это делала из угрызений совести. Ведь из-за семейства Хайеров те ребята проливали свою кровь.
Джо рассмеялся:
— Если бы я знал, что ты будешь лечить меня от ран, то я почаще бы нанимался на
— Это звучит галантно, дорогой мой, — оценила Надин. — Но я надеюсь, ты никогда не окажешься у меня под ножом. Одна только мысль об этом приводит меня в трепет. Ты много раз был ранен?
— Не помню, — рассеянно ответил он. — Но серьезно — только несколько раз.
— Что значит — серьезно? — посмотрела на него Надин.
— Значит, мог бы умереть, не окажись рядом врачи.
— Боже! Несколько раз!
Джо пренебрежительно отмахнулся:
— В течение пятнадцати лет, дорогая. И в основном — в начале моей карьеры. При этом я подолгу лежал в госпиталях. Впрочем, случались и легкие ранения.
Медсестра вновь улыбнулась им, продемонстрировав отличные зубы, и объявила:
— Доктор ждет вас.
Когда Джо с Надин вошли в кабинет и дверь за ними закрылась, они увидели обыкновенного доктора в белом халате. Ему было около тридцати пяти, и он носил короткую стрижку. Доктор устало смотрел на них через старомодные очки глазами очень занятого своей работой человека.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал он неожиданно тонким голосом, совсем не соответствующим его внешности. Вероятно, он принял их за супругов.
— Этот кабинет не прослушивается? — спросил Джо.
— Прослушивается? Кем?
— Службой Безопасности, например. Вы же знаете, что вы у них на подозрении.
Митфелд, лукаво прищурившись, посмотрел на них:
— Да, я знаю. Но кабинет никто не прослушивает. Мы в курсе их возможностей и приняли специальные меры. Мне известно, что я у них на примете, но им ничего не доказать. Кроме того, у меня хорошие контакты среди Высших. Ну, а теперь расскажите о себе.
— Нас интересуют «Сыновья Свободы». Причем больше, чем состояние наших сердец, — ответила Надин.
— Понятно. Значит, вы хотите вступить в эту организацию?
— Не совсем так. Мы хотим, чтобы вы присоединились к нам, — объяснил Джо.
— Или, может быть, объединились, — добавила Надин.
— Это зависит от того, насколько общими у нас окажутся интересы, — осторожно заметил Митфелд.
— Возможно, мы не сразу придем к полному единству во взглядах. Поначалу необходимо прийти к принципиальному соглашению. В дальнейшем мы могли бы обсудить наши позиции более конкретно, — сказала Надин.
— Сколько у вас людей?
— Вероятно, нам нужно конкретно обсудить вопрос об объединении, а затем уже обсуждать такие деликатные вопросы, — мягко отклонил вопрос Джо.
— Предположим, что так, — согласился доктор, — а как называется ваша организация?
Надин рассмеялась:
— Никак. Мы называем
— Между прочим, вы не сказали мне, почему вы решили выйти на контакт со мной.
— Недавно нам стало известно об организации, возникшей независимо от нас в Мехико. Она насчитывает двести членов. Там пришли к тем же выводам, что и мы. Вероятно, если наши идеи не беспочвенны, должны быть еще нелегальные группы, стоящие на этом же пути, и сейчас мы заняты поисками таких групп, — объяснил Джо.
— Имеются ввиду революционные группировки? — с видимым неудовольствием задал вопрос Митфелд.
— В известном смысле слова. Мы считаем, что в будущем нет места так называемому Народному Капитализму. Общество должно вернуться на путь прогресса. Наша нация, а скорее, весь мир, находится в состоянии застоя. У нас есть связи с аналогичной организацией в Советском блоке. Они хотят свергнуть господство коммунистической партии, превратившейся в такую же правящую касту, как и Высшая Каста в США.
— Ясно, — сказал доктор, соединив кончики пальцев. — Но «Сыновья Свободы» — не революционная организация.
Джо, нахмурившись, посмотрел на доктора:
— Тогда кто вы? Вероятно, нас неправильно информировали.
— Как я думаю, раньше нас назвали бы либералами или реформистами. Мы намерены реформировать Народный Капитализм, считая необходимым развивать производство, чтобы доходы Низших и Средних возросли. Мы выступаем за реформу системы образования с тем, чтобы высшее образование стало доступно всем. Кроме того, нужно облегчить переход из одной касты в другую. Сегодня практически невозможно из Низшей Касты попасть в Среднюю. Это даже труднее, чем из Средней — а я Высший из Средней — попасть в Высшую. В результате в нашем обществе застой. Мы хотим, чтобы фракасы и гладиаторские бои были поставлены вне закона. Кроме этого следует запретить наркотики и транквилизаторы. Наконец, в обществе должна быть свобода слова, а власть Службы Безопасности нужно ограничить. Вот наша программа, которую полиция заклеймила как подрывную.
Надин встала и сказала:
— Вы не упомянули о праве членов Низшей Касты переходить в Высшую.
— Они редко обладают способностями, — последовал ответ.
— Итак, все, за что вы боретесь, это всего лишь — улучшение своего положения.
— Возможно.
— Не нужно никаких коренных изменений в обществе, только лучшие перспективы для вас. Просто над вами и вашими соратниками, не пуская вас к власти, стоят Высшие, и вы хотели бы это изменить. Другими словами, Государство Сверхблагосостояния — это прекрасно.