Гаптика. Побочный эффект

Яков Сергей

— Прости меня, милая, что не сберёг. Положил тут вас всех. И задачу не выполнил. Говорила, не жалят осы своих. А меня вот ужалила. В самое сердце. И как теперь с этим жить? Не вынешь ведь иглу-то обратно. Поздно. Одна надежда, что прав Андрей. Даст, Бог свидимся.

Как ни старался, от слёз лоб девушки стал мокрым. Утёр лицо рукавом. Поднялся. Ждать здесь бессмысленно. Лиза всё равно уже не очнётся.

— Помоги ей, Даша, — я коснулся плеча беглянки, — не оставляй до конца.

Зверь внутри меня рвался наружу. Раздирая острыми когтями клети

сознания, требовал мщения. Долгого и упоительного. Какого ещё не было.

"Тот, кто сделал это, рядом ещё. Пару шагов всего, — утробно рыча, подстрекал хищник, — и почему-то до сих пор жив."

Быстрее. К оружию. Накормить живущего в душе монстра. Любой ценой. Досыта. Тогда мир вокруг вновь станет прежним. На какое-то время. Иллюзия спасения? Пусть. Сейчас это уже не суть важно.

Подошёл к двери, в желании открыть, взялся за массивную, вырезанную из дерева рукоять и вдруг осознал, что комната изменилась!

Интуитивно это почувствовал.

Произошло нечто неподвластное моему разуму. Не имеющее объяснений.

Я стоял и не находил в себе сил обернуться. Даже бушующий внутри монстр мгновенно притих. И это был не страх с его стороны. Но удивление. Потому как каждой клеточкой своего тела, каждым волосом на голове, я сейчас ощущал холод! Ледяной. Зимний. До игл в пальцах, сковавший конечности. От непонимания происходящего ситуация воспринималась каким-то безумием. Решив, что попросту схожу с ума, я собрал волю в кулак и всё-таки обернулся. Чтобы от увиденного медленно осесть на землю.

Стены за моей спиной покрыты теперь сетью тончайших, не более, травяного стебля в диаметре, голубых прожилок. По нескольку сантиметров длиной каждая. Подвижные, словно змейки, те стекаются в угол. Туда, где прислонив руку к камням, стоит Даша. Глаза у девушки прикрыты, а губы периодически что-то нашептывают. Двигая пальцами, беглянка собирает странные лучи в круг, а затем, ловко поддев снизу, смахивает себе на ладонь.

Я видел многое. Необъяснимые спасения, чудеса боя, удивительную технику выживания. Думал, что произошедшее в вагоне СС, какая-то странная, не поддающаяся пока логическому осмыслению, учёная хреноверть. Однако даже её как-то логически можно было оправдать. Новое оружие, например. Или эзотерические эксперименты, о которых упоминал Фрайман.

Но то, что творилось сейчас, прямо у меня на глазах, не шло с "Аненербе" ни в какое сравнение. Потому как выглядело абсолютно нереальным. Безумным в своём проявлении. Мистически непонятным.

Даринэ наконец закончила собирать живущий в вековых стенах холод, присела рядом с Лизой и приложила светящуюся голубым светом ладонь к плечу девушки.

Шок. И пустота в голове. Полное отсутствие объяснений. Самое худшее для сознания человека — непонимание происходящего. Тогда в его душе порождается страх. Либо, как в моём случае, непонимание плюс дикий интерес — отупение.

"Что происходит? И как она это делает? "

Зверь внутри меня обескуражено тявкнул и опустился на пятую точку. Походу даже для

него месть теперь отходила на второй план. Важнее было увидеть, чем всё закончится. Потому как Лиза вдруг дёрнулась. Дёрнулась и открыла глаза!

Искрясь в солнечных лучах, голубые прожилки на руке Даринэ переместились теперь вниз, к пальцам. И едва те коснулись плеча Воложиной, скользнули к ране. Юркнули внутрь. В раскрытое рваными краями, пулевое отверстие. В один миг кожа вокруг повреждённых тканей стала синей. Подёрнулась мелкой рябью снежинок, легла инеем, словно земля первыми заморозками. А затем принялась светлеть. Медленно. Частями. Заживляя ткань и освобождая её от следов крови.

Не прошло и пары минут, как на месте ранения остался лишь небольшой, округлой формы шрам от пули. Оса меж тем разомкнула губы и впервые за долгое время глубоко вздохнула.

Я смотрел на неё и не верил собственным глазам. Всё, что здесь сейчас происходило, просто не должно было быть явью. Не могло банально! Мы же не дети в сказке. Не в состоянии подобные раны затягиваться за считанные минуты. Это противоречит самой структуре материй. Даже при самом благоприятном раскладе на их регенерацию всегда требуется время. Всегда! Так уж люди устроены. И то, что сделала сейчас Даринэ не верно. Ведь оно совершенно не укладывается в правила, не поддаётся никакой логике, противоречит известным нам законам природы.

Однако ОНО было. Именно здесь и сейчас. Вопреки непреодолимым барьерам в моей голове. Вопреки привычным всем, здравым размышлениям. Беглянка просто напросто взяла и каким-то чудом вернула "медведицу" к жизни. Точнее не позволила той покинуть Лизино тело. Невероятно. И совершенно немыслимо.

— Привет, ком, — Оса попыталась шевелить губами.

Пока осторожно, с опаской. Видимо, также, как и я, не особо в происходящее веря. Голос у неё осипший, с хрипотцой. Оно и понятно, после такого-то ранения.

Шок покидать меня категорически отказывался, поэтому я лишь молча, кивнул в ответ. Даринэ помогла разведчице приподняться, и та, облокотившись, села!

— Даша говорит слабость постепенно уйдёт. Она временная.

С каждой следующей минутой Воложина походила на себя всё больше.

"Говорит?" — странности вокруг меня продолжались.

— Теперь я слышу её.

Я наконец-то оправился от ступора, подполз ближе, и протянул Лизе флягу с водой.

— Как ты?

— Живая, — на этот раз она улыбнулась свободнее, — только вот пить очень хочется.

За дверью внезапно ожил пулемёт. Огрызнулся на своём языке, тяжёлыми свинцовыми фразами и вновь на время умолк. Подняться в атаку, Маротов немцам теперь не позволит.

— Ого, — утолив жажду, Оса кивнула в направлении выхода, — что там за вепрь такой стрекочет? Наши как?

— Жан нашёл. С "Юнкерса", судя по цапфе, сняли. 131-ый. На станине теперь.

Про "Паука" решил пока не рассказывать. Оклемается пусть.

— Чудовище, прям! — Лиза вернула мне воду, — фрицев много осталось?