Галочка
Шрифт:
Хозяин сделал приглашающий жест рукой. Я, без выбрыков, сразу села.
Честно поделили яичницу, разложив себе на тарелки. Едим немного жадно, изредка молча поглядывая друг на друга. Вскоре, на столе ничего съедобного не осталось. Я не спеша встала помыть посуду.
– Так что у тебя случилось? – лениво спросил Сергей, откинувшись на спинку стула, с интересом рассматривая меня.
– Твой ненормальный друг украл меня из дому в день моей свадьбы, держал у себя в доме, наподобие этого, полторы недели. Потом приехала его жена, провезла меня часть
– Они с женой разводятся, поэтому Сашка тщательно собрал и отдал все её вещи, чтобы даже следа этой бабы в его жизни не осталось, - ответил только на мою последнюю ремарку Сергей.
Странно. То, что его дружок выкрал женщину, его совсем не впечатлило?
– Ты можешь отвезти меня домой?
– Конечно. Чаю попьём и двинемся.
Через два часа я стояла перед дверью своей родной квартиры. Тронула ручку – заперто. Позвонила. Сергей стоял за спиной, терпеливо дожидаясь, пока я попаду домой.
Дверь медленно открылась, в сумраке прихожей показался Захар и сразу, размахнувшись, вмазал Сергею, явно не ожидавшему нападения, кулаком прямо в лицо. Я опешила. Закричала:
– Захар! Он меня подобрал на дороге и по доброте душевной домой привёз! Ненормальный! Что ты делаешь?
Захар хмуро посмотрел на меня и, больно схватив за плечо, втащил в квартиру, с грохотом захлопнув дверь. Сергей так и остался лежать на полу в подъезде.
– Вернулась, шлюха!? – яростно прохрипел в темноте прихожей Захар.
Мне стало не по себе. Через минуту он тащил меня в комнату больно ухватив за предплечье. С силой швырнул вперёд так, что я упала на пол. Хорошо, что мягкий ковёр смягчил удар.
– Нагулялась, шалава! – яд в голосе всегда доброго Захара потряс до глубины души.
– Захар, я не сама! Меня силой увезли! – тихо прошептала я, неловко вставая.
Протянула к нему руку, заглядывая в глаза, и обомлела – Захар был пьян. В его облике было мало от того Захара, которого я привыкла видеть. У него всё лицо было страшно перекошено от ярости, глаза белые, дикие.
Он стоял, чуть покачиваясь, и с ненавистью смотрел на меня, явно не слыша моего испуганного лепета или не понимая его смысла.
– Тебе обязательно надо было опозорить меня? Ты не могла расстаться со мной по-человечески, Галка? Сволочь ты! – он говорил с ненавистью, рычал.
Я совсем не узнавала этого человека, которого знала чуть ли не всю свою жизнь, за которого собиралась замуж!
– Захар! Ты что, не слышишь меня? Саша украл меня! Я была с ним не по своей воле! – шёпотом кричала я.
Казалось, что он услышал только «Саша» и «была с ним». Потому что ими, я будто с цепи его спустила.
Он размахнулся и ударил меня по голове. Я настолько не ожидала от него, что снова упала на пол, на этот раз больно ударившись, в ужасе оглядываясь на Захара. На меня посыпались удары ногами, и я заорала от боли и ужаса. Пыталась отползти,
Дальше плохо помню, но сквозь боль и страх, различила грохот. Пинки прекратились, тело болело, каждый вдох отдавал болью.
Вскоре в квартире появились врачи. Я понимала, что меня везут в больницу.
Все было словно в тумане.
Глава 20
В приёмном покое меня оставили лежать на каталке в ожидании. Ещё в машине скорой, проткнув вену на руке, поставили капельницу с каким-то лекарством. Потом, то ли врач, то ли фельдшер, долго оформлял меня, диктуя что-то женщине в белом халате. А она записывала и записывала. Иногда они меня что-то спрашивали, я отвечала. Или мне показалось, что всё это длилось долго, потому что было очень больно. Мысли туманились. Потом все люди куда-то исчезли.
Сейчас я лежала на каталке в приёмном покое одна, прикрытая лишь белой простынею. Мне было больно, холодно и страшно. Неожиданно пришла мысль, что, если натянуть мою простынь на лицо, я буду выглядеть как труп. Тело болит, дышать трудно… Вдруг прошибло ужасом – а может меня просто оставили умирать? Дождутся, пока кикну, натянут на лицо простыню и повезут сразу в морг. Паника затрясла всё тело в ознобе. Я не выдержала и заплакала. Сначала тихо, потом громче.
Вдруг в приёмный покой забежал мужчина. В следующую минуту я сообразила, что это Сергей. Он наклонил ко мне лицо с подбитой скулой, на которой разливался синяк до самого виска.
– Ты чего ревёшь? Сильно больно? – услышала я знакомый голос.
Сразу стало спокойно, паника схлынула. Сергей упирался одной рукой о мою каталку, и я нащупала его пальцы своей ладонью. Пролезла под них и крепко сжала. Потом закрыла глаза и, наконец, отключилась, потому что больше ничего не помню. Дальше пошли только неясные ощущения, словно сон или сквозь сон: голоса, меня везут, перекладывают, больно, кричу или лишь издаю стон.
Утром просыпаюсь и пытаюсь понять, где я. Тело пронзило болью от нечаянного движения. Даже от дыхания, слева неприятно ныло. Оглядываюсь. От поворота головы, с новой силой заломило в висках, заболела щека. В палате, кроме моей, ещё пять кроватей. Все заняты. Возле одной из кроватей на стуле куняет женщина в белом платке. В палату забежала санитарка и сразу ко мне.
– Проснулась, деточка? Сейчас уточку подам.
Утро тянется бесконечно. Я буквально купаюсь в боли.
Начался обход. Врач подходил к каждой больной по кругу. Начал с противоположной от меня кровати, возле которой раньше сидя спала женщина. Больной оказалась девушка, которая неудачно упала. Сама непосредственно травма, я так поняла, незначительна, у девушки оказалось заболевание крови – плохая свёртываемость, поэтому она оказалась в больнице.
Я оказалась последней в кругу. После довольно болезненного осмотра, врач сказал: