Гарем на шагоходе. Том 5

Гремлинов Гриша

— Как красиво! — выдохнула Сэша и тут же начала ловить светлячков.

— Эй, скажи ей, чтоб перестала! — возмутился Джек.

— А что, ты у нас недотрога? — фыркнула Кармилла. — Радуйся, искряк, хоть так порцию женской ласки получишь.

И тут нас хорошенько шарахнуло.

Девушки закричали, не все устояли на ногах.

— Да твою же мать! — возмутилась Шондра. — Какого черта они продолжают обстрел? Мы же проиграли! Смысл добивать поверженного противника, если тот уже и так не двигается? Взорвать нас они не смогут, только зря боезапас тратят.

—

Наверняка кто-то просто в сердцах пальнул, — ответил я. — Так, выдвигаемся. Кармилла, Роза, Вайлет — за мной. Джек — как хочешь. Шондра и Сэша — присматривайте за Мисой и Ди-Ди.

— И за Хики, — блондинка сразу же выставила лисенка вперед на вытянутых руках.

— Обязательно. Смотри, чтоб проводку не грыз, а то долбанет током. Так, всем приготовиться.

Кармилла и Вайлет вооружились, а Роза только улыбнулась. Ее обращаться с огнестрелом никто не учил. Да и не надо, она отлично справляется чисто природными средствами.

Я нажал на рычаг, открывая внешний люк.

В тамбур-шлюз затек запах ночного леса, пылевой взвеси и гари.

* * *

Красный свет заполнял тесную кабину Скавенжера — зловещий, пронизывающий, как предсмертный крик. Монитор, покрытый паутиной трещин, мигал такими словами:

ОШИБКА СИСТЕМЫ

КРИТИЧЕСКИЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ

На консоли беспорядочно сверкали индикаторы: перегрев генераторов, отказ гидравлики, потеря давления в теплообменнике, блокировка управления, разгерметизация корпуса.

Иногда что-то вздрагивало и гулко отдавало в пол — некоторые механизмы еще пытались работать. Запах горелой проводки смешивался с кислотным привкусом крови у нее на губах.

Моника приходила в себя.

Она сидела в кресле пилота: дыхание рваное, резкое. Спину сковывала тупая боль от ударов и перегрузок. Плечи ныли от резких рывков на ремнях. Ее чешуйчатое тело в красном свете тревоги казалось кровавым, как будто ее не просто ранили, а варварски растерзали.

Желтые глаза с вертикальными зрачками медленно открылись и моргнули. Аксидианка пыталась собрать обрывки мыслей в пучок. Что произошло? Битва закончилась? Почему она все еще здесь? Как могла проиграть?

Пальцы с острыми когтями вцепились в подлокотники кресла.

Девушка закашлялась и слизала собственную кровь с клыков.

Вина за поражение жгла сильнее любых ран. Она не могла позволить себе сдаться, но ее гиена, ее любимый Скавенжер, лежал поверженный.

Ледоруб их всех покрошит на салат.

Потыкав в коммуникатор, Моника связалась со своими идиотами:

— Газон, что у вас?

— Мони, охренеть! Ты живая?! — радостно воскликнул зеленоволосый.

— Да, блин, мертвецы разговаривать не умеют. Доложи обстановку.

— Тут рампа повисла, будто форточка

на петлях. Двигательный сустав Челнока поврежден. Джаз пытается напевать. А в остальном, прекрасная мар…

— Заткнись и слушай. Цверги успели забрать не больше трети груза. Вы должны сделать все возможное, чтобы отбить оставшиеся ящики.

— Отбить? Так кто ж за ними сунется? Мы ж, вроде, копов перебили, а эта ржавая изба вообще рухнула на здание завода.

— Чуйка у меня. Раз этот проклятый капитан пошел в бой на этом корыте, лишь бы нас остановить, то наверняка даже крушение его не остановит. Если Волчара живой, то скоро выползет и попытается укусить.

Тут в эфир вклинился низкий бас Джаза:

— Мы его встретим достойно, — и Моника просто физически ощутила, как он сжал стальную руку в кулак.

— Хорошо. Будьте готовы. Отбой.

Моника отключила связь.

Сжав челюсти и издав низкое шипение, она вытащила обломок арматуры, который вонзился ей в бок — одежда немного шкворчала от едкой, кислотной крови. Отстегнула ремни и наскоро обработала рану. Благо аптечка предусмотрительно размещалась в отсеке рядом с пилотом. Немного пены и бинтов, рассчитанных на ее физиологию. Вот, как новенькая, еще повоюет.

«Соберись, встань, действуй!» — приказала она себе.

Ее когтистая рука потянулась к кнопке в центре приборной панели — символу освобождения. Она надавила, и тут же раздался низкий вой гидравлики. Кабина скрипнула, медленно, нехотя раскрываясь звериной пастью.

Холодный воздух, пропитанный пылью и запахом гари.

Раскаленный металл, пороховые газы.

Моника поднялась, тяжело дыша, и схватила автомат — всегда нужно держать под рукой оружие на случай непредвиденных ситуаций. Сжав оружие, она выползла из пасти своего дохлого чудовища. Не удержалась и на прощание приложила руку на его броню.

— Прощай, друг, — шепнула она. — Ты был верным песиком, теперь отдыхай.

Часть ее все же надеялась, что машину удастся восстановить. Но другая напоминала, что и сама аксидианка вряд ли выберется из этой передряги живой.

Моника спрыгнула на землю с останков своего робота и осмотрелась.

Полуразрушенный завода напоминал руины, какие она часто видела на войне.

Шагоход, который она пыталась остановить и не сумела, лежал на обломках. Но это не ее триумф. Его прикончил другой бог войны. Чужой клык разорвал добычу — а она осталась ни с чем.

Послышался скрип металла.

Один из скрытых люков в обшивке избушки откинулся.

У Моники все внутри оборвалось, потому что она увидела, как на поверхности брони появились четыре фигуры. Три из них женские.

Одна — высокая, стройная мулатка с длинными белыми волосами, ее глаза горели хищным багровым огнем. Она двигалась грациозно, словно пума, и улыбалась — это особенно покоробило и задело Монику. Этой твари еще и весело!

Вторая — определенно мутантка, на башке у нее шевелились зеленые волосы… нет, лианы. Сюр какой-то… И кто нарядил ее в обтягивающий латекс, будто секс-игрушку?