GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Шефф Дэвид

У Mirrorsoft заведомо не было шансов. Таким способом «Элорг» хотел нивелировать право Максвелла на первое решение, что оговаривалось в протокольном соглашении. Как и ожидалось, никакого ответа в течение дня не последовало, и Nintendo был дан зеленый свет. Роджерс и Хухс организовали звонок в Редмонд. Хухс был убежден, что договор мог быть подписан и заверен печатью, если Линкольн и Аракава приедут к понедельнику в Москву. Хухс добавил, что для начала им придется поехать в Вашингтон и получить визы в советском консульстве.

***

Аракава и Линкольн рассказали о своей поездке только Питеру Мэйну и Филу Роджерсу, поскольку очень беспокоились, что в Atari Games

узнают обо всем. Все остальные сотрудники Nintendo думали, что они едут в Японию. Чтобы успеть в консульство до выходных, они должны были улететь из Сиэтла в Лос-Анджелес, а затем ночным рейсом в Вашингтон. Прибыв туда на рассвете, они зарегистрировались в отеле, приняли душ, оделись, прыгнули в такси и отправились в советское консульство. Там в визовом отделе им сказали, что ничего не слышали ни про Аракаву, ни про Линкольна или Nintendo. Сообщений из Москвы не поступало, а без этого виза не выдавалась. Все, что оставалось делать руководителям Nintendo, ждать. В 16:00 наконец-то пришел телекс, разрешающий выдачу виз.

Времени оставалось ровно на то, чтобы успеть в аэропорт и сесть на ближайший ночной рейс до Лондона. Они спали в течение всего перелета, проснувшись только в Хитроу, где день был уже в самом разгаре. Вечер перед вылетом был свободным.

После обеда оба разошлись по номерам. Линкольн сказал, что позвонит Аракаве в номер в семь утра, тогда они успеют на рейс в 9:30. Однако он не услышал будильник и проснулся около восьми. Осознав, сколько времени, Линкольн судорожно стал звонить Аракаве. Быстро побросав одежду в чемоданы, они умчались в аэропорт, где пронеслись сквозь терминал к паспортному контролю.

В этот момент к ним подошла группа охранников. Только тогда Линкольн и Аракава первый раз с утра взглянули друг на друга. Оба были небриты, с растрепанными волосами, а Линкольн надел свой пиджак поверх пижамы.

Быстро объяснив, в чем дело, они двинулись дальше и успели зайти в салон буквально перед закрытием дверей. Оба выглядели так, словно сбежали из сумасшедшего дома.

В то воскресенье, 19 марта 1989 года, они проспали весь полет до Москвы, где их встретили Роджерс и Хухс. — Роджерс, арендовавший черный Mercedes 190, повез их через Москву; Аракава с Линкольном смотрели на проносящийся за окном пейзаж, плохо одетых пешеходов и странную архитектуру. Все это напоминало фильмы о Нью-Йорке сороковых.

Роджерс сказал Аракаве и Линкольну, что ему удалось найти японского экспортера, у которого был факс и им можно было воспользоваться. В гостиничном номере японца также были портативный компьютер и принтер. Роджерс предложил встретиться на следующее утро всем вместе в «Элорге» и дал им бумажку с адресом, после чего высадил своих измотанных пассажиров около гостиницы.

На стойке регистрации Аракаве сказали, что свободных мест нет, но им с Линкольном не стоит беспокоиться: гостиница сняла для них квартиру в соседнем здании. В квартире была неподключенная кухонная плита, холодильник без дверцы и разбитый диван, затхлая прихожая вела в небольшую спальню. Они посмотрели на одноместную кровать и, не произнеся ни слова, стали тянуть жребий. Аракава проиграл, и ему достался диван.

Несмотря на всю усталость, мужчины вышли из квартиры в поисках еды и алкоголя и вскоре нашли то, что искали: винный магазин с необходимым ассортиментом. Набрав пива Heineken и коньяка, они вернулись в квартиру, где пили, пока Линкольн не ушел в спальню, а Аракава не уснул на диване.

