Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
— Подожди меня здесь, Гарри, — попросил Фадж и торопливо вышел следом за завхозом, оставив гриффиндорца одного в кабинете.
У Гарри прямо руки зачесались, внутренний голос в полную силу твердил, что надо этим воспользоваться. И тут он заметил старую Шляпу-сортировщицу. Та не проявила к нему никакого интереса. По всей видимости, она спала.
Последний раз они разговаривали о том, что он замечательно вписался бы в «Слизерин». Теперь Шляпа который год настаивала на объединении. Так ли равны все колледжи «Хогвартса»? Опыт Гарри говорил об обратном.
Оглядевшись,
Но никакого голоса не услышал. Более того, неожиданно на его голову что-то упало. Он едва не вскрикнул. Но то был определенно не кирпич, и, убедившись, что голова, в принципе, цела, он осторожно сунул руку под Шляпу и извлек пергамент, свернутый в трубочку и перевязанный пестрой лентой.
Звук эскалатора заставил его поспешно поставить Шляпу на место. Гарри сунул пергамент в карман и постарался придать лицу суровое выражение.
Вошедший директор застал его на том же месте, где он остановился, войдя.
— Мерлин! — пробормотал Фадж. — Да ты присаживайся!
«Содержательное начало», — подумал Гарри, но послушался и сел. Он надеялся, что его все же не задержат надолго.
— Гарри, — сказал Фадж, покровительственно возлагая руку на плечо юноши. — Я… кое-что нашел, когда занял этот кабинет. Я подумал и решил, что все-таки должен отдать тебе это. Где же оно?
Покопавшись в карманах, он извлек обычный с виду конверт, но у Гарри перехватило дыхание, когда он узнал на нем знакомый почерк Дамблдора. Надпись гласила: «Для Гарри Поттера».
Из конверта выпала карточка от шоколадушки и маленький обрывок пергамента. В данный момент изображение мага прогуливалось где-то за пределами карточки, но Гарри без труда определил, кто там должен быть. Хотя в этом не было необходимости, он со странной жадностью перечитал знакомую надпись:
«Альбус Дамблдор
В настоящее время директор школы «Хогварс».
Признанный многими величайшим чародеем современного мира, Дамблдор особенно прославился своей победой над злым колдуном Гриндельвальдом в 1945 году, изобретением двенадцати способов использования драконьей крови, а также совместной с Николасом Фламелом работой в области алхимии. Профессор Дамблдор увлекается камерной музыкой и игрой в кегли».
— Наверное, эта карточка теперь обладает для тебя какой-то ценностью, — сочувственно произнес Фадж, дождавшись, когда Гарри закончит читать.
«Какой? У меня самого таких карточек полно», — мысленно отмахнулся Гарри и обратился к пергаменту.
Там его ждало очередное разочарование. Почерком, несомненно, принадлежащим Дамблдору, было аккуратно выведено: «Все, что тебе нужно, ты найдешь на этой карточке».
Гарри ничего не оставалось, как поблагодарить Фаджа и поспешить в гостиную «Гриффиндора». Ему не терпелось поделиться с друзьями, и он очень рассчитывал, что они помогут разгадать загадку карточки.
Остаться втроем им удалось не сразу. Специально для этого Гермиона предложила прогуляться к Северной башне. Они с Роном тщательно
— Приори Инкантатем, — четко произнес Гарри, стукая палочкой по карточке.
Из кончика вырвался бледный луч и, окутав карточку, растаял раньше, чем произносится слово «квиддич».
— Она не заколдована, — сказала Гермиона.
— Может, еще раз попробовать? — предложил Рон.
— Вы хотите пожар в гостиной устроить? — строго спросила Гермиона. Она приподнялась, ровно настолько, чтобы можно было выхватить у Гарри сувенир от Дамблдора.
— А если там есть, но оно не обнаруживается обычным способом? — Гарри почувствовал, как в нем закипает раздражение.
— Все возможно, — согласилась Гермиона. — Только не понимаю, зачем. Ведь профессор ясно написал: «Все, что тебе нужно, ты найдешь на этой карточке». Он не смог бы ничего спрятать лучше, чем у всех на виду. Разве вы не чувствуете, это его всегдашний принцип! Давайте хотя бы попробуем исходить из того, что проще!
Гермиона, словно уговаривая, смотрела на него и Рона.
— О, надо же, у вас еще старые остались! — обрадовано пролепетала, пролетая мимо, Парвати.
При этих словах Гермиона вновь схватила карточку и, судя по тому, как бегали ее глаза, внимательно перечитала текст несколько раз.
— Да, в самом деле, — кивнула она. — Сейчас уже должны выходить новые карточки, где о Дамблдоре пишут в прошедшем времени. Надо сравнить. Гимлинг! — окликнула она пробегающего мимо мальчишку. — У тебя уже есть новая карточка с изображением профессора Дамблдора?
У Гимлинга такого богатства не оказалось, но он тут же вызвался спросить у товарищей. Перевернув за двадцать минут всю гостиную и сумев привлечь все внимание гриффиндорцев, в том числе и членов Д.А., убедившихся в полной несерьезности ее занятия, Гермиона все же сумела раздобыть новую карточку. Она сравнила их и указала на отличие Гарри и Рону.
— Вот, тут есть даты жизни и то, чем он прославился, но ничего о его увлечениях. Ни камерной музыки, ни кеглей. Бред!
— Я не понимаю тогда, для чего Дамблдор оставил мне эту карточку, — признал Гарри. — Что тут написано такого особенного?
Гермиона наморщила лоб и обратила все внимание на старую карточку. Глядя, как она вновь вдумчиво перечитывает про себя давно знакомый текст, Гарри немного воспрянул духом. Он и сам не понимал, как рассчитывал на чудо «от Дамблдора», и когда его не произошло, испытал тяжелое разочарование. Было так здорово знать, что рядом есть кто-то, кто не отчаивается и смотрит на факты с холодной головой. Рон тоже с надеждой следил за Гермионой.
— Ты знаешь, может быть, мне надо освежить в памяти способы применения драконьей крови? — закончив, предположила она. — Их ведь всего двенадцать, и возможно, какой-нибудь окажется эффективным в борьбе с Волдемортом… Рон, хватит дергаться, это всего лишь имя, и даже не настоящее!