Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)

Роулинг Джоан Кэтлин

— И… э… для чего же оно используется?

— О, для очень многого, — гордо ответил Невил, — У него удивительный защитный механизм. Сейчас покажу. Подержи Тревора.

Он посадил жабу на колени Гарри и вытащил из ранца иглу. Луна Лавгуд выглянула из-за перевернутого журнала, чтобы посмотреть, что же он собирается делать. Невил, зажав язык между зубами, поднес Псевдодракус Псевдотрескунию к глазам, прицелился к одному из фурункулов и ткнул в него острием иглы. И в тот же момент каждый нарыв на растении выпустил фонтан вонючей темно-зеленой жидкости. Струи забрызгали окна и

потолок; ударили в журнал Луны; Джинни успела прикрыть лицо руками, но ее волосы накрыло некое подобие зеленой слизистой шляпы; но у Гарри руки были заняты спасением Тревора, так что ему досталось сполна. Пахло это, как протухший навоз. Невил, чью голову и туловище также покрывала зеленая жидкость, потряс головой, чтоб освободить от этой мерзости глаза.

— П-простите, — тяжело дыша, сказал он. — Я не делал этого раньше: Я даже не представлял, что может выйти: Не волнуйтесь, тухлосок не ядовит, добавил он, когда Гарри выплюнул его на пол.

В тот же момент дверь их купе отворилась:

— О, привет, Гарри, — произнес взволнованный голос, — Мм: кажется, я не вовремя.

Гарри протер стекла очков свободной от Тревора рукой. Ему улыбалась очень симпатичная девочка с черными блестящими волосами — Чу Ченг — ловец райвенкловской команды по Квиддичу.

— О, привет, — промямлил Гарри.

— У. м, — повторила Чу. — Ну: я только хотела сказать «привет»: а теперь — пока.

Раскрасневшаяся Ченг захлопнула дверь и ушла. Гарри откинулся назад и застонал. Ему бы хотелось, чтобы Чу увидела его в компании классных ребят, смеющихся над его шуткой. Однако выбирать не приходилось: рядом с ним сидели Невил и душевнобольная Луна Лавгуд, в руках у него барахталась жаба, а с головы стекал тухлосок.

— Не волнуйся, — подбодрила его Джинни, — Смотри, это легко убирается, — она подняла палочку и произнесла. — Скаргифи!

И тухлосок исчез.

— Простите, — пристыжено повторил Невил.

Рона и Гермионы не было уже около часа, во время которого мимо их друзей проехала тележка с едой. Гарри, Джинни и Невил уже доели тыквеченьки и принялись обмениваться карточками из шоколадных лягушек, когда дверь открылась, и вошли Рон и Гермиона, несшие Косолапсуса и клетку с пронзительно ухающим Свинринстелем.

— Как же я голоден, — простонал Рон.

Он поставил клетку Свинринстеля рядом с Хедвигой, выхватил у Гарри шоколадную лягушку и плюхнулся рядом. Рон сорвал обертку, откусил лягушке голову и, прикрыв глаза, откинулся назад, так, будто утро выдалось сегодня очень утомительным.

— Итак, на каждом факультете по два старосты, — с окончательно рассерженным видом сказала Гермиона, садясь на место. — Мальчик и девочка.

— И попробуйте-ка угадать, кто староста Слизерина? — спросил Рон, не открывая глаз.

— Малфой, — ответил Гарри, ничуть не сомневаясь в том, что его худшие опасения оправдаются.

— Кто бы сомневался, — огорченно ответил Рон, запихнув остаток лягушки в рот и взяв другую.

— И в довесок эта корова Панси Паркинсон, — злобно добавила Гермиона. — И как ее только выбрали старостой, когда она тупее контуженного тролля.

— А кто в Хаффлпафе? — спросил Гарри.

— Эрни

Макмиллан и Ханна Эбот, — хрипло ответил Рон.

— А также Энтони Голдстэйн и Падма Патил в Райвенкло, — добавила Гермиона.

— Ты был на Рождественском балу с Падмой Патил, — то ли сообщил, то ли спросил чей-то голос.

Все посмотрели на Луну, которая пристально разглядывала Рона поверх «Придиры». Он проглотил лягушку и удивленно сказал:

— Да, я в курсе.

— Она не очень-то была рада этому, — сообщила Луна. — Падма считает: ты вел себя не очень красиво, потому что не танцевал с ней. На ее месте, я бы не стала обращать на это внимание, — глубокомысленно отметила она. — Я вообще не очень люблю танцевать.

И она вновь вернулась к «Придире». Рон с открытым от удивления ртом несколько секунд таращился на нее, потом повернулся к Джинни, надеясь, что хоть она объяснит ему, что бы это могло значить, но она лишь усиленно сдерживала хихиканье. Рон потрясенно покачал головой и посмотрел на часы.

— Нам так часто нужно патрулировать коридоры, — сказал он Невилу и Гарри, — Зато мы можем наказывать тех, кто плохо себя ведет. Не могу дождаться случая, чтобы подловить на чем-нибудь Крабба и Гойла.

— Рон, ты не должен злоупотреблять своим положением, — отрезала Гермиона.

— Конечно, ведь Малфой ни за что в жизни не злоупотребит своим, съязвил тот.

— Так ты собрался опуститься до его уровня?

— Нет, я всего лишь хочу быть уверен, что его друзьям достанется от меня раньше, чем моим от него.

— Ради Бога, Рон:

— Только представьте, заставить Гойла писать строчки. Да это же его убьет, он ненавидит писать, — радостно сказал Рон. Он понизил голос так, что тот стал похож на бормотание Гойла, скорчил полную страдания физиономию и сделал вид, будто выводит что-то в воздухе. — Я: не… должен: быть: похожим: на: зад: бабуина.

Все рассмеялись, но сильнее всех хохотала Луна Лавгуд. От ее смеха проснулась Хедвига и недовольно захлопала крыльями, а Косолапсус зашипел, запрыгнув на багажную полку. Луна даже не заметила, как из ее рук выскользнул журнал, упал на ее ноги и сполз на пол.

— Так смешно!

Она, тяжело дыша, смотрела на Рона выпуклыми, блестящими от слез глазами. Рон же удивленно оглядывался на остальных, смеявшихся теперь над его выражением лица и над долгим нелепым смехом Луны Лавгуд, которая, ухватившись за живот, все еще раскачивалась из стороны в сторону.

— Ты издеваешься? — спросил Рон, бросая на нее недовольный взгляд.

– : зад бабуина! — держась за ребра, простонала она.

Все смотрели на Луну, и только Гарри случайно обратил внимание на журнал, лежавший на полу, и увидел там то, что привлекло его внимание. Он наклонился. Пока журнал находился в перевернутом виде, было довольно сложно догадаться, что изображено на обложке; но теперь стало понятно, что это было ничто иное, как очень неудачная карикатура на Фуджа. По правде сказать, Гарри опознал его лишь благодаря бледно-зеленому котелку. Одной рукой Фудж держал мешок золота, а второй — душил гоблина. Надпись на рисунке гласила: "Как долго Фудж будет наживаться на Гринготтсе?"