Гарольд Храбрый
Шрифт:
Король сделал короткую паузу и продолжил рассказ:
— Франки, ромеи и русы, измученные набегами норманнов, призвали их к себе на службу, полагая, что так покончат с этой напастью. Увы, это всё равно что запустить волков в овчарню! Ярл Рюрик стал королём русов. Ярл Ролл он захватил север франкских земель и основал там герцогство Нормандию. А ярл Робер отобрал у василевса италийские земли...
— Но и в наших жилах течёт датская кровь! — озадаченно сказала принцесса.
— Это так, — согласился отец. — Но по мужской линии мы саксы. А кроме того — христиане, осенённые светом знаний...
— Но
— Обратились. Совсем недавно. И далеко не всё... Да Бог с ними. Скажи лучше, как твои дела?
— Всё хорошо.
— Отец Альдред хвалит тебя. Говорит, что ты делаешь успехи в учёбе.
— Он очень добр...
— А что тебе нравится больше всего? Из того, чему он тебя учит?
— То, как он рассказывает о давно минувших днях.
— Да... Он знает очень много... — кивнул Гарольд. — Он спас немало книг из разграбленных викингами монастырей... И не только в Англии. Он ездил за ними в Ирландию, которая, как ты знаешь, была светочем науки... Пока эти псы не превратили её в развалины!
Они помолчали. Король осторожно погладил мягкие, пушистые волосы дочери. Та обхватила его широкую ладонь своими маленькими ручками и прижалась к ней губами. Тоска и жалость сдавили сердце Гарольда.
«Она всё более походит характером на мать», — подумал он. Проведя рукой по лицу, словно отгоняя воспоминания, король мягко отстранил девочку и ласково произнёс:
— А теперь ступай, дитя моё. У меня ещё много дел.
Айя поцеловала его руку, поднялась и направилась к двери. Открыв её, она обернулась и неожиданно спросила:
— Матушка скоро к нам вернётся?
Гарольд похолодел, не зная, что ответить. Заметив слёзы в глазах дочери, он взял себя в руки и ровным голосом произнёс:
— Скоро, дитя моё. Скоро... Надо немного потерпеть. Ты не должна грустить. Помнишь, что она тебе говорила?
— Помню, — кивнула Айя, вытирая глаза. — Мне надо быть весёлой. Тогда всё это быстро кончится.
— Правильно, — вздохнул король. — Больше не будешь печалиться?
— Не буду, — покачала головой девочка. — Но матушка велела мне заботиться о вас, — быстро добавила она. — А вы не слушаетесь. Что я ей скажу?
— Я исправлюсь, дитя моё, — заверил Гарольд.
Айя на прощание улыбнулась и покинула зал. Король проводил её грустным взглядом, посидел немного, затем поднялся, подошёл к двери и, приоткрыв её, крикнул в полумрак коридора:
— Рагнар!
Словно из-под земли перед ним вырос оруженосец.
— Слушаю, мой король!
— Позови графа Гюрта.
— Я здесь, брат, — отозвался граф, появляясь в коридоре. — Я знал, что ты призовёшь меня, и был поблизости.
Гарольд повернулся, медленно прошёл к креслу и тяжело опустился в него. Граф застыл перед ним.
— Садись, Гюрт.
Граф молча сел на скамью у стены. Гарольд откинулся на спинку кресла и задумчиво взглянул на него. Гюрту недавно исполнилось тридцать пять, он был крепок и хорош собой. Его чистое мужественное лицо лучилось спокойствием, а во взоре, обращённом на брата, явственно читались сочувствие и любовь.
— Что скажешь? — спросил Гарольд. — Что мне ответить посланцам Вильгельма?
— Правду, и только
— Это опасно, друг мой.
— Пусть так. У нас достанет сил, чтоб справиться с Вильгельмом, если он вздумает к нам сунуться!
— А есть вероятность, что Незаконнорождённый всё-таки решится на это?
— Есть, брат, — прямо ответил Гюрт. — Наши люди сообщили, что герцог созывал Тинг [16] . Большинство баронов пока колеблются. Однако кузни в Нормандии работают и днём и ночью... Оружие, зерно и корабельный лес вздорожали...
Граф сделал паузу, глядя на Гарольда. Тот хмуро молчал.
16
Тинг — собрание представителей народа у скандинавов.
— Кроме того, — вновь заговорил Гюрт, — отец Альдред получил известия из Рима... Папа крайне недоволен положением дел в Англии...
Граф снова прервался, но король безмолвствовал. Взгляд его был тяжёл, губы плотно сжаты. Всем своим видом он напоминал льва, готового к прыжку.
Гюрт вздохнул и продолжил:
— Норманнские торговцы и священники как крысы снуют по дорогам Англии... Они выведывают тайны и развращают твоих вассалов... Да и чему тут удивляться? Наши увальни за годы правления Эдуарда пристрастились к заморским винам, сладким фруктам и ярким тканям... Многие из них воротят нос от родного эля, простой пищи, грубого, но прочного английского сукна... И влезают в долги.
Король как будто не слышал последних слов графа.
— Значит, герцог не оставил своей затеи и продолжает зариться на мой трон! — резко сказал он. — А попам не даёт покоя мысль, что я возложил корону без их благословения. Что ж, пусть попробуют топора саксов!
Эта тирада не ввела Гюрта в заблуждение. Он слишком хорошо знал своего старшего брата. Сквозь внешнюю невозмутимость и самоуверенность он ясно различал тревогу, которая железными когтями сжимала его сердце. Граф прекрасно понимал, что эта тревога была следствием тяжкого груза ответственности, свалившейся на Гарольда. Чуть помедлив, он глубоко вздохнул и бодро заговорил:
— Будем готовиться к войне, брат! Знатные таны должны отложить пиры и забавы и ждать сигнала. Вильгельм хитёр и силён. Но, придя к нам, он будет отрезан от родины. Мы же встретим его на своей земле. И встретим во всеоружии!
— Ты прав, Гюрт! — кивнул Гарольд. — Подготовь все необходимые указы. Дружины должны собраться по первому зову и явиться в назначенное место:
— Будем созывать ополчение?
— К сожалению, без него не обойтись. — Король помолчал, собираясь с мыслями, и вновь заговорил: — Но мы используем его лишь как резерв. Общинники не обучены и неорганизованны. Если мы призовём их в последний момент, то получим большое, но слабое войско! И хлебнём с ним горя... Следует собрать людей загодя и обучить основам воинского дела. Сию задачу я возложу на правителей графств. Полагаю, они с ней справятся. Что ты скажешь на это?