Гаты Заратуштры
Шрифт:
Можно предположить, что соотношение между авестийскими словами suwra– и sruva– , srva– ‘рог’ определяется их «дэвовским» или «ахуровским» качеством, т.е. принадлежностью к миру либо Добра, либо Зла, как это часто случается в авестийской лексике. Так, вторые варианты явно характеризуют злых, «дэвовских» существ. Это такие определения, как, например, srvaēna– , srvara– (<*sru– bara– ) – ‘рогатый’ (имя дракона), nivaštako.srva– -‘с загнутыми рогами’… Что касается двух эпитетов, относящихся к чудовищному Снавидке, описываемому как srvo.zana– и assəgō.gāum (Йашт 19.43) и убитому бесстрашным Кэрсаспой, то, в сравнении с пониманием первого из них как ‘со свинцовыми челюстями’ (И. Гершевич соглашается с В.Б. Хеннингом, считая это «привлекательным»
Получается, что авест. suwrā– , sruva– это слова из двух диалектов – ахуровского и дэвовского, а означают они и ‘пастушеский рожок’, и просто ‘рог’. Йима был царём не земледельцев, а пастухов – земледельческие орудия были ему ни к чему. Знаменательно, что арийские слова для обозначения «кнута» и «рога» были заимствованы северными соседями ариев – уральцами, они есть во многих угро-финских языках Сибири и Восточной Европы: коми орс, удмуртское урыс (с закономерным развитием -štr– > *-sr– >-rs– в старых заимствованиях), вогульское (манси) aštər, венгерское ostor ‘кнут’ и проч.; венгерское szarv, финское sarvi, коми śur, удмуртское sür, мордовское śuro, марийское šur ‘рог’ и проч.
Таким образом, оба орудия (кнут и пастушеский рожок), используемые Йимой для расширения Земли, были столь необычными для северных соседей Ариев – охотников и рыболовов уральцев, что последним пришлось заимствовать их названия.
В финноугорских языках, в том числе и в коми, выявлены десятки заимствований из арийского (индоиранского – рубежа 2-го и 1-го тыс. до н.э. и древнеиранского – 1-е тыс. до н.э.), поддающихся в некоторых случаях относительной хронологической стратификации. Очевидно, что лесные (таёжные) охотники-рыболовы угры общались со своими южными соседями – кочевниками-скотоводами ариями на всём том пространстве Евразии, где степь отграничена от леса широкой лесостепной полосой. Судя по заимствованиям, скотоводы арии, начинавшие заниматься земледелием, выступали как более влиятельные в социальном и культурном плане. От них угры усваивали такие слова хозяйственной сферы (скотоводства и земледелия), как коми ош ‘бык’, мос ‘корова’, меж ‘баран’, пода ‘скот’, ромидз ‘жвачка’ (важный скотоводческий термин – в пищу может быть разрешено мясо тех животных, которые вторично пережевывают возвращенную из желудка пищу), вурун ‘шерсть’, бурысь ‘конская грива’, верзь- ‘ездить верхом’, сюр ‘рог’, орс ‘кнут’, вора ‘вымя’, ворк ‘почки’, амысь ‘сошник’, сю ‘рожь’, йики ‘ость’… В строительстве и домашнем обиходе: горт ‘дом’, сод ‘мост’, пад ‘дорога’, майог ‘колышек’, майов ‘закваска’, нянь ‘хлеб’, сур ‘пиво’, пож ‘решето’, нямод ‘портянки’, небог ‘книга’, огыр ‘горящий уголь’… В социальной организации и культуре: озыр ‘богач’, оксы ‘князь’, морт ‘человек’, вер ‘деверь, брат мужа, мужчина’, зон ‘парень’, арт ‘порядок’, ури ‘мир, покой’, шуд ‘счастье’… Выясняется, что у финноугров нет исконных слов для некоторых местоимений, числительных (1, 7 и др.), ср.: коми дас ‘десять’, сё ‘сто’, сюрс ‘тысяча’, вспомогательных слов – предлогов, cр.: коми васна ‘ради, для’ (др.-перс, vašna ‘по воле’), для ряда диких животных, видимо, игравших особую роль в арийско-уральских контактах, ср.: коми вурд ‘выдра’, вурдысь ‘крот’.
