Гарри Поттер. Полная коллекция
Шрифт:
После чего превратила стол в свинью и обратно. Это произвело колоссальное впечатление, и всем не терпелось начать, но вскоре стало ясно, что делать из мебели животных им не придется еще очень долго. Они усердно записывали сложные объяснения, а потом каждому выдали по спичке и велели превратить ее в иголку. К концу урока лишь Гермиона Грейнджер смогла добиться хоть каких-то результатов; профессор Макгонаголл показала всему классу, что спичка стала серебряная и острая на конце, и одарила Гермиону редкой улыбкой.
Все с нетерпением ждали первого урока по защите от сил зла, но занятия у профессора
Гарри с облегчением понял, что не так уж отстает от других. Многие первоклассники были из семей муглов и, как и он, еще недавно понятия не имели, что они колдуны и ведьмы. А учить приходилось так много, что даже у Рона фора была невелика.
Пятница стала для Гарри и Рона великим днем: им удалось попасть на завтрак в Большой зал, ни разу не заблудившись.
– Что у нас сегодня? – спросил Гарри, посыпая овсянку сахаром.
– Первая пара – зельеделие со слизеринцами, – ответил Рон. – Злей в «Слизерине» куратор. Говорят, он им во всем потворствует – ну, посмотрим.
– Хорошо бы Макгонаголл потворствовала нам, – сказал Гарри. Профессор Макгонаголл, хоть и была куратором «Гриффиндора», вчера по уши загрузила своих домашней работой.
Прибыла почта. Сейчас Гарри уже привык, но в первое утро оторопел, когда в Большой зал во время завтрака влетела добрая сотня сов и закружила над столами, разыскивая хозяев, а потом побросала им на колени письма и посылки.
До сих пор Хедвига ничего не приносила – лишь иногда подлетала и пощипывала Гарри за уши или клевала гренки, а затем улетала спать в совяльню с остальными птицами. Нынче же она уселась между вазочкой с джемом и сахарницей и бросила записку Гарри на тарелку. Тот немедленно вскрыл послание. Очень кривыми каракулями там было написано:
Дорогой Гарри,
Знаю, что в пятницу после обеда ты свободен, не желаешь ли попить со мной чайку, часика в три? Расскажешь про первую неделю в школе. Шли ответ с Хедвигой.
Огрид
Гарри одолжил у Рона перо, нацарапал «Конечно, хочу, увидимся» на обороте листка и отослал Хедвигу.
Перспектива чаепития с Огридом пришлась очень кстати, иначе урок зельеделия стал бы совсем невыносим: до сих пор ничего отвратнее с Гарри в школе не случалось.
На пиру в честь начала учебного года Гарри показалось, что профессору Злею он не понравился. К концу первого урока зельеделия Гарри понял, что был неправ. Он не просто не понравился Злею – тот его прямотаки возненавидел.
Занятия проводились в одном из подземелий. Там было гораздо холоднее, чем в самом замке, и мурашки бегали бы по телу в любом случае – даже
Злей, как и Флитвик, начал урок с переклички и тоже сделал паузу на фамилии Гарри.
– Ах да, – тихо проговорил он, – Гарри Поттер. Наша новая… знаменитость.
Драко Малфой и его дружки Краббе и Гойл захихикали в ладошки. Злей закончил перекличку и оглядел класс. Глаза его были черны, как у Огрида, но в них ничего не теплилось: они были пусты и холодны, словно темные норы.
– Вы пришли сюда изучать точную науку и тонкое искусство приготовления волшебных снадобий, – начал он почти шепотом, но ученики ловили каждое слово: как и профессор Макгонаголл, Злей владел даром без труда завладевать вниманием. – Поскольку здесь не требуется глупо махать палочками, многие из вас, пожалуй, не поверят, что это магия. Едва ли вы сумеете оценить красоту тихо кипящего котла и мерцающих испарений, нежную силу жидкостей, что крадутся по человечьим венам, околдовывают ум, порабощают чувства… Я научу вас бутилировать славу, заваривать отвагу, даже закупоривать смерть… если вы не такие же куриные головы, каких мне обычно приходится учить.
За этой краткой речью вновь последовало молчание. Гарри и Рон переглянулись, задрав брови. Гермиона Грейнджер ерзала на краешке стула и явно мечтала срочно доказать, что она не куриная голова.
– Поттер! – вдруг вызвал Злей. – Что получится, если смешать толченый корень златоцветника с настойкой артемизии?
Толченый корень чего с настойкой чего? Гарри глянул на Рона – тот был ошарашен ничуть не меньше, зато рука Гермионы так и взлетела.
– Я не знаю, сэр, – ответил Гарри.
Губы Злея скривились.
– Ай-ай-ай… М-да, на одной славе далеко не уедешь.
На Гермиону он не обратил внимания.
– Попробуем еще. Поттер, где бы вы стали искать, если б я попросил вас принести безоар?
Гермиона тянула руку, едва не вскакивая с места, но Гарри понятия не имел, что такое безоар. Он старался не смотреть, как умирают от хохота Малфой, Краббе и Гойл.
– Не знаю, сэр.
– Полагаю, до школы вы и не заглядывали в книги… Верно, Поттер?
Гарри заставлял себя смотреть в эти холодные глаза. В книги он заглядывал, но неужто надо было запомнить все, что написано в «Тысяче волшебных трав и грибов»?
Злей по-прежнему не обращал внимания на дрожащую от напряжения руку Гермионы.
– В чем разница, Поттер, между волчьим корнем и синим борцем?
Тут Гермиона вскочила, вытянув руку к потолку.
– Я не знаю, – спокойно ответил Гарри. – Зато, кажется, знает Гермиона – может, спросите ее?
Раздались смешки; Гарри встретился глазами с Шеймасом, и тот подмигнул. Злей, однако, шутки не оценил.
– Сядьте, – рявкнул он Гермионе. – К вашему сведению, Поттер, златоцветник с артемизией, она же полынь, образуют снотворное зелье такой силы, что его называют «глоток живой смерти». Безоаровый камень извлекается из желудка козла и спасает от большинства ядов. Что же до волчьего корня и синего борца, это одно и то же растение, известное также под названием «аконит». Ну-с? Почему никто не записывает?