Гамсун. Мечтатель и завоеватель
Шрифт:
В первые недели оккупации Норвегии, когда Гамсун вовсю трубил в военную трубу, он получал множество писем. Многие хвалили и поддерживали его высказывания, но гораздо большее число людей выражало свое негодование. Поразительно, но один из подобных откликов он сохранил: «Вот ты и показал норвежскому народу, какой ты есть на самом деле норвежец, мы сжигаем твои книги, да и сам ты за свои слова 2 мая заслуживаешь той же участи» [421] .
В этом письме речь идет о статье, которая была опубликована во многих норвежских газетах и которую Гамсун зачитал по радио. В ней он призывает сражающихся норвежцев сложить оружие: «Что толку, что вы взялись за винтовки и теперь пуляете в немцев, не сегодня завтра вас разбомбят. Англия не в состоянии помочь вам, когда вы разрозненными группками бродите по родным горам и долинам и клянчите еду.
421
Анонимное письмо от 17.05.1940. Сохранилось немало писем, исполненных ненависти, которые Гамсун получал в период оккупации, они находятся в HPA-NBO, но есть и такие, где высказана поддержка Гамсуну.
422
Статья «Норвежцы!» в «Фритт Фолк» от 4.05.1940 и других газетах, была зачитана по норвежскому радио.
Как это ни странно, но для некоторых норвежцев оккупация вдруг открыла новые возможности, для решения общественно значимых вопросов они искали помощи у Гамсуна. Одним из обратившихся к нему людей стал юрист, который никак не мог смириться с тем, что Норвегия была вынуждена передать Гренландию Дании по решению международного суда в Гааге в 1933 году. Этот юрист очень надеялся на Гамсуна: «Гамсун — это как раз тот норвежец, влияние которого в Германии огромно. Если он вмешается в это дело и выступит на стороне Норвегии, то немцам будет трудно отказать ему» [423] . Юрист приложил все усилия, чтобы уговорить Гамсуна связаться с правой рукой Гитлера в Норвегии рейхскомиссаром Йозефом Тербовеном.
423
Густав Смедал — Гамсуну от 29.05.1940.
Сильное сопротивление норвежцев весьма удивило немецких военных стратегов, заседающих в штабах Берлина. Внутри ближайшего окружения фюрера развернулась серия интриг, они коснулись профессиональных военных и нацистских партийных функционеров, у которых были различные интересы, и каждый тянул Гитлера в свою сторону. В результате этого сложного пасьянса наместником Гитлера в Норвегии стал нацистский лидер из Эссена Йозеф Тербовен. Он был назначен 24 апреля, и уже через два дня 42-летний рейхскомиссар прибыл в Осло для того, чтобы обеспечивать порядок, покой и безопасность во вверенной ему стране для этой цели он был наделен поистине диктаторскими полномочиями. Первого июня он произнес официальную речь: «Немецкий народ прямо и честно протягивает руку норвежскому народу для общих действий на основе товарищества и дружбы» [424] .
424
Норвежские газеты от 2.06.1940.
В своем письменном обращении к Тербовену Гамсун «поймал» новоиспеченного норвежского правителя на слове «товарищество». Он прекрасно понимал, что у Германии множество забот помимо Гренландии — большого острова в Северном Ледовитом океане, впервые отнятого у норвежцев датчанами после переговоров в Киле в 1814 году, который мог бы вновь перейти к норвежцам. Известно ли господину Тербовену, что Дания пытается продать Гренландию? «Позвольте мне, господин рейхскомиссар, передать Вам мою сердечную просьбу, ту мольбу, которая звучит из уст всей Норвегии: продажа Гренландии недопустима. Это мольба всей Норвегии» [425] .
425
Гамсун — Йозефу Тербовену от 8.06.1940.
К письму прилагался документ, переданный упомянутым выше юристом. К нему Гамсун добавил еще несколько собственных соображений, а именно: он считает данный вопрос весьма важным, его имя известно всем, существуют тесные связи непосредственно между Нёрхольмом и Берлином на очень высоком уровне. «Если Вы полагаете, что я должен обратиться непосредственно к господину Риббентропу и по-немецки, то я готов сделать это. Он очень благожелательно относится ко мне» [426] .