Существовали, вероятно, зоны арийско-угорского двуязычия, следствием чего был и взаимообмен верованиями и семейной обрядностью. Угры учились у ариев разводить и пасти мелкий и крупный скот, выращивать и печь хлеб, выделывать металл и воевать… но также разбойничать и красть, как показывает коми гуны ‘воровать’ –
Заимствовались и имена мифологических персонажей: коми гундыр ‘чудовище’ (др.-ивд. gandharva– , греч.κενταυροσ, шугнанское žindurv ‘оборотень’), орт ‘призрак, двойник’ (др.-ир, fra– vart– ), имя бога северного ветра – войпелm. Бессмысленно объяснение этого имени, как означающего будто бы «северное (вой) ухо (пель – ср.: пельмени из пель-нянь „хлебные ушки”, в котором нянь из иранского nān ‘хлеб’)». Коми вой ‘ночь, север’ и войпелm ‘северный ветер’ усвоены из древнеиранского vayu– ‘смертельный северный ветер – ‘Вайу’, также с эпитетом upara– (karya– ) ‘преодолевающий, побеждающий’ (воспеваемым как олицетворение смерти в зороастрийском тексте, читаемом на похоронах, см.: Приложение 3).
В рассказе о «золотом веке» Йима, трижды расширяющий Землю по велению Ахура-Мазды, каждый раз обращается в южную сторону: «…и вот Йима выступил вперёд на путь солнца в полдень…» Он ударяет по Земле кнутом и, очевидно, дует в рожок, обращается к Земле с просьбой расступиться, и Земля каждый раз увеличивается на треть.
Южное направление, разумеется, «ахуровское», т.е. доброе, счастливое, в противоположность «дэвовскому» – северному, смертоносному, где царит упомянутый выше Вайу. Это тройное расширение Земли в южную сторону может быть воспоминанием о миграциях ариев с севера на юг. Есть и еще свидетельства в пользу южных направлений миграций древних ариев. Это авестийские обозначения частей света: apāxtara– ‘северный’, букв.: ‘задний’, fratara– и pourva– ‘южный’, букв.: ‘передний’. Расширение Йимой Земли в южную сторону может быть отнесено к числу подобных свидетельств.
Во второй главе Видевдата Йима с помощью пастушьего рожка и кнута не только расширяет Землю, но и созывает людей (и загоняет – как скот!), мужчин и женщин, в некое сооружение, построенное им по велению Ахура-Мазды, чтобы защитить арийский народ и имущество от природных бедствий (обильного снегопада и последующего паводка, наводнения и затопления водой).
Сооружение, построенное Йимой, называлось Var(a)- и понималось иногда как «крепость» или «подземное убежище». Этимология слова совершенно прозрачна, на нее указывает корень var ‘хранить, покрывать, защищать’. Йимовский Вар описан очень реалистично и детально. Говорится, что сделан он был из земли, это была земляная конструкция, земляная архитектура. Ахура-Мазда учил Йиму «топтать землю пятками и мять её руками… так, как люди лепят намокшую землю».
С самого начала авестийское var– понималось как прямоугольное сооружение в связи со словом čaθruša– (от čaθwar– , čatur– ‘четыре’), которое следует рассмотреть более внимательно.
Йима строит это убежище в Арйанам-Ваэджа, которое долгое время идентифицировалось с Хорезмом (Большим Хорезмом).
Поэтому, когда знаменитой Хорезмской экспедицией С.П. Толстова в Хорезме были открыты прямоугольные крепости раннеахеменидского времени, то Сергей Павлович доказывал, что это и есть укрытия-Вар, описанные в Видевдате [Толстов 1948, с. 79–81]. Это отождествление, как заметил профессор Карл Йеттмар в своей статье «Fortified „Ceremonial centres” of the Indo-Iranians» [Jetmar 1981, c. 226], имело «удивительный успех». Оно было принято многими иранистами. Можно, например, показать, писал К. Йеттмар, что Г. Виденгрен при переводе этого пассажа в Видевдате приспособил его так, чтобы он подошёл под описание Толстова [Widengren 1965, S. 271].
Между тем Хорезм (пусть и «Большой») не может быть отождествлен с Арйанам-Ваэджа. Это было показано и профессором Хумбахом в его статье «About Gōpatshāh, his country and Khwarasmian hypothesis» (Festschrift for Prof. Mary Boyce, 1985), а позднее и профессором Д.Н. МакКензи в статье «Khwaresmian and Avestan» («East and West», 1988, vol. 38). Как совершенно правильно отметил профессор МакКензи, единственным поводом для отождествления Хорезма с мифической прародиной ариев является