Галеон Идет на Картахену

Мед Натали

И тут меня ждал приятный сюрприз: тот щит, о котором ранее предупредил Ари, успел благополучно рассеяться. Я злорадно ощерилась и начала подкрадываться поближе… Вот почему-то совершенно не опасалась ни этой бушующей вокруг мага грозы, ни молний… Что я собиралась делать, я представляла слабо… но очень, очень хотелось как следует двинуть Лина по башке!

Не успела я подойти и на расстояние вытянутой руки, как меня подхватил бушующий вокруг Лина ветер и сделал попытку, как следует раскрутив, шмякнуть о палубу… Я воздвигла навстречу волну из золотого солнечного света, и шелеста листьев, и тонкого звона китайских колокольчиков… Добавила пение соловья июньской

ночью, и мерцание звёзд, и аромат сирени… И неожиданно поняла, что это работает! Лин опустил руки, ветер утих, гроза закончилась, на прощание швырнув мне в лицо пригоршню дождевых брызг со слабым ароматом сирени…

Я с удовольствием облизнула губы: пресная вода оказалась как нельзя кстати. Взглянула на Лина и поняла, что не всё так просто: теперь он тоже стоял, блаженно полуприкрыв глаза, и на его лице играла та же дурацкая улыбка, как и у остальных членов их команды… и он уже начал разворачиваться в сторону борта…

Упс! Похоже, эта гроза и была его защитой от чар сирен! А я по глупости лишила его щита, и теперь он попал под чары! Что делать? Что вообще в подобных случаях делают?!

Я подскочила вплотную и залепила ему звонкую пощечину… Я, вообще-то не сторонница рукоприкладства, но тут — каюсь — просто потеряла голову.

Голова Лина безвольно мотнулась, а улыбка, к моему ужасу, стала ещё шире… Он открыл глаза, в которых клубилась мутная мгла, и, мягко отстранив меня с дороги, шагнул к борту.

До сих пор не могу вспомнить, завизжала я или нет… Мои нити, которые я пыталась накинуть на него, истончались и рвались, встречаясь с острыми колючками песни сирен… Да, на этом уровне их звуки воспринимались как витки проволоки с хорошо заточенными колючками-лопастями. Колючки опутывали Лина, впиваясь в тело и гася фиолетовое пламя, лишая воли, магии и жизни… Именно от этого зрелища хотелось орать… и, возможно, я всё-таки заорала… Но тут что-то крупное пролетело мимо и, разбрызгивая фонтаны морской воды, врезалось в Лина, сбивая его с ног.

Я мотнула головой, меняя восприятие.

О! «Что-то крупное» на самом деле оказалось одним из тех парней Ари, который ранее выбросился в воду… Но как он так лихо запрыгнул обратно на корабль? Не сирены же зашвырнули! Пожевали и выплюнули? Я присмотрелась. Парень слегка пошевеливался на сбитом им маге, но на вид у него не было никаких органических повреждений. Ошарашенно я заоглядывалась по сторонам… и вдруг заметила кончик сероватого щупальца, кокетливо помахивающий мне из-за борта.

На миг забыв обо всём на свете, я подскочила к борту, перегнулась через планшир… и мгновенно буквально уткнулась в щупальце кракена. Это был он! Тот самый мой знакомец, который недавно так красиво улетал в голубые дали, запущенный раненым великаном. Кракен явно был жив-здоров и расположен немного поразвлечься: одним их щупалец он сжимал сразу трёх сирен, которые полузадушенно трепыхались в его хватке, а в другом держал ещё одного парня из прыгнувших за борт. Парня кракен небрежно швырнул на палубу, и тот, проехавшись по ней, снова сбил начавшего было подниматься Лина.

— Спасибо огромное! — прочувственно сообщила я. — Вообще не представляю, что делать! Они все разбегаются от меня, как цыплята от тупой наседки!

Почему я вдруг решила начать жаловаться на жизнь кракену — ума не приложу! Но кракен как-то внимательно выслушал мою тираду, задумался, и вдруг постучал себя щупальцем по голове.

