Гарри Поттер и Ось Времён
Шрифт:
Гарри вдруг осознал, что никто больше не хихикает. Не надо быть гением, чтобы знать, что все смотрели на него. Биннс смотрел на него как-то косо, а Гарри в очередной раз порадовался, что чёлка отросла настолько, что даже очень ого захотев, никто не увидит его шрам. Хотя, такими темпами скоро волосы можно будет собирать в хвост, но пока его такие мелочи не волновали.
— Боюсь, что вы ошибаетесь, — возвращаясь в дальние дали какого-то неизвестного смертным слоя астрала, пробормотал Биннс. — Садитесь, Джонс…
Потом профессор Биннс ещё полтора часа заунывно распинался о том, как всё, оказывается, было на самом деле. Ребята вежливо покивали преподавателю и, удостоверившись, что тот больше не реагирует
Гарри проснулся от того, что кто-то осторожно тряс его за плечо. Окинув опустевший кабинет заспанным взглядом, Гарри поглядел на того, кто его будил. Это оказалась Гермиона. Не вслушиваясь в то, что она говорила (судя по интонации — что-то успокаивающее), Гарри поднял свою сумку и, ухватив старосту за руку, направился к выходу. В итоге со стороны несчастной жертвой гнусных историков выглядела как раз Гермиона, Гарри же целенаправленно двигался к кабинету ЗОТИ со старостой на буксире. Впрочем уже через минуту Гермиона опомнилась и приняла более достойное выражение лица, не спеша, правда, отпускать руку Гарри. Студенты, по понятным причинам предпочитающие передвигаться группами не менее восьми человек, ещё долго провожали Гарри и Гермиону удивлёнными взглядами.
С Аллертом за каникулы, к огорчению Гарри, ничего несовместимого с жизнью не случилось. Он по-прежнему кисло наблюдал за тем, как гриффиндорцы занимают свои места в классе, и с видом сутенёра ходил по рядам, беспардонно заглядывая в работы учеников. Над ухом Гарри учитель выразительно сопел минут пять, пока Гарри читал вопросы теста и отмечал по его мнению правильные ответы. Причём с каждым отмеченным ответом этот, как выразился бы Дмитрий, наивный чукотский парень сопел всё выразительнее, видимо, пытаясь заставить сомневаться в выбранном варианте. Вот только контрзаклятья к простейшим тёмным чарам Гарри знал достаточно хорошо, чтобы не путаться в шести вариантах ответов. Проблемы возникли со второй частью теста, где основной задачей было описать способы как можно эффективнее предотвратить сражение.
На самом деле больше всего на этой неделе Гарри ждал возможности побеседовать с Дамблдором. Возможность эта ему предоставилась только после чар, когда профессор Флитвик, задержав юношу после урока, сказал, что директор просил его зайти.
Когда Гарри вышел из кабинета, оказалось, что гриффиндорцы столпились там, в ожидании своего идейного вдохновителя, которого не хотели оставлять на съеденье вампирам.
— К директору вызывают, — пояснил Гарри. — А ведь, вроде, пока никого не убил и ничего не взорвал…
Тактично отказавшись от сопровождения, Гарри направился к кабинету Дамблдора, в уме перебирая все вопросы, которые хочет ему задать и выбирая самые важные. С двух сторон от горгульй стояли вампиры. Их тоже можно было бы принять за статуи, если бы не слегка колышущиеся из-за сквозняка плащи.
— Имя и цель визита? — вполне человеческим, только немного резким голосом спросил тот, что стоял справа, преграждая юноше путь.
— Гарри Поттер, профессор Дамблдор хотел со мной поговорить.
