Галочка
Шрифт:
Тётя Надя мгновенно «сплела лапти» обоим, окрестив их влюблёнными, занимающимися этим самым прямо на работе. Теперь коллектив пристально следил за каждым соприкосновением худрука театрального кружка и слесаря, находя чуть ли не в каждом их слове или движении двойной подтекст.
Бедная Наталья Николаевна боялась нечаянно даже посмотреть в сторону гаража. А Николай Иванович вообще пребывал в шоке. У него недавно первый внук родился.
Мой Сашенька учился, заканчивал колледж, выпуск уже совсем скоро, летом. Кроме того, он готовился со своими друзьями Драконами к каким-то очень
Свободного времени у Саши было совсем мало, мы почти не гуляли, но зато часто проводили вместе жаркие ночи.
Я всегда-всегда ждала его!
Пришёл день Сашиного выпускного в колледже…
Он пригласил меня на этот праздник, как свою девушку. Мимоходом сказал, что познакомит там со своими родителями. Боже! Как я разволновалась!
Я вдруг вспомнила, что мне абсолютно нечего одеть. Там же все эти крутые девицы будут в дорогущих платьях за тысячи долларов. А я? Опять в своём чёрном идти?
Призвала на скорую помощь Машку. Сначала перемерили на меня всё, что у нас обоих есть. Нет слов. Одни тряпки. Потом пошли в костюмерную к Валентине Ивановне. Там тоже ничего походящего не нашли.
Не знаю, на что буду жить следующий месяц, но, когда получила зарплату, купила отличное новое платье на всю сумму: длинное, белое, нежное, с открытыми плечами. Потом туфли искали, белые. Нашли серебряные, будто хрустальные, как у Золушки. Машка терпеливо таскалась со мной по всему городу. Правда с таким лицом, что с неё можно было картину писать «Мученица». Ей нравились каждые вторые туфли, которые нам попадались. Она дошла до того, что с разгона серьёзно похвалила даже белые тапочки, которые я примерила для прикола.
Причёску на вечер я тоже настоящую сделала, не сама, а в салоне красоты. Денег пришлось занять у Валентины Ивановны.
На вечеринку в колледж шла во второй раз. Тогда, на маскарад, зимой – это было весёлое приключение. Сейчас - страшный экзамен, к которому готовишься, готовишься и, шиш, приготовишься. Саша был великолепен. Костюм и галстук так ему шёл! Впрочем, на этом празднике все друг друга стоили. Я пыталась оценить, не выгляжу ли я в своём наряде как дешёвка, но это для меня непросто. Я по бутикам не одеваюсь и в Италию за туфлями не летаю.
Саша почти сразу познакомил меня со своими родителями. Папа обычный солидный дядечка, а мама… что-то типа Мэри Поппинс «кто от туфелек до шляпки…». Вот она - само совершенство от этих самых туфелек до шляпки, только без шляпки.
Официальная часть пролетела быстро. Выпускники разбрелись по залу. Саша весело общался с друзьями. А я, незаметно, осталась совсем одна. Жаль, Маши не было.
Стою, вспоминаю знакомство с родителями и размышляю, что, судя по всему, Сашиной маме я совсем не понравилась. А тут она подошла и об этом прямо сказала. Отвела меня ещё немного в сторонку и, без обиняков, говорит с ласковой улыбкой:
– Оставь моего сына в покое, ничтожество. Тебе в любом случае с ним ничего не светит. Поняла? Узкоглазых в нашей семье ни при каких обстоятельствах не будет.
И, так же, с улыбкой, пошла к какой-то знакомой. Не захотела долго разговаривать со мной. Тихо так, бросила в меня эти слова, как бомбу, и ушла.
Позже, Саша,
Пошли мы с ним на улицу. Идём по аллее к воротам колледжа. Где-то в ветвях старого дерева соловей заливается. А я чувствую, что рушится всё. Прямо сейчас, в эти минуты, под пение птицы. В отчаянии, пытаясь что-то спасти, призналась Саше в том, что сама только сегодня утром узнала, когда тест сделала.
– Саша, я беременна. У нас ребёнок будет, - заглядываю ему в глаза, ещё до конца не понимая, насколько всё страшно.
Он некоторое время шёл молча.
– Если ты решишь его оставить, я, конечно, буду давать средства на этого ребёнка. Но, всё же, будет лучше если ты избавишься от него. Сделай, пожалуйста, аборт, Галя, - он не смотрит на меня, когда говорит, отворачивает лицо.
– Саша…- не верю, ещё не могу поверить, что сейчас именно это слышу, что говорит он.
– Галь, иди домой, меня там парни ждут. Это наш выпускной. Мы отмечать собрались, – в его голосе звучало нетерпеливое желание избавиться от меня, покончить с неприятным разговором, сожаление, что пригласил меня.
Он вернулся в здание, а я пошла одна в ночи домой. В голове теснились безрадостные мысли.
Неужели, всё потому, что его маме я не понравилась? Или сильно проиграла в сравнении со всеми этими богатыми девчонками, которые ко мне даже не подошли? А наш ребёнок? Любящий человек так скажет? Разве так жестоко девушек бросают? Даже, если мажор... Совсем не по-человечески...
Просто шла, шла, переставляла ноги. Тот же город, те же звёзды, та же тёплая ночь, только уже я другая. Поломанная. Внутри больно, жжёт. И слёзы сами катятся, я их замечаю, только когда не могу попасть ключом в замочную скважину. Вытираю глаза.
Совсем не помню, как вошла, переоделась. Платье и туфли в мусорное ведро выбросила. Никогда больше не одену! Так больно внутри, что не соображаю ничего. Сижу, раскачиваюсь на кровати из стороны в сторону.
В дверь позвонили, я даже не пошевелилась. Не открою. Не хочу, не могу никого видеть. Вошла Машка с вещами. Наверное, открыла своим ключом, я ей на прошлой неделе ключи дала. Мы договорились, что все летние каникулы она будет жить у меня. Ей больше негде. Она сирота.
Она меня увидела, ничего не сказала.
Села рядом, обняла, со мной качается. Потом вдруг говорит:
– Галочка, родная! Спасибо, что ты есть! Только ты у меня, никого больше! Не плачь, милая. Не знаю, что случилось, и кто тебя обидел, но вижу, что ты живая и здоровая, а с остальным мы с тобой справимся!
Как нарыв ножом вскрыла. Ору ей:
– У меня ребёнок будет, беременная я! А он жениться не хочет. Сказал, деньги будет давать, если решу оставить. Но он хочет... сказал, чтобы аборт...а-а-а....Мать его меня полным ничтожеством назвала... Машенька, я же люблю его, я семью хотела, детей! Чтобы в горе и радости! И только с ним! Маша, а он ушёл гулять, отмечать выпуск! После того, как узнал о ребёнке, нашем с ним ребёнке, он сказал мне лучше сделать аборт и пошёл гулять с друзьями...Как же так, Маша!?