— Что ты хочешь этим сказать? — заинтересовалась я. — Мне нужно подумать? Да я уже голову сломала! Ничего не работает!

Кракен

закатил единственный доступный моему обозрению глаз, и я почувствовала, что мне в бок что-то ткнулось. Я дёрнулась и обнаружила, что кракен протянул ещё одно щупальце и теперь пытается всучитьмне здоровенную витую раковину.

Я растерянно взяла подарок, который оказался на редкость увесистым.

— И что мне с этим делать?

Кракен снова прикоснулся одним щупальцем к своей голове и как-то совершенно непонятно зажестикулировал. Другим щупальцем он одновременно тыкал в раковину, которую я держала в руке.

Я поднесла раковину поближе к глазам и обнаружила, что у неё отбит кончик. Задумчиво повертела в руках… Ну что можно сделать с ракушкой? Поставить на полку? Прижать к уху и послушать море? Так море — вон его сколько вокруг! Только из-за воплей сирен ничего не слышно.

— Не понимаю.

Кракен раздражённо всплеснул щупальцами и начал погружаться в воду.

Как прощальный подарок на палубу шлёпнулись двое оставшихся членов команды… Где-то там с сиренами оставался теперь только Ари.

— Эй! Погоди! А с этим мне что делать?! — крикнула я исчезающему кракену и махнула рукой на мага. — Он сейчас тоже к сиренам бросится! Может ты его тоже в воде побултыхаешь?!

Кракен обдал меня волной неприкрытого веселья, и я услышала в своей голове голос:

— Поцелуй!

— Что-о?! — ошалела я. — Ты издеваешься?!

Но кракен уже исчез под водой.

Я повернулась. На палубе вяло шевелились слегка притопленные кракеном жертвы морского вокала, а Лин, наконец сумевший подняться, целенаправленно шагал к борту, явно намереваясь броситься к сиренам.

— О, боги Олимпа, что я делаю!? — простонала я, подскакивая поближе к нему и хватая за плечи. — Почему я слушаю какое-то морское чудовище?! Ну кто сказал, что это поможет?!

Тем не менее, пресекая все эти размышления, я впилась поцелуем в губы Лина.

…У меня создалось ощущение, что я целую ледяную статую. Он даже не шевельнулся. Сведённые напряжением плечи холодили мои ладони даже сквозь одежду. Ледяные губы и не шевельнулись под моими губами; в полуприкрытых, налитых тьмой глазах, не промелькнуло никакой эмоции, даже ресницы не дрогнули…

Мне вдруг почему-то стало ужасно обидно: его целует такая девушка! А он даже не реагирует! Ну не скотина ли?!

Обида и злость то ли на кракена с его издевательскими идеями, то ли на себя саму, что повелась, то ли на Лина, что совершенно на меня не реагирует, бурно вскипели внутри, и я почувствовала, как из меня осязаемо выплёскивается волна жара, охватывая и меня саму, и безучастного Лина плотным огненным коконом. Я запылала июльским солнцем, уже не обращая внимания на человека в моих объятиях, просто наслаждаясь ощущением: это, оказывается, так прекрасно — быть солнцем, греть, сиять!

И вдруг под моими ладонями словно треснула ледяная корка. Плечи Лина расслабились, губы потеплели, глаза широко распахнулись и окатили меня этой своей сапфировой синевой, в которой за миг промелькнули удивление, неверие и… восторг?..

Разом потеплевшие руки сжались на моей талии, губы обрели жизнь и уверенность, напористо перехватывая у меня инициативу… и я ошарашенно поняла, приходя в себя, что целуют уже меня! Стоп!

Я вывернулась из цепких рук и отскочила на пару шагов.

— Это всё ничего не значит! — уверенно сообщила я, пытаясь отдышаться и придать своему голосу уверенность и небрежность. — Тебя просто срочно нужно было спасать от сирен… Кстати, как ты себя чувствуешь?