426
Гамсун —
Министр иностранных дел Германии являлся высоким покровителем пронацистского Общества дружбы со Скандинавией. Возвратившись из Германии, Мария привезла от Риббентропа привет и самые лучшие пожелания и Гамсуну, и Тербовену.
Когда датский писатель Том Кристенсен узнал о той неизменной моральной поддержке, которую Гамсун оказывает Германии, несмотря на то что Гитлер оккупировал Норвегию и Данию, он заплакал. «Подумать только — в руках у нацистов оказалась флейта, которая издает такие волшебные звуки, и у нас не хватает духу отбросить ее от себя» [427] .
427
Том Кристенсен в датской «Политикен» от 20.02.1952.
Ставленник Гитлера в Норвегии рейхскомиссар Йозеф Тербовен был прекрасно осведомлен о связях Гамсуна и его семьи с новой Германией. Тербовен, как никто другой, вполне мог просчитать значимость этих отношений, а также и использовать этот фактор в свою пользу.
Он заверил Гамсуна, что его обращение будет с особой тщательностью рассмотрено в первоочередном порядке и в его ведомстве, и в самом Берлине. Он тут же направил в Нёрхольм трех своих подчиненных. Этот визит еще больше укрепил у Гамсуна позитивное мнение о Германии и немцах: государственная машина функционирует без задержек, несмотря на то что Германия ведет войну. Основательность всегда и во всем. И глубоко доброжелательное отношение немцев к норвежскому народу. В основном они говорили о Гренландии, но они говорили также и о будущем правительстве Норвегии. Гамсун выразил пожелание, чтобы правительство в качестве премьер-министра возглавил Видкун Квислинг: «Квислинг — это значимая фигура <…>, он больше, чем политик, он — мыслитель, он — конструктивное начало» [428] .
428
Гамсун — Виктору Могенсу от 17.08.1940.
В течение лета и осени 1940 года Квислинг неоднократно бывал у Гитлера, посещал фюрера и Тербовен. Они пытались вытеснить друг друга. 25 октября Тербовен объявил, что отныне и навсегда в Норвегии ликвидируются стортинг, правительство и королевский дом. Учреждается совет при рейхскомиссариате, в котором из 13 назначенных в него членов 10 состоят в нацистской партии. Предполагалось, что и действовать он будет в соответствии с указаниями оккупационных властей. По прошествии трех дней после этого события Гамсун написал еще одну статью, в которой вновь заявил, что Квислинг — самая подходящая кандидатура на роль правителя Норвегии.
А в это время другой норвежский лауреат Нобелевской премии, Сигрид Унсет, уже два месяца находившаяся в Нью-Йорке, приняла участие в пропагандистской кампании, развернутой норвежским правительством в изгнании, по разъяснению событий, происходящих в оккупированной Норвегии. Приехав в США, Сигрид Унсет дала пресс-конференцию. Она предостерегала американцев и другие страны от заигрывания с предателями: «Мы, норвежцы, сделали большую ошибку, рассматривая этих отъявленных предателей просто как дурачков, этаких несмышленышей», — заявила она. Нетрудно было догадаться, что она имеет в виду Кнута Гамсуна и Видкуна Квислинга.
В декабре состоялось выступление еще одного нобелевского лауреата, Томаса Манна, который отметил плачевную ситуацию в Норвегии. В специальном выпуске передачи Би-би-си для Норвегии Манн сокрушался, что теперь Сигрид Унсет и многие другие обречены на молчание, говорит только Кнут Гамсун, «автор великих произведений, которыми я так восхищаюсь. Его несчастье больше нашего» [429] .
С начала оккупации и в значительной степени в начале лета 1940 года область политики была той сферой, в которой мнения супругов сходились и не было конфронтации. Но вскоре противоречия возникли и здесь. В целом они были несущественными, если только речь не заходила о властях.
429
ВВС в декабре 1940, см. Бьёрн Фонтандер «Унсет, Гамсун и война».