Гарем до и после Хюррем
Шрифт:
Икбал жили в апартаментах гюзиде, которые построил Абдул-Хамид I. Им прислуживали рабыни.
Каждая икбал имела собственную комнату с камином на верхнем этаже покоев гюзиде, рядом с апартаментами принцев во внутреннем дворе. Эти комнаты, выходившие на залив Золотой Рог, имели отдельные туалеты и хаммамы. Комнаты их служанок, размером намного меньше, располагались на первом этаже. На втором этаже находился большой зал, где жили хасеки-султан и собирались икбал, чтобы побеседовать. Избранному кругу посвященных было известно о тайном ходе, связывающем эти апартаменты и зал для приемов. Этот ход напрямую соединял
Жены султанов
Жен османских султанов называли кадын-эфенди. Число кадын-эфенди составляло от четырех до восьми. Первая жена называлась старшей женой, другие соответственно второй, третьей, четвертой и так далее. Они жили в своих покоях с рабынями и младшими служанками. После смерти одной из них одна из икбал становилась кадын-эфенди. Старший евнух должен был сообщить султану о готовящемся повышении статуса икбал до кадын-эфенди. Султан сам должен был одобрить это повышение. После его согласия кадын-эфенди получала жалованную грамоту и для нее заказывали новые платья. Затем ей предоставляли отдельные покои. С традициями империи ее знакомили хазинедар-уста (казначей) и его помощники.
Кадын-эфенди, имевшие детей, в период между XVI и XVIII веками назывались хасеки-султан. Этот титул впервые был пожалован Хюррем-султан, жене султана Сулеймана Великолепного.
Старшая, вторая и третья кадын-эфенди имели свои покои во внутреннем дворе дворца. В этих апартаментах, украшенных каминами, кадын-эфенди встречались с султаном по очереди. Султаны имели право проводить ночи с любой из них, но по пятницам они должны были быть только со своими женами. Так предписывал Коран. Если жена не была со своим мужем в течение трех подряд пятниц, то она имела право обратиться к кади (судье). Ротация жен устанавливалась казначеем. Однажды Гюльфем-султан, нуждавшаяся в деньгах для строительства мечети, продала свою очередь другой женщине. За это она была умерщвлена по приказу султана Сулеймана, который заявил, что такой поступок является жестоким оскорблением для султана. (В сериале «Великолепный век» Гюльфем благополучно переживает все перипетии сюжета и остается в живых на протяжении более чем сотни серий.)
Хазинедар, устанавливавший очередность встреч с женами, организовывал также свидания правителя с некоторыми другими женщинами. Например, он привел шестую жену Махмуду I и третью жену Абдул-Хамиду I, сделал Неврес-кадын третьей кадын-эфенди.
Раньше кадын-эфенди жили с принцами в провинциях, но позже шейх-заде были навсегда возвращены в гарем, и они должны были оставаться в апартаментах кадын-эфенди до самой смерти или пока султан не покидал трон. Однако если султана свергали, то жен отсылали в старый дворец, и новые жены султанов занимали их место в покоях.
Хотя кадын-эфенди вступали в связь с султаном по очереди, это не означало, что он любил их одинаково. Согласно слухам в гареме, некоторых жен султаны действительно обожали, других игнорировали. Например, султан Сулейман Великолепный сначала женился на Махидевран, но позже влюбился
Другой инцидент произошел между старшей женой Авджи-Мехмеда Гюльнуш-султан и карие Гюльбеяз. Когда султан предпочел новую карие Гюльбеяз первой жене, та не смогла перенести этого, так как очень любила султана, и убила Гюльнуш-султан, сбросив ее со скалы, когда карие устроили пикник на берегу моря. Так она смогла избавиться от соперницы.
Известно, что некоторые кадын-эфенди оказывали такое большое влияние на султанов, что вмешивались в государственные дела. В Османском государстве эта эпоха называлась женским султанатом.
Кадын-эфенди носили покрывало летом и шубы зимой. Когда они проходили мимо султана, то снимали верхнюю одежду и отдавали ее наложнице. Они должны были стоять, пока султаны не разрешат им есть. Ведь перед ними был верховный и единственный правитель Османской империи и одновременно халиф, глава мусульман. Без его разрешения женщины не разговаривали и не вели себя непринужденно.
Кадын-эфенди обращались к своим сыновьям словами «ваше высочество», и когда сыновья приходили навещать их, то вставали и встречали их, говоря: «Мой смелый молодой человек!» («Мой лев!» — в сериале.)
Вне зависимости от возраста, принцы в знак уважения целовали руку кадын-эфенди. Другие женщины в гареме, чтобы продемонстрировать свое почтение, целовали юбку кадын-эфенди. Когда одна кадын-эфенди хотела поговорить с другой, то отправляла посыльную, чтобы выяснить, удобно ли той будет принять ее. Отношения между ними были совершенно формальными. Когда они должны были выходить, то брали с собой наложниц и помощников.
Харем агасы (евнух) сопровождал их экипаж пешком. Если все кадын-эфенди отправлялись вместе, то их повозки следовали одна за другой в порядке старшинства.
Самым важным занятием для женщины гарема был уход за волосами. Подобно наложницам, кадын-эфенди очень любили ухаживать за ними, проводя часы перед зеркалами. Если у них были длинные волосы, на их заплетание уходили часы. На волосах они носили дорогие ленты и шпильки. Шапочки прикрывали волосы, края их были волнистыми. Они делались из вельвета и были украшены жемчугами и бриллиантами.
Летом кадын-эфенди носили шапочки из очень легкой ткани, украшенные розой с бриллиантом или золотой шпилькой на вышитой косынке. В большинстве случаев к шапочкам они прикрепляли цветок и эгретку, украшенную драгоценными каменьями.
Информация к биографии
ХЮРРЕМ-СУЛТАН
После смерти султана Селима Явуза в 1520 году Османской империей 46 лет правил его сын Сулейман. Он много сделал для своей страны, вот почему его назвали Великолепным. Его афоризм все еще хорошо известен в Турции: «Мой народ ничто так не почитает и не ценит, как государство, но ни одно государство на земле не играет более важной роли, чем одно из них — мое». Это был отлично образованный, умный и дальновидный политик. Сулейман одерживал одну победу за другой на всех фронтах. Мир был вынужден признать его величие. Этот 26-летний султан, успешно шагая вверх по ступеням славы и бессмертия, встретил на своем пути наложницу, изменившую впоследствии его судьбу, да и во многом — судьбу его государства.