Вампир скользнул взглядом по лбу Гарри цепким взглядом, желая удостовериться, что перед ним действительно Гарри Поттер, в то время как парень не менее пристально разглядывал его самого. На первый взгляд этому мужчине было около тридцати лет. Да и вообще, встретив его на улице, Гарри бы ни за что не подумал, что перед ним не человек. По крайней мере до тех пор, пока вампир не одарит его улыбкой и укусом в шею. Таких магглов в Лондоне были сотни! И многие в плохую погоду надевали подобные плащи. Канонической мертвенной бледности и скрюченных
Только вот почему его никак не хотели пропускать, Гарри понять не мог. Второй вампир, похожий на первого, только светловолосый, тоже буравил взглядом лоб Гарри, пытаясь высмотреть там признаки близкого знакомства с Авадой Кедаврой. Левый вампир даже подслеповато прищурился, а Гарри едва удержался от порыва съязвить по поводу того, что блох у него можно не искать — всё равно не появятся. Однако вместо этого он предъявил «удостоверение личности» и, наконец, был допущен в мозговую часть Хогвартса (сердцем среди учеников считалось поле для квиддича, желудком — Большой Зал, а жопой — подземелья). Кроме фэйс-контроля, Гарри пришлось ещё и назвать пароль, который так и не сменился.
«Дались ему эти «розовые слоники», — едва ли не раздосадовано подумал Поттер. — Ведь его этот пароль так легко угадать!..»
Когда лестница под ним перестала подниматься, Гарри упёрся носом в дверь кабинета. Постучав, и дождавшись, пока ему разрешать войти, Гарри прошёл в такой знакомый кабинет. Наверное, больше ни один ученик Хогвартса не смог бы похвастаться, что он столько раз был в кабинете директора, и при этом ни разу не получал там наказаний.
— Проходи, Гарри, — как всегда приветливо сказал Дамблдор, занимающий своё обычное место за столом. Перед директором лежала внушительная стопка пергаментов. Директор указал на мягкое кресло рядом со столом. — Присаживайся.
Гарри послушно плюхнулся в предложенный предмет мебели, и расцветкой и степенью комфорта напоминающий мебель в гостиной Гриффиндора. С минуту они молчали.
— И что же ты хочешь узнать в первую очередь? — улыбнувшись, спросил директор.
Гарри задумался, но только на секунду, а потом спросил:
— Профессор, насколько безопасен для учеников контроль со стороны вампиров?
— Можешь говорить проще — здесь все свои, — милостиво разрешил директор. — Они никому не причинят вреда.
— Почему?
— Видишь ли, Гарри, — казалось, директор подбирает нужные слова, но потом, видимо вспомнив, что «все свои», он заговорил. — Когда-то мы довольно сильно повздорили с Гриндевальдом: этот нахал никак не хотел понять, что такое хорошо, а что такое не очень.
Гарри рассмеялся. Про то, что Дамблдор в своё время победил тёмного волшебника Гриндевальда юноша знал с первого курса. В этом году, на истории, Гарри узнал, что, наверное, единственное звание, которого у Дамблдора нет — это мать-героиня. Но чтобы сам директор ТАК описывал события — к этому юноша не был готов. Поняв, что цель достигнута, Дамблдор заговорил серьёзно:
— Но, в отличие от Вольдеморта, его целью было уничтожить всех не волшебников и нелюдей. Он не заключал союзов с так называемой нечистью, а уничтожал их наравне с магглами. Эта участь не обошла и вампиров. Несколько родов были уничтожены, а ещё больше — почти перебиты. Этот род вампиров из Уэльса. Название я сказать не могу — не положено, но за то, что они безопасны я могу ручаться. Дело в том, — поспешил пояснить директор, пока Гарри не завалил его другим вопросами, — что мы с Гриндевальдом получили возможность свести счёты как раз тогда, когда он и его слуги наведались в родовое поместье этого клана. Если бы не мы, вампиры были бы обречены. После смерти Гриндевальда они решили, что обязаны жизнью именно мне и дали какую-то хитрую клятву верности и дружбы. После того, как тебя попытались убить я решил попросить их о помощи, а после второй попытки убить тебя смог выбить разрешение министерства. Надеюсь, что ты не против того, что я так нагло воспользовался твоим именем?