Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
— Первоклассное образование! — оживился Забини. — У нас у всех уже и специализация есть!
— Да ты не дергайся! — Нотт, который до сих пор сидел неподвижно, как изваяние, перегнулся через стол и панибратски похлопал тетушку Марджи в районе груди. Она отшатнулась, а Злыдень, зарычав было, подался к ней, но Крэбб от души притопнул, и бульдог вновь забился под кресло.
— И в какой же области, — ядовито поинтересовался дядя Вернон, указывая на Гарри, — он специализируется?
— В гробокопательстве! — отчеканил Гойл со скорбной
Гарри утратил дар речи, Дарсли — тоже. «Узнаю слизеринцев. Чего еще и ждать от них», — пронеслось у него в мозгу.
— А чего вы? — непонимающе захлопал глазками Гойл. — Работка спокойная. Непыльная!
— М-да, — солидно кивнул Малфой. — Разве что, если дождь, она довольно грязная.
— Так что вам теперь только умереть и остается, — спрогнозировал Забини, приканчивая омлет.
— Что?! — вскипел дядя Вернон.
— Я хотел сказать, ваше имущество в надежных руках, — невозмутимо пояснил Забини.
Слизеринцы явно наслаждались комедией, «развлечение», похоже, удалось им вполне. Гарри невольно соображал, что бы такого придумать про их «специализацию», но, как назло, ничего достаточно противного в голову не приходило.
— У нас отличных карманников готовят, — пробормотал он в итоге.
— Ваши часики, — подхватил Нотт, гордо демонстрируя Марджи ее собственные часы, которые она обычно носила в нагрудном кармане. Охнув, та выхватила свое сокровище и принялась шарить по себе, выискивая безопасное место.
— А я хорошо денежки выколачиваю, — промычал Крэбб, раскачиваясь на стуле, и устремил плотоядный взгляд в сторону бледного Дадли.
Воцарилась недолгая пауза.
— Да че мы сидим, как эти! Давайте выпьем, блин! — жизнерадостно предложил Гойл и, не дожидаясь разрешения, принялся хлестать бренди прямо из горла.
Гарри заметил, какими беспокойными взглядами обменялись Малфой, Крэбб и Забини, и понял, что им не улыбается в случае чего тащить на себе эту тушу. Но тут Гойл поперхнулся, закашлялся, и в мгновение ока все напротив сидящие получили бодрящий душ из дорогого коллекционного бренди.
Гарри, который все еще не простил ему «гробокопательства», не сдержал усмешки, и тут началось светопреставление. Гойл принялся канючить басом, извиняясь, и предлагал вытереть пострадавших, а Дарсли уворачивались, со страхом наблюдая за его ловкими руками и явно опасаясь за сохранность брошек, серег и всего прочего. В результате салат из тарелки Дадли, смахнутый рукавом тетушки, спикировал к толстяку на колени.
В разгаре шоу с улицы донеслись шаги, и вскоре на пороге появилась Гермиона. Надо отдать ей должное, выглядела она и впрямь как ученица школы для безнадежных: в разорванном пальто и разводах грязи на лице, вода стекала с нее потоками на стерильный пол тети Петунии.
— А эта, — завопила Марджи, тыча в нее пальцем и явно радуясь поводу сменить тему, — у вас чем занимается?
— Бухгалтерией! — отчеканил Малфой, оценивающе глянул на нее еще раз и добавил. — Да и вообще —
— Ты че! — громыхнул Гойл и направился к вновь пришедшей. — Это же наша гордость. Лучшая ученица. У ней предки — зубодергатели. Так она тоже — как по зубам… этой штукой?… дрелью пройдется, так мало не покажется. Мой ассистент, — и похлопал обалдевшую от такого приема Гермиону по спине, отчего она закашлялась.
Гермиона, хвала Мерлину, разбираться в ситуации не стала.
— Надо уходить! — отрезала она, и, как ни странно, слизеринцы подчинились по первому требованию. Гриффиндорец только и успел, что сдернуть с вешалки в прихожей свою видавшую виды куртку.
Снаружи Гарри не успел ничего понять, как его поволокли куда-то в сторону.
— Нам предстоит полет на ковре-самолете под дождем, — предупредил Малфой.
— Гарри, мистер Уизли сам заберет твою метлу и все твои вещи, — одновременно говорила Гермиона, пока слизеринцы, отвернувшись в разные стороны, наколдовывали плотный туман, скрывший от них соседние дома. Затем они бросились к Гарри и Гермионе, и вдруг после этого оказалось, что все уже в воздухе.
— Откуда вы узнали про святого Брутуса? — орал Гарри.
— Ты был слишком откровенен с моей кузиной! — ухмыльнулся Малфой.
На высоте особенно сильно ощущался ветер, дождь хлестал по щекам, ковер нес его навстречу опасности, но все же Гарри был совершенно счастлив.
— Импервиус! — сказала Гермиона, стукнув Гарри палочкой сначала по очкам, а затем — по воротнику куртки. Капли перед глазами, мешающие видеть, тут же исчезли.
— А твоя тетка нормально готовит, — похвалил Гойл.
В течение двух часов Гарри получил полное представление о том, что значит летать на ковре-самолете. Если бы погода была получше, он, возможно, получил бы от этого безоблачное удовольствие.
— На этой штуке надо летать, расположившись с удобствами, — авторитетно сообщил Забини, — а теперь кто рискнет присесть?
Но даже стоя, Гарри чувствовал себя на удивление устойчиво. Он даже подумал, что в ковер встроены какие-то противоукачивающие чары. Разумеется, из-за дождя и тумана он не мог видеть того, что происходит на земле; но иногда сквозь тучи он различал смутные силуэты колдунов на метлах.
— Нас охраняют, — пояснила, проследив его взгляд, Гермиона.
Все время, пока они летели, слизеринцы не убирали палочки. Должно быть, на их одежду тоже было наложено водоотталкивающее заклинание, поскольку их мантии не промокали.
О том, что они, наконец, прибыли в школу, Гарри догадался по тому, что внезапно перед ним из тумана выступили знакомые контуры крылатых кабанов на воротах «Хогвартса». Он спрыгнул на землю, и невесть откуда взявшийся незнакомый аврор приказал Гарри и Гермионе идти в замок. Слизеринцы еще возились с ковром, но скоро нагнали их в вестибюле. Они злорадно хихикали и вообще излучали прекрасное расположение духа.