Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
— Вряд ли это так трагично, как тебе кажется, — все же ответил он.
Гарри посчитал, что, пусть даже ничего не добьется, все-таки следует попытаться.
— Я так понимаю, именно эту татуировку ты показал членам Уизенгамота на твоем слушании, — сказал он. Это было слишком похоже на то, как он разговаривал ранним утром с Волдемортом, так что его даже передернуло. Однако Малфой вовсе не пытался внушать ужас, а лишь ухмылялся, раздражая Гарри, как всегда.
— Конечно, эту, другой нет. Я именно для них ее и сделал, — лениво ответил слизеринец. В его позе появилось
— Ты думал, им это понравится? — скептически фыркнула Гермиона, и вспыхнула, когда Малфой одарил ее жалостливо-снисходительным взглядом.
Гарри почувствовал жар. В комнате, действительно, быстро распространялось тепло, но Гарри отметил это механически; его душил гнев. А Малфой продолжал вещать:
— Наоборот, Грэнжер! Это должно было убедить их, что я придурок. Несерьезный тип. А лорд Волдеморт не держит у себя на службе придурков, и уж тем более не поручает им таких масштабов операции, как та, что приписывал мне Поттер. Ну, так почему-то про него думают, — добавил Драко.
Малфой откровенно рисовался, но Гарри возмущало даже не это. Он понял, где именно недооценил в нем врага: Драко очень хорошо знал все предрассудки и традиции магического мира Британии. Он, как умелый музыкант, отлично знал, какую взять струну, в то время как Гарри вообще не дал себе труд в этом разобраться.
— Значит, вот почему тебя оправдали! — воскликнул Рон. — А мы подумали, ты предложил судьям золото.
— Полагаю, не вы одни так подумали, — кивнул Малфой. — Но это не важно. Главное — вердикт!
— Но ты же починил шкаф в Комнате необходимости! — заорал Гарри.
— С чего ты взял? Я не признавался в этом и, вот что, Поттер, — тут голос Драко лязгнул, становясь вдруг серьезным и даже угрожающим. После этого он выдержал паузу, а затем добавил уж обычным тоном. — Вряд ли тебе имеет смысл верить тому, что я говорю. Был бы ты поумнее, сам бы догадался. Наконец-то, Кричер! Какого черта ты столько возился?
Гарри и не заметил, что перед ним оказалась большая чашка чаю. Аромат пара показался ему неописуемо прекрасным. Он поспешно схватил ее, думая, что, если хороший эльф обслуживает незаметно, значит, Кричер может это, когда хочет.
— Я потому и оторвал тебе рукав, что не верю твоим словам, — парировал он. — Что, непонятно?!
— Нет. Я никогда бы не догадался, с чего это тебе может вздуматься раздевать меня, — ехидно заметил Малфой и сделал большой глоток чаю.
— Я не хотел бы иметь дело с меченым Упивающимся смертью, — сказал Гарри и тоже отдал должное чаю.
— А пошел ты… — вспылил Драко.
В то место, куда послал его Малфой, Гарри идти не собирался по той простой причине, что оно отсутствовало на карте земного шара, пусть туда каждый день и отправляли сотни и тысячи. Внезапно бледная физиономия Драко озарилась торжеством, словно он только что обнаружил нечто интересное.
— Сам ты меченый, — добавил он, указывая Гарри на лоб.
— А почему
— Тетя Белла была любимой племянницей моего двоюродного деда, последнего хозяина этого дома, — медленно проговорил Малфой. — Но, когда она попала в Азкабан, это здорово ему не понравилось. Он завещал ей только траурное кольцо, ценности такой же, как маггловская пластмасса, и оставил ее на семейном древе. Она не могла ни приходить сюда сама, без сопровождения мамы, ни приводить сюда своих приятелей. И сейчас ее муж и прочие тоже сюда не сунутся.
— Зачем вы подсунули нам записку? — продолжала расспросы Гермиона.
«В самом деле, интересный вопрос», — отметил Гарри. Сам он и думать об этом забыл, было так кстати, что Гермиона все помнит.
— А чтоб ты задумалась, — Малфой сплюнул в камин, — кого к себе подпускаешь.
— Так вы ее мне написали? — вскричала Гермиона, подскочив от волнения.
— А кому? — ехидно уточнил Малфой.
— Вы ее в мою сумку подложили, — просветил его Гарри.
Драко с упреком покосился на Крэбба.
— Откуда я знаю, — проворчал тот. — Ты там сумку бросил. Я же не думал, что знаменитый Гарри Поттер не может карман пришить!
— Значит, по-твоему, я не могу карман пришить? — обиделась Гермиона.
— Да ты заучка, — пробормотал Крэбб, — откуда я знаю, какие у тебя привычки.
— А ты, Поттер, конечно, обнаглел несказанно, — вновь заговорил Малфой. — Надо же, ввалиться в убежище Темного лорда! Поттер, ты бы хоть палочку у него отобрал как следует, — попенял слизеринец.
Гарри едва сдержался, чтобы не показать язык; он полагал, что этот визит был отнюдь не бесполезен. Но обсуждать с Малфоем свои достижения он, бесспорно, не собирался.
— Как прошел матч? — вместо этого спросил Гарри.
Слизеринцы насуплено переглянулись; судя по выражениям их физиономий, интерес Гарри казался им не очень-то уместным.
— Продули, — хмуро объявил Рон, исподлобья косясь на Малфоя.
— Ага, благодаря бездарному вратарю и безруким охотникам, — уточнил Малфой.
— Никто тебя не просил так вот сразу хватать снитч! — внешне Рон пока держал себя в руках, но, судя по интонациям, начинал заводиться. — Мы бы отыгрались!
— Или продули бы еще более позорно! — ухмылка Малфоя была отвратительна.
— Ты схватил снитч, и сорока минут не дал нам играть! — от возмущения Рон даже привстал, и Гермионе пришлось потянуть его за рукав, чтобы усадить обратно.
Гарри поспешил присоединиться к Рону в своем недовольстве.
— А ты 19 мячей пропустил, — промычал Крэбб.
Рон побагровел.
— Зато 13 отбил! — огрызнулся он. — Гарри, ты не представляешь, как играют итальянцы! Как черти! Скорость такая, что их толком не видно…
— В общем, честно скажу, мне хотелось поскорее закончить игру, — оборвал его Малфой. — Пэнси ходила в больничное крыло, и выяснила, что там не Поттер.