Гарнизон. Крепость

Миллер Артур

А, чуть погодя, из темноты двери вышла достаточно красивая женщина с ухоженными белёсыми волосами, она была в обычном, можно даже сказать, «крестьянском» сером платье, весьма потрёпанном, но всё же же достаточно добротным. А по поясу его обвивал небольшой самодельный ремешок. Под глазами этой женщины были небольшие морщины и очень тёмные мешки, показывающие, что эта женщина очень усталая, но несмотря на это, всё же сохраняющая свою привлекательность.

Завидев Ляяхйе она лишь коротко сказала:

— Входи, а того, что принес, оставь в углу на белой лавке. — после чего ведьма, развернувшись вновь вошла в свою мрачную избу.

Зимний

колдун не стал долго раздумывать и прошёл к лестнице, поднимаясь за буяновской ведьмой, и, как только он, наконец, зашёл внутрь, то эта магическая лестница быстро растворилась, а дверь, сама собою, захлопнулась.

Внутри его обдало приятным тёплым дуновением и ароматом различных трав и цветов, но больше всего в нос бросался запах ромашкового отвара. Само жилище изнутри тоже было очень просторным. Несмотря на внешний облик, здесь всё было иначе: в прихожей, в которой сейчас стоял лесник, повсюду была тёмно-медового цвета мебель, будь то шкафчик с выходной одеждой, полки с различными куклами (причём разных форм и материалов: где-то обычные матрёшки, где-то — изысканные стеклянные девы, переливающиеся разными цветами), а также небольшая электрическая люстра на потолке, освещавшая всё это и немного выбивающаяся из общего вида. В углу же, как ему и сказала ведьма, была длинная белая лавка, выполненная на старый манер, с различными узорами и завихрушками. Кроме того, по стенам висели небольшие картины в древесных рамах: в основном это были пейзажи, но на одной была изображена сама Яга, одетая в яркое синее платье, и, если сравнивать с верхним уровнем, на вид где-то веков семнадцатых, и выглядевшая гораздо моложе, а рядом с ней, приобнимая, стоял светловолосый мальчик лет пяти, будучи одетым в достаточно дорогой детский камзол.

И, недолго оглядывая комнату, старик, наконец, свалил носимый им труп на эту самую лавку. А сам, не дожидаясь знакомой ему ведьмы, снял обувь, поставив подле входа, в уголочке, и чуть прошелся вперёд, за пределы прихожей. Он оказался в длинном, но простом коридоре, в конце которого было округловатое окошко, открывающие виды на кроны лесных деревьев. С разных сторон от этого коридора тоже отходили двери, являющиеся входами в иные комнаты. Подле дверей тоже были загнутые лампочки в виде свечей, но они сейчас не горели, так как всё вполне освещалось проникающим сюда светом (что показалось старику немного странноватым, ведь в большей части леса сейчас темно, а здесь, наоборот)

— Эй, ведьма, куда ушла?! — окликнул Ляяхйе исчезнувшую женщину. — Или ты гостя одного оставить решила, по дому твоему плутать?! Если так, то потом не серчай, если вдруг пропадёт чего… — в конце своего высказа слегка усмехнулся колдун.

Но тут одна из дверей распахнулась, и оттуда, с ухмыляющимся лицом, вышла эта женщина:

— Пропадёт говоришь? — улыбнулась она. — Ну, если пропадёт, то и в лесу моём тоже потом кое-кто пропадёт.

— Яга. — спокойно и приветливо сказал ей лесник, чуть ступая вперёд.

— Мороз. — ответила ему ведьма и, немного постояв, подошла, крепко и по-дружески приобнимая: — Старый друг… Сколько тебя не было в наших краях? Лет пятьдесят?

И, обняв ведьму в ответ, а затем отпустив, Ляяхйе сказал:

— Поболее будет, думаю. — махнул рукой он, а ведьма запричитала:

— Может пойдём, чайку с медком попьём? Не стоит так, посреди избы стоять.