Утром Хухс и Роджерс сопроводили Линкольна и Аракаву в помещение с высокими потолками и затененными окнами, служившее конференц-залом «Элорга». Там их представили разработчику игры Алексею Пажитнову, главе «Элорга» Николаю Беликову и нескольким его партнерам. Пажитнов попытался составить мнение о Линкольне и Аракаве, но они были для

него «словно люди с другой планеты». Линкольн совершенно не реагировал на шутки и подначивания Пажитнова; Аракава был замкнут и неприступен. Но, зная об их союзе с Хэнком Роджерсом, Пажитнов был склонен доверять им и шел на сотрудничество с ними в ходе первой встречи.

Линкольн поначалу завел с Беликовым и одним из его помощников разговор о рыбалке, но тут же сосредоточился на деле, как только речь зашла о ключевых вопросах. Деньги для Nintendo были не столь важны, куда больше их заботили претензии Стайна и Mirrorsoft на права на видеоигровые версии Tetris. Линкольну были необходимы доказательства того, что русские не собирались продавать эти права компании Andromeda или кому-либо еще. Удовлетворившись ответами, он несколько раз сказал, что должен быть абсолютно уверен, что русские возьмут на себя все обязательства по сделке и доведут ее до конца и что они должны быть готовы к множеству нападок со стороны Andromeda, Mirrorsoft и Atari Games. Аракава терпеливо сидел рядом, положив руки на стол.

Русские подготовили копии всех писем, телексов и предложений по контракту, а также подписанные контракты со Стайном и Andromeda. Линкольн изучил их. Один из документов стоил всех остальных: тот, где Роберт Стайн поставил подпись под определением компьютера. NES была без «монитора, дисковода(ов), клавиатуры и операционной системы». Она не являлась компьютером.

Русские нетерпеливо подняли вопрос о новом бизнесе с Nintendo. Начиналась эпоха гласности, и государство поощряло сотрудничество с Западом в виде совместных предприятий. Беликов сказал, что они хотели бы создать подобное предприятие с Nintendo, которое поставляло бы NOA новые игры, сопоставимые по уровню с Tetris.

Линкольн предложил для начала закончить текущие переговоры. Затем представители СССР спросили, почему они не могли производить картриджи Tetris самостоятельно. «Мы здесь не за этим, — сказал Линкольн. — Nintendo производит картриджи самостоятельно».

Тогда русские сказали, что хотели бы производить нинтендовские системы и продавать их в СССР. Линкольн ответил: «Спасибо, но мы производим их в Японии».

Представитель «Элорга» достал небольшую коробочку, чтобы произвести на людей из Nintendo впечатление русской инженерной мыслью. «Наши люди сделали это», — произнес он.

Аракава открыл коробку. Внутри лежало устройство Game & Watch, на экране которого отображалась игра Donkey Kong. На устройстве не было ни имени Nintendo, ни ее торговой марки. Аракава вежливо похвалил продукт Советов.

***

После первой встречи Аракава и Линкольн пригласили Хухса, Роджерса и Алексея Пажитнова на обед в единственный японский ресторан в Москве. Ресторан не имел лицензии на продажу алкоголя, поэтому официантку отправили в магазин за пивом. Первым суши принесли Пажитнову; он попробовал небольшой кусочек. Аракава объяснил, что суши нужно есть целиком и за один раз. Пажитнов последовал его совету, взял кусочек тунца на крошечной подушке из риса и палочками старательно поднес его ко рту. Он нашел вкус на удивление приятным. Далее он попробовал желтохвоста, угря, краба и тамаго, японский рисовый омлет, все более ловко орудуя палочками. Затем он набросился на липкий зеленый шар на тарелке и целиком отправил его в рот; его компаньоны хором закричали: «Нет!» Но было поздно; Пажитнов уже проглотил горку васаби, очень острого хрена, который в небольших количества используется для придания остроты соевому соусу. Он почувствовал сильнейшее жжение в ноздрях, а глаза были готовы вылезти из орбит. Он пытался заглушить жар пивом, но тщетно.