Галочка
Шрифт:
Он молчал. Теперь сосредоточенно ловил мою ногу. А я, только что в берёзку не стала! Такой велосипед продемонстрировала, что если бы с ним на велогонку, то точно в чемпионы бы попала. Ничего не помогло. От всех спортивных усилий лежу, тяжело дышу. Он тоже подустал.
Потом поднялся и, тяжело ступая, ушёл.
А мне, впервые, сильно захотелось заплакать. Уже губы накопылились и подковкой вниз сами выгнулись, тут вдруг, смотрю, Саша вернулся!
Идёт ко мне с огромными швейными ножницами.
Господи, Боже ты мой! А, вдруг он маньяк?
По телу прошла волна липкого ужаса.
А он с ножницами в руках ближе… ближе…ближе...
– Саша? – тонко пискнула, как мышка.
Он присел в ногах и начал медленно разрезать моё прекрасное белое свадебное платье, начиная с подола и вверх, к талии. Холодное железо коснулось живота. Я сильно дёрнулась. Он лишь усмехнулся уголками губ. Потом дошёл до самого выреза. Смотрит, не отрываясь в моё перепуганное лицо. Ножницы скользнули по ключицам, двинулись к рукам, сначала в одну сторону, потом в другую.
Я лежала, не смея дышать.
Столько лет прошло, да, и до этого мы друг друга всего полгода знали. Почему я думала, что понимаю его? Передо мной оказался незнакомец. Стало страшно. Очень, очень страшно. А он, закончив с платьем, резко выдернул его из-под меня, оставив в одном кружевном белом белье и белых чулках. Моя красивая причёска во время нашей драки растрепалась окончательно.
Саша стоял, сжимая в кулаке свисающую до пола тряпку, в которую превратился мой наряд невесты, и пристально смотрел на меня. Я даже приблизительно не догадывалась, какие мысли сейчас бродят в его голове. Что он собирается делать? Изнасиловать? Убить? Мучить? Я без остановки потихоньку шевелила руками, пытаясь выпутаться из перевязи. Запястья уже неприятно ныли. Наклонился, присел, провёл губами по губам, я отвернула голову.
Саша посмотрел на меня задумчиво и поднялся, видимо приняв какое-то решение. Он пошёл к шкафу-купе, толкнул створку, достал с верхней полки плед.
Я не сводила с него глаз, настороженно следя за каждым движением. Через минуту моё тело было укрыто по самую шею.
Саша вышел, погасив свет. Я осталась одна: испуганная, привязанная, голодная.
Заревела. Сначала тихо, словно боясь. Потом громко. Жалко так себя стало.
Глава 17
Спала очень плохо. Всё время хотелось перевернуться на живот или свернуться калачиком, как привыкла, но путы не позволяли, и я просыпалась. Гнетуще давило на психику, мешало снова уснуть, осознание своего пленённого положения, но всё же, повозившись, я снова засыпала, понимая, что не в силах пока изменить ситуацию.
Проснувшись рано утром, снова затрепыхалась, дёргая завязки, обливаясь холодным потом от страха. Это только в кино: смелая красивая героиня находит выход и не теряет присутствия духа. Я потеряла: и смелость, и присутствие духа. Остался только страх, медленно, но верно, переходящий в настоящий неконтролируемый
Пять лет назад, в один памятный вечер, любящее лицо этого человека уже превратилось для меня в задницу. Что станет с ним теперь? Кем обернётся? Совсем не удивлюсь, если монстром или маньяком…
Он вошёл. Я сжалась и невольно бросила испуганный взгляд на мужские ладони: нет ли там ножниц, ножа или ещё чего-то опасного для меня.
Сашины руки были пусты. Он облокотился ими о постель по бокам от моей головы. О Господи! Лицо совсем близко… Боюсь…Мамочки-и-и…
– Ну что? Сегодня будешь послушной девочкой или останешься лежать привязанной? – тихо спросил он.
Я чувствовала на лице дыхание этого психа.
– Буду послушной, - даже самой противно, как унизительно смиренно это прозвучало.
Он сразу развязал меня и отпустил в ванную.
Как же сильно мне не хотелось потом отодвигать защёлку! Иллюзия хоть какой-то защищённости успокаивала.
Когда забежала внутрь и закрылась, почувствовала, что тело стало липким от пота. Поэтому я не выдержала, и добавила к утренним процедурам тёплый душ. Кроме того, подумав, простирнула своё бельё и оставила его на полотенцесушителе. Наконец, завернувшись в большой банный халат, который нашла ещё раньше, в тумбочке, вышла к, ожидающему меня ненормальному.
Саша поднялся с кровати и, сделав знак идти за ним, подкрепил его коротким приказом:
– Пошли со мной.
Шла следом и тупо думала, что пол холодный. Босые ноги мёрзли. Защитная реакция?
Мы неторопливо спустились со второго этажа вниз, в большую комнату, которую можно было назвать столовой или гостиной. Часть пространства была отгорожена барной стойкой, за которой виднелась современная кухня. Круглый стол, накрытый простой весёленькой скатертью, был сервирован для завтрака на двоих.
Придурок галантно отодвинул для меня стул.
Села. Руки сами тут же тянутся к хлебу. Отламываю кусочек и нетерпеливо бросаю в рот.
Саша приносит из-за стойки и ставит на подставку в центре сковороду с яичницей.
Ждать его или можно уже есть? Вчера, перед свадьбой, от волнения кусок в горло не лез, а вечером даже если и захотела бы, никто не предложил ни кусочка. Кушать хотелось так, что голод мощно теснил страх.
Саша, тем временем, принёс свежие овощи, мясную нарезку и, поставив всё это на стол. Сел напротив.
– Приятного аппетита!
Очень захотелось ответить:
– Чтоб ты подавился!
Но я быстро положила на свою тарелку всего и побольше, и молча начала есть. Силы мне ещё пригодятся.
Ели в тишине. Я всё время чувствовала на себе взгляд этого маньяка.
– Я готовил, ты моешь посуду, - распорядившись так, Саша наблюдал за мной всё время, пока я убирала со стола.
Закончив, растерянно остановилась подальше от него. Спросила нерешительно:
– Дальше что?
– Если бы я знал… - протянул Саша. – Поживём здесь недельку, другую. Там видно будет.