— Чайку, говоришь? — задумчиво протянул

старик: — Можно и попить, вроде не тороплюсь особо никуда.

— Вот и хорошо, пойду поставлю, заодно и поговорим о том, зачем пришёл, пока греться будет. — сказала та и, обойдя лесника, вошла одну из первых комнат по коридору.

За ней зашёл туда же и колдун, оказавшись в маленькой кругловатой кухоньке, здесь, прижавшись к стене, стоял небольшой старинный деревянный стол с обтёртыми углами и три табуретки, придвинутых к нему. Напротив — новая кухонная мебель, хоть и выполненная на манер старой русской кухни. Имелась даже небольшая белая печка, но та, скорее, находилась тут в декоративных целях, и стояла рядом с плитой, стекло на дверце которой было изукрашено всякими рисунками в виде синиц, дятлов, воробьёв.

Старик присел за стул, поглядывая на то, как ведьма, набрав из-под крана воды в металлический чайник, поставила тот на плиту кипятиться, а сама пока достала из шкафчика фарфоровую синеватую посуду для чая: блюдца, кружки и сахарницу.

Когда, наконец, та расправилась с делами, то села за стол напротив Ляяхйе:

— Ну, как дела твои, старый? — с усмешкой спросила старика Яга.

— Кто бы говорил… — с наигранным недовольством ответил тот и добавил: — Просто я не ведьма какая, чтобы внешность себе моложавую наводить. Снаружи-то, может, я красавцем и буду, да только внутри-то одной ногой в могиле. Не надо мне этого.

— Неправда. Ты хоть и долго живёшь, но знаешь мало. Сильные маги, такие как я, не только внешность правят, но и внутренность свою. — покачав головой, опровергла Яга слова лесника.

— Даже если и так, то какой в том смысл? Жить вечно? — задал он ей вопросы, на что ведьма порывалась ответить, но старик продолжал: — Что мне от того будет? Я и так прожил достаточно, ещё поживу может с сотню, а потом я просто хочу умереть. У меня есть любящая жена, сын-молодец, мне больше ничего и не надо.

Яга же, послушав его, безэмоционально сказала:

— Ты знаешь, что мне такое уже давно недоступно.

— Да… Прости… — вздохнув, извинился старик.

А рядом, тем временем, уже успел закипеть чайник, который, встав, сняла с плиты ведьма и разлила по чашкам, а затем, после взмаха руки, вода окрасилась в насыщенный коричневый цвет, а рядом, на блюдцах, появились небольшие ложечки с мёдом.

— Спасибо. — благодарно наклонив голову, сказал Ляяхйе и, взяв в руку ложечку с мёдом, размешал содержимое в бокале с чаем.

Ведьма, сделав тоже самое, продолжила беседу:

— Так что, зачем пришёл-то? Ещё и мертвеца ко мне притащил… — сказала та с легким отвращением, после чего отхлебнула немного чайного напитка из чашки.

Зимний колдун ответил не сразу, заглядевшись на плавающие в чашке кусочки чайных листьев, но, вздохнув, всё же заговорил:

— Свирвальд нашёл нового вестника, только в этот раз уже мёртвого.

— И? Раз он мёртв, то и необходимости везти его Фрейе нет, просто скинь его куда-нибудь.

Ляяхйе, поболтав в чае ложкой, с задумчивым видом цокнул:

— Знаешь, Яга, а я не хочу. Не хочу выбрасывать его. И Фрейе тоже не повезу, ведь ты права, он сейчас мёртв, и на него наш договор не распространяется. Но у него есть силы… Планарные. — поспешил уточнить колдун, обрубая нить из множество вопросов, которые могла бы задать ведьма. — И я хотел попросить у тебя… Ведь ты раньше возвращала жизнь к мёртвым… Можешь воскресить его?