Гамблер
Шрифт:
– Ну наконец то! Даже бабуля Джинкс уже заканчивает седьмой подход вокруг супермаркета пряжи, а ты все ещё спишь!
– Откуда ты знала, что я не сплю?
– Сейчас только шесть утра.
– И поэтому это время мотивирует взять велик и поехать до Сьюзан? – пытаюсь усмехнуться я, но выходит жалко.
Девушка снимает со своей головы васильковый шлем и с сожалением оглядывает мое лицо.
– Ты
Я снова смотрю на свои ладони. Глубоко вздыхаю. Тёплая ладонь коснулась моего плеча.
– Она хотела что-то сказать мне. Почему я?
– В любом случае, мы не сможем теперь узнать, что именно. Неделя прошла. Мне также жаль Грейс, но… это не будет продолжаться вечность. Жизнь должна продолжаться. С Грейс или без неё.
– Разве тебя не пугает то, что начинает происходить в этом городе? Ты говорила «Мы подростки. Мы слишком невинны, чтобы идти на плохие вещи, созданы для того, чтобы веселиться и…»
– Ты думаешь, что в смерти Грейс кто-то виновен? – перебивает меня Джек, я сразу же замолкаю. – Что это не обычное самоубийство?
Я не должна была говорить этого, но мысли вслух меня подвели. Она не должна выйти на его след, мне нельзя рисковать.
– Просто пообещай мне, что ты будешь осторожна, Джек. Не хочу снова пережить тоже самое. Не хочу увидеть вместо Грейс – тебя.
Девушка держала паузу, затем кивнула и немо прошептала обещание.
– Грядёт что-то ужасное.
***
Двадцать девять голосов. Боль в пояснице тянется вниз. Слежу за тиканьем часов над доской, и уже мысленно представляю, как моя пятая точка, наконец, срывается со стула и несется прочь из этой беспощадной игры за жизнь.
Старшая школа никогда не внушала мне доверия. Помню, как в пятом классе восхищалась старшеклассниками «Такие взрослые… Вот бы поскорее очутиться на их месте.» Какого было мое разочарование, когда беззаботное детство пронеслось перед носом, а чувство скорого совершеннолетия не привело к ожидаемому восторгу.
– Эй, Сьюзан! – незнакомка с автобуса подбегает ко мне и пытается отдышаться.
– Одри, кажется? – вспоминаю я, и та кивает.
– Видела тебя с Беверли.
– Что за Беверли?
– Беверли Паинс. Та чудачка, с которой ты позавчера разговаривала в коридоре.
– С ней что-то случилось?
– Не с ней, с тобой! Мой тебе совет: не связывайся с ней! Она чокнутая!
– Чокнутая? Она сделала что-то плохое?
– Ужасное! – громко сказала та, а затем быстро замолкла. – В то время, пока тебя не было ещё
Мои догадки подтвердились… Понятия не имею, кто такая Люси, но теперь точно знаю, что эта светловолосая девочка не в себе.
– Наверняка этому должна быть причина… Этому ведь должно быть своё объяснение, Беверли не могла сделать.. это без причины. Что ей сделала Люси?
– Смотрела на неё дольше минуты? Я не знаю. Люси ничего ей не сделала, она никогда не желала ей зла.
– Должно быть, родители этой Беверли были в панике, когда узнали об этом.
– У неё нет семьи.
– Нет семьи?
– Она из приюта святой Девы Марии. Много раз пыталась сбежать оттуда, но ее всегда отыскивали. И, вот, затолкали теперь ее в эту школу. Думали, она развеется и что ей это поможет.
Всего несколько минут назад я разговаривала с ней… По телу пробежали мурашки. Что ей мешало навредить мне, за просто так?
– Я надеюсь, ты услышала меня. Что бы она ни говорила тебе, что бы ни просила сделать – не слушай ее! Она залезет тебе в голову, внедрится в доверие, а потом…
Одри выдержала паузу, боясь подобрать нужные слова и произнести их вслух.
– Если не хочешь пройтись по ее грани спятившего, как это сделала Люси.
После смерти Грейс ночь подкрадывалась слишком быстро. Первый раз я вышла в школу сегодня, как и сегодня же мне пришлось задержаться в библиотеке и дописать проект по химии.
Ноги неторопливо ведут меня в сторону дома, здесь так тихо. Полная тишина, пугает и манит одновременно. Не хочу уходить отсюда. В лицо ударяет ледяной ветер и далее пронизывает все тело. Смешанное, приторно мерзкое ощущение. Чувствуешь холод, а вместе понимаешь, что живой.
Тишина обрывается стуком спереди. Поднимаю голову на звук, на темный силуэт, обрамлённый по краям светом. Тень выпускает что-то блестящее из рук, вещь разбивается об землю, и силуэт заворачивает за угол.
Нож.
Подбегаю к углу, останавливаюсь возле оружия и не решаюсь подобрать его. Заворачиваю. Парень стоит уже в нескольких метрах от меня. Невольно стискиваю зубы. Тот начинает пятиться назад и по итогу исчезает во мраке.
Он не оставит меня в покое до тех пор, пока я не сделаю то, чего он хочет – чтобы я следовала правилам его игры. Только как она началась? С того момента в коридоре? В классе?
Когда?
Сжимаю ладони в кулак и ступаю вперёд. Погружаюсь во мрак и затем я выхожу на освещенную улицу. Начинаю оглядываться. Паника подступает.