GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Шефф Дэвид

Аракава не мог сдержать смех. К нему присоединился Роджерс, а вскоре и все остальные, пока Пажитнов вытирал слезы. Куда лучше ему удалось управиться с другими блюдами: сябу-сябу, рыбой с имбирем, маринованными морскими водорослями; все запивалось пивом.

После ужина все переместились в квартиру Пажитнова, чтобы посмотреть на его новую игру, которую планировалось продать через совместное предприятие в Москве. Линкольн был обеспокоен тем, что игра, Welltris, могла быть производной от Tetris и ему нужно будет получать права и на нее тоже. Аракаву же гораздо больше интересовала обстановка русской квартиры; для детей Алексея он прихватил Game Boy.

Когда

они вошли в дом на улице Герцена и стали подниматься на лифте, Аракава и Линкольн переглянулись, поскольку лифт ехал неровно и сильно скрипел. Внизу виднелась шахта лифта, Линкольн вжался в стену, пытаясь перенести весь свой вес с пола лифта. На нужном этаже лифт остановился примерно на метр ниже площадки, и всем пришлось карабкаться.

В квартире жена Пажитнова, Нина, принесла им ледяной водки. Аракава с Линкольном задавали множество вопросов о московской жизни, на которые Пажитновы с радостью отвечали, пока их старший сын Петя играл в игру отца на Game Boy. Пете сказали, что он единственный ребенок в Советском Союзе, у кого есть нинтендовское устройство.

На следующий день представители Nintendo вернулись в «Элорг», готовые закрепить соглашение. Говард Линкольн в общих чертах обрисовал план доказательства того, что видеоигровые права на Tetris не были никому проданы, и подтвердил предложение Nintendo. Переговоры продлились три дня. Линкольн не собирался уезжать без подписанного контракта; при помощи Хэнка Роджерса, набиравшего текст параграф за параграфом, они составили контракт в его гостиничном номере. На утренних встречах с русскими обсуждались детали, а вечерами в текст контракта вносились нужные изменения и распечатывался результат.

На одной из встреч Линкольн захотел уточнить права автора игры. Люди из «Элорга» ответили, что, поскольку Пажитнов работал в Вычислительном центре и создавал игру в рабочее время, следовательно, все права принадлежат Академии наук; «Элорг», будучи ее коммерческим представителем, уполномочен лицензировать Tetris. Пажитнов кивнул в подтверждение. Ему оставили небольшую долю славы, вероятно, какие-то возможности в будущем, но никаких денег.

Линкольн настаивал на пункте контракта, обязывающем русских сотрудничать в случае любой потенциальной судебной тяжбы; в случае необходимости они должны были прибыть в США для дачи показаний. В последний момент Советы начали препираться из-за размера роялти, но Линкольн сказал, что условия сделки более не обсуждаются. Nintendo брала на себя юридические расходы, которые обещали быть крупными с учетом потенциального количества недовольных сторон. Среди них, отметил Линкольн, находились Стайн, Atari Games, люди из Mirrorsoft и сам владелец Mirrorsoft Роберт Максвелл. Упоминание Максвелла свело разногласия на нет, в частности, потому, что Беликов помнил о последнем телексе из Mirrorsoft, полученном тем утром: Джим Макконочи, отвечая на сообщение из СССР, настаивал, что Mirrorsoft не должна ничего предлагать за права на видеоигровые версии Tetris, поскольку они уже принадлежали Mirrorsoft.

В ответ «Элорг» выслал телекс, информировавший Макконочи, что ни Andromeda, ни Mirrorsoft, ни Tengen не были уполномочены распоряжаться правами на Tetris в версиях для домашних видеоигровых систем и что эти права переданы Nintendo of America и более недоступны. Телекс был послан 22 марта, в день подписания контракта с Nintendo. Аракава расписался за Nintendo, Пажитнов расписался как автор, Беликов расписался за «Элорг».

Помимо представителей Nintendo и «Элорга» на процедуре подписания присутствовали двое высших государственных чиновников из советского правительства: Эдуард

Максаков, заместитель председателя Государственного комитета по вычислительным системам и информатике, и доктор Станислав Гусев, начальник научно-технического центра при Вычислительном центре Академии наук. Сумма аванса не разглашалась, но, по слухам, она составила от 3 до 5 миллионов долларов. Позднее Линкольн говорил, что сумма была меньше, но точную цифру назвать отказался. Деннис Вуд, адвокат Atari Games, говорил, что с такой суммой «можно было требовать двойной лицензии».

Сообщение с попыткой расстроить сделку пришло Беликову 23 марта. Кевин Максвелл писал: «Я официально уведомляю вас, что вы дважды нарушили наше соглашение». Он добавил, что этот вопрос будет поднят во время предстоящего посещения Лондона президентом Горбачевым, и заявил: «Мы уже обладаем международными правами на Tetris для домашнего компьютера Nintendo. Действительно, мы продавали их как напрямую, так и через Tengen в Соединенных Штатах и Bullet-Proof Software в Японии начиная с января 1989 года…»

Максвелл сказал, что приедет в Москву с «миссией примирения», чтобы встретиться с Беликовым и выслушать «путь выхода из ситуации с двойным нарушением соглашения». В завершение он пригрозил в случае продолжения конфликта поднять этот вопрос на самых высших законодательных и политических уровнях.

***

Но было поздно. Тем вечером Аракава, Линкольн, Роджерс и Хухс вместе с Алексеем Пажитновым отмечали сделку в японском ресторане. Сидя в баре тэппанъяки, они попросили официантку принести пива.

«Финское пиво?» — послышалось им.

Они согласились, и она ушла.

Аракава пытался не показывать свое приподнятое настроение, но его улыбка говорила сама за себя. «Мы сделали это», — торжествующе сказал он Линкольну. Казалось, что общее воодушевление поднимало стол в воздух.

Официантка никак не возвращалась, хотя было самое время для тоста. Линкольн увидел ее и подозвал. «Где пиво?» — спросил он.

«Пиво финиш, — повторила она. — Финиш пиво».

«Прекрасно, — сказал Линкольн, — но…»

Женщина сложила руки в форме буквы X. «Финиш пиво!» — повторила она настойчиво.

Хохоча, они принялись произносить тосты с безалкогольными напитками.

(Позднее Хэнк Роджерс отправил Говарду Линкольну ящик финского пива в качестве подарка.)

После ужина все обменялись теплыми объятиями и пожелали друг другу спокойной ночи. Особенно счастлив был Роджерс. Мало того, что он заполучил права на Tetris в версиях для переносных систем, сублицензированные Nintendo для Game Boy, но также в качестве вознаграждения ему отдали сублицензию на распространение Tetris на территории Японии в версиях для домашних видеоигровых систем, права, которые, как он думал, он купил у Atari. Но теперь он получил игру по цене Nintendo. Это означало, что его прибыль с картриджа возрастала на 5-8 долларов, что сильно превышало доход других лицензиатов Nintendo. Всего он планировал заработать на Tetris порядка 30-40 миллионов долларов.

Эта разница была мелочью для Аракавы и Линкольна, которые, вернувшись в свою неказистую квартиру, допили лежавший с предыдущего дня теплый Heineken. Они были слишком возбуждены, чтобы спать, поэтому всю ночь провели в разговорах. На следующее утро по дороге в аэропорт Аракава сказал: «Я ни за что больше сюда не вернусь!»

«Не торопись, — прервал его Линкольн. — Мы обещали, что вернемся сюда с кучей Game Boy для их больниц и детских домов».

Аракава покачал головой и усмехнулся. «Да, обещали, — сказал он, — здесь будут очень благодарны, когда ты привезешь их».