Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный
Шрифт:
— Иноземец признал свою вину? — спросил один из вождей. Трэр печально наклонил голову.
— Да.
Гарайн открыл рот, чтобы спросить, в чем его обвиняют, но Дандэн сказал:
— Что вы скажете, Лорды?
Они долго молчали, затем дернули своими головами ящериц в знак согласия:
— Поступай как хочешь, Житель Света.
Дандэн невесело улыбнулся.
— Смотри, иноземец. — Он провел рукой над вделанным в стол зеркалом. — Такова смерть мятежника…
В гладкой поверхности зеркала Гарайн увидел пролом в стене Тэйва. У подножия стены стояла группа мужчин
— Так он кончил. Таков будет и твой конец…
Жестокое спокойствие этого приговора подняло в Гарайне волну гнева.
— Лучше умереть, чем задерживаться в вашем притоне, — с ненавистью выкрикнул он. — Я спас тебе жизнь, а ты посылаешь меня на такую смерть, даже не сказав, в чем меня обвинили. Ты ничем не отличаешься от Кипты, за исключением того, что он был открытым врагом!
Дандэн вскочил, но Трэр удержал его за руку.
— Он говорит справедливо. Спроси его, почему он не выполнил требования?
Дандэн колебался. Гарайн наклонился над столом и выплюнул слова, которые как пули отлетали от его холодного лица:
— Я признаюсь, что люблю Трэлу. Я полюбил ее с той минуты, когда увидел ее на ступеньках шахты моргелей в Подземельях. С каких пор любовь к тому, что не принадлежит тебе, является преступлением, если ты не пытаешься отнять его?
Трэр выпустил руку Дандэна. Его золотые глаза блеснули.
— Если ты любишь Трэлу — требуй ее, это твое право.
Гарайн повернулся к нему:
— Разве я не знаю, что она принадлежит Дандэну? Когда Трэн высказал свою волю насчет нее, он не знал, что Дандэн выживет. Неужели я унижусь до того, что стану принуждать ее к нежелательной для нее сделке? Пусть идет к тому, кого любит…
Дандэн мертвенно побледнел, руки его, все еще лежащие на столе, задрожали. Лорды Народа один за другим выскользнули из зала, оставив их вдвоем.
— А я хотел твоей смерти! — хрипло прошептал Дандэн. — Гарайн, мы думали, что ты знаешь — и все-таки отказываешься от нее.
— Что знаю?
— Что я — сын Трэна и брат Трэлы.
Пол закачался под ногами Гарайна.
— Какой же я дурак! — медленно произнес он.
Дандэн улыбнулся.
— И какой благородный дурак! А теперь иди к Трэле. Она заслуживает того, чтобы услышать обо всей этой путанице.
И они с Дандэном пошли по коридорам. Гарайн раздвинул золотые занавеси и очутился перед Дочерью Древних. То, что она прочла в лице Гарайна, заставило ее вскочить с подушек и броситься в его объятия. В словах не было нужды.
С этого часа началась жизнь Гарайна на Тэйве.
Часть вторая
Глава 1
Лорд Ю-Лака
Я, бывший Гарайн Фитерстон из мира по ту сторону Барьера
Время от времени, как мне рассказывали, они обновляли род, приглашая людей из-за барьера, который они воздвигли. Я был одним из таких приглашенных. Но я пришел поздно и в смутное время, потому что в кратер пришло зло, и между жителями возник конфликт. Однако сейчас, с тех пор, как мы нанесли сокрушительное поражение Кипте, Лорду Черного Пламени, и его приверженцам, из Древней Расы осталось в живых только двое: моя жена и ее брат.
В момент своего низвержения Кипта дал несколько непонятных обещаний насчет нашего неопределенного будущего, а также несколько насмешливых упоминаний о далеком прошлом, которые меня заинтересовали, поскольку он сказал, что мы трое — Трэла, Кипта и я — связаны вместе, мы жили и сражались в далеком прошлом, и снова будем жить и сражаться в далеком будущем.
Трэла рассказала мне историю Гарана, который лежит в Пещере Спящих. Но задолго до него — очень задолго — были другие.
Поэтому, когда я спросил Дочь Древних насчет слов Кипты, она привела меня в любопытную шарообразную комнату, где были магические зеркала, вделанные в столы. Она села на скамью, покрытую подушками, и пригласила меня сесть рядом.
— Мы пришли издалека во времени и пространстве, любимый, — мягко заговорила она, — но все же не настолько издалека, чтобы я не могла вспомнить начало. А ты помнишь?
— Нет, — ответил я, глядя в зеркало. Она вздохнула.
— Может быть, это справедливо: то была моя вина — мне и нести груз памяти. То, что сделали мы вдвоем в великом городе Ю-Лаке в исчезнувшем мире Кранда, надолго легло между нами. Очень надолго. Теперь оно, наконец, ушло, но я боюсь, как бы оно не возникло снова.
Я резко встал:
— Тогда оставим это.
— Нет! — Она схватила меня за руку. — Мы дорого заплатили. Мы платили трижды: один раз на Ю-Лаке и два раза в Пещерах. Теперь наши несчастья ушли, и мне хочется снова увидеть самое замечательное действие, которому я когда-либо была свидетельницей. Смотри же, мой Лорд!
Она протянула свою тонкую руку над зеркалом, и оно затуманилось…
Я стоял на балконе с причудливой резьбой из опалесцирующего камня и смотрел, еще не вполне проснувшись, на фантастический город. В розовом небе, странном для моих полуземных глаз, но все-таки знакомом, появилась первая золотая полоса близкой зари. Подо мной лежал могущественный Ю-Лак, а я был Лордом Гараном, Маршалом Императорских Воздушных Сил, пэром Империи.
По рождению я не имел права ни на этот титул, ни на должность, так как моя мать была придворной дамой, а отец — офицером. Они нарушили закон, запрещавший браки между различными кланами и кастами, и поженились тайно, и я с самого рождения был осужден стать государственным воспитанником и нижайшим из низких.