Гарем покойников

Куликова Галина Михайловна

По мере того как Жеряпко описывал интерьер комнаты Валентины в башне этого самого дома, челюсть Саши Ядовитого медленно уезжала вниз, делая его похожим на человека, не совсем здорового психически. Гоша непроизвольно крякнул, и Саша, выйдя из оцепенения, безразличным голосом спросил:

— И как же выглядит муж Валентины?

— Он такой невысокий, — охотно начал описывать Федор, — с птичьим носом и круглыми глазками. Злобный.

Сашу осенила идея. Он щелкнул в воздухе пальцами и сказал Гоше:

— Собери

всех в соседней комнате.

Пусть этот, — он кивнул подбородком на Федора, — на них посмотрит.

— Хорошо, босс, — отозвался тот.

Саша предложил Федору стул, а сам уселся в кресло. Смерив своего пленника подозрительным взглядом, он сказал:

— Не нравится мне все это.

— А мне, думаете, нравится? — парировал Федор. — Я полюбил женщину и из-за этого вынужден ночевать на офисном диване и питаться холодными чебуреками. Я не могу так больше! Меня постоянно куда-то тащат и угрожают. Я подставляю своих друзей!

— Каких друзей?

— Риту, например.

— Кто это — Рита? — заинтересовался Ядовитый.

— Это та девушка, которая заплатила выкуп.

— Кому?

— Да мужу, мужу! Что вы за человек такой упертый?! — вспылил Федор.

— Пойдем, — приказал Саша, когда ему подали знак, что в соседней комнате все готово. — Заходи, смотри. Знаешь кого-нибудь?

Федор мгновенно узнал одного из амбалов, которые накануне впустили его в дом под видом доктора Фрейда. Глаза его радостно вспыхнули, но тут же потухли, и Федор прикусил язык. Амбал тоже узнал Федора и медленно попятился.

— Этот! — азартно воскликнул Гоша, который следил за происходящим с живейшим любопытством.

— Не может быть! — рявкнул Ядовитый и повернулся к Федору:

— Ты же сказал — он небольшого роста, с круглыми глазками!

Амбал, который думал, что дознание проводится с целью выявить сторожа, который безответственно отнесся к своим обязанностям, вытаращил глаза и начал медленно оседать на пол. По его лицу градом катился пот.

— Где деньги? — рявкнул Саша, надвигаясь на него узкой грудью. — Ты, гнида!

— Какие деньги? — прошептал тот.

— Которые Жеряпко тебе заплатил?

— Он не давал мне никаких денег. Я думал, что он доктор.

— Что за холеру ты несешь? Какой, к едрене фене, доктор?

— Как какой? Зигмунд Фрейд, — выпалил амбал.

Два человека заржали.

— Вы меня с ума сведете! — заорал Саша, багровея лицом. В гневе он стал еще неприятнее. — Полный дом придурков!

Он схватил стул и с размаху запустил им в стену. Тесная толпа мгновенно рассыпалась.

Один Федор не обратил на опасную выходку никакого внимания. Поглядев на часы, он раздраженно воскликнул:

— Уже столько времени прошло! Валентину давно должны были выпустить. А я тут с вами торчу! Немедленно проводите меня к выходу!

Услышав это заявление, Саша мгновенно потерял интерес к оставшимся

стульям и сладким голосом сказал:

— Валентина, мой дружочек, сейчас сидит в той самой комнате, которую ты так хорошо запомнил. Заперта она на замки и засовы.

И никто ее оттуда выпускать не собирался.

— Вам-то откуда знать! — сварливо сказал Федор. — Мне ее муж пообещал, что выпустит Валентину сразу после меня. Так что моя девочка уже далеко.

— А пойдем посмотрим! — предложил Саша.

— И смотреть нечего, — пожал плечами Федор. — Ее там нет.

— На спор!

— На спор.

— Если ее там нет, я тебя отпускаю. Слово. Все слышали? Я слово дал.

Амбал, про которого на время забыли, метнулся вниз по лестнице, а все остальные гурьбой потопали к комнате пленницы. Дверь Саша распахнул рывком, и она с грохотом ударилась о стену. Валентины в комнате не было. Кровать выглядела растерзанной — одеяло на полу, простыня сбита, толстая перина бугрится складками. Створки шкафа распахнуты, на полу валяется несколько пустых вешалок и пара скомканных платьев.

— Шкатулка! — бросился Саша к трельяжу. — Шкатулки с драгоценностями нет!

Она действительно удрала! Но как?!

— Ее выпустил муж, — пожал плечами Федор.

— Я!!! Я ее муж! — заорал Саша, брызжа слюной.

— Кто бы вы ни были, вы обещали меня отпустить, — напомнил тот.

Саша замолчал, продолжая держать лицо с выпученными глазами перед постной физиономиией Федора. Некоторое время в комнате висела тишина. Потом Саша отодвинулся и своим обычным голосом сказал:

— Я передумал.

— То есть как это?! — не поверил Федор. — Вы же слово дали!

— Я самому себе еще раньше слово дал, — процедил Саша. — Что живым ты от меня не уйдешь. Не нравишься ты мне живой, ясно?

Не успел Федор и глазом моргнуть, как всех вымело из комнаты и тяжелая дверь захлопнулась прямо перед его носом. Дважды повернулся ключ в замке, и Федор остался один.

— Обманул, гад рыжий, — пробормотал он и со всего маху плюхнулся на кровать.

Кровать ахнула человеческим голосом. Федор вскочил и уставился на то место, куда незадолго до этого приземлился.

— Это я, Феденька! — раздался задушенный голос Валентины. Толстая перина, лежавшая сверху кровати застывшими бурунами, зашевелилась. Буруны задвигались, заволновались, потом вздыбились. Наконец перина откинулась, и из-под нее появилась Валентина, взлохмаченная и несчастная.

— Феденька! — бросилась она на шею Жеряпко. — Мы пропали!

Федор растерянно моргал глазами. Он не мог понять, зачем Валентина спряталась под перину.

— Убежать хотела, — объяснила она. — Если бы они подумали, что меня в доме нет, стеречь комнату перестали бы. И я уж как-нибудь выскользнула бы. Я и шкатулку с украшениями спрятала, чтобы с толку их сбить.