Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)
Шрифт:
Рассвет сменил полночь с неприличной быстротой.
«Выглядишь ужасно,» поприветствовал его Рон, войдя в комнату, чтобы разбудить Гарри.
«Это ненадолго,» сказал Гарри, зевая.
Они нашли Гермиону внизу на кухне. Она уже поглощала кофе и горячие рулеты, поданные Кричером, с тем самым слегка маниакальным выражением, которое у Гарри ассоциировалось с проверкой результатов экзамена.
«Мантии,» выдохнула она, приветствуя их появление нервным кивком и продолжая копаться в своей вышитой бисером сумке, «Многосущное зелье… Мантия-невидимка… Детонаторы-приманки…
Они проглотили свои завтраки, затем собрались наверху, Кричер поклонился им и пообещал приготовить пирог с почками к их возвращению.
«Храни его Бог,» любезно сказал Рон, «и когда это я начал представлять, как отрезаю ему голову и прикрепляю к стене…»
Они с огромной осторожностью вышли на крыльцо. Они видели увидели группу заспанных Пожирателей Смерти, наблюдающих за домом через туманную площадь.
Сначала Гермиона дезаппарировала с Роном, затем вернулась за Гарри.
Как всегда, некоторое время было темно и трудно дышать, затем Гарри обнаружил себя в маленьком проходе, где должна была развернуться первая часть их плана.
Здесь было почти пусто, если не считать нескольких мусорных баков; первые работники Министерства обычно появлялись здесь не раньше восьми часов.
«Хорошо,» сказала Гермиона, сверяясь с часами, «она должна появиться здесь через пять минут. Когда я её оглушу…»
«Гермиона, мы знаем,» твёрдо сказал Рон. «И мне казалось, что нам нужно открыть дверь, прежде чем она придёт?»
Гермиона взвизгнула.
«Чуть не забыла! Отойдите…»
Она направила палочку на запертую на висячий замок и обильно разрисованную пожарную дверь, которая с треском распахнулась. Тёмный коридор позади неё вёл, как они успели выяснить во время своих разведывательных вылазок, в пустой театр. Гермиона прикрыла дверь так, чтобы она выглядела всё ещё запертой.
«А теперь,» сказала она, повернувшись обратно к Гарри и Рону, «мы свнова одеваем мантию…»
«…и ждём,» закончил Рон, набрасывая её на голову Гермионы, как покрывало на птичью клетку и украдкой закатывая глаза.
Меньше чем через минуту раздался слабый хлопок, и маленькая министерская ведьма с развевающимися седыми волосами аппарировала в футе от них, моргнув от внезапного яркого света: солнце только что вышло из-за тучи. У неё почти не было времени, чтобы наладиться неожиданным теплом, перед тем как беззвучное оглушающее заклинание Гермионы ударило её в грудь, и она повалилась на землю.
«Отлично сделано, Гермиона,» сказал Рон, возникший позади мусорного бака рядом с дверью театра, когда Гарри откинул мантию-невидимку. Вместе они оттащили маленькую ведьму в проход, ведущий за кулисы. Гермиона вырвала несколько волос из головы ведьмы и добавила их во фляжку с грязным Многосущным зельем, вытащенным из расшитой бисером сумки. Рон обшаривал сумочку маленькой ведьмы.
«Это Матильда Хопкинс,» сказал он, читая маленькую карточку, идентифицирующую их жертву как помощника в Отделе Неправомочного Использования Магии. «Тебе лучше это взять, Гермиона,
Он передал ей несколько маленьких золотых монет, с выгравированными буквами «М.М.», которые он взял из кошелька ведьмы.
Гермиона выпила Многосущное зелье, которое теперь было приятного светло-лилового цвета, и спустя несколько секунд перед ними стояла копия Матильды Хопкинс. Когда она взяла очки у Матильды и надела их на себя, Гарри взглянул на часы.
«Мы опаздываем, мистер Магическое Обслуживание прибудет в любую секунду».
Они поспешили закрыть дверь за настоящей Матильдой; Гарри и Рон набросили на себя мантию-невидимку, но Гермиона оставалась на виду, ожидая. Секундой спустя, раздался ещё один хлопок, и маленький, похожий на хорька волшебник появился перед ними.
«О, привет, Матильда».
«Привет!» сказала Гермиона дрожащим голосом, «как у тебя дела сегодня?»
«Не очень хорошо, честно говоря,» ответил маленький волшебник, выглядевший очень уныло.
Когда Гермиона и волшебник пошли по направлению к дороге, Гарри и Рон, крадучись, последовали за ними.
«Мне жаль слышать, что у тебя неприятности,» сказала Гермиона, твёрдо намереваясь обсудить с волшебником его проблемы; было чрезвычайно важно не дать ему выйти из переулка. «Вот, возьми конфетку».
«Эм? Ох, нет, спасибо…»
«Я настаиваю,» энергично сказала Гермиона, потрясая мешочком пастилок у него перед лицом. Выглядя обеспокоено, маленький волшебник взял одну.
Эффект был незамедлителен. В ту же секунду, как пастилка коснулась его языка, маленького волшебника начало тошнить так сильно, что он даже не заметил, как Гермиона выдернула пучок волос у него из головы.
«Ох, милый!» сказала она, в то время, как он забрызгивал аллею. «Может тебе лучше взять выходной?»
«Нет-нет!» он задыхался и рвал, пытаясь продолжить путь, не взирая на то, что был не в состоянии идти прямо. «Я должен… сегодня… должен идти…»
«Но это просто глупо!» встревожено сказала Гермиона. «Ты не можешь идти на работу в таком состоянии — я думаю, тебе нужно отправиться в Св. Мунго чтобы тебя осмотрели».
Волшебник рухнул на четыре конечности, всё ещё пытаясь ползти к главной улице.
«Ты просто не можешь так идти на работу!» кричала Гермиона.
Наконец, он, похоже, понял правоту её слов. Поднявшись на ноги с помощью Гермионы, он повернулся на месте и исчез, не оставив ничего, кроме сумки, которую Рону удалось стащить у него из рук и нескольких летящих кусочков рвоты.
«Фу,» сказала Гермиона, задрав подол своей мантии, чтобы избежать луж рвоты. «Было бы гораздо проще и его оглушить».
«Да,» сказал Рон, возникнув из-под плаща с сумкой волшебника в руках, «но я всё равно думаю, что целая куча бессознательных тел привлечёт слишком много внимания. Он до конца пытался попасть на работу, странно, не правда ли? Ладно, давай волосы и зелье».
Через несколько минут Рон стоял перед ними, такой же маленький и похожий на хорька, как и заболевший волшебник, одетый в мантию цвета морской волны, лежавшую в его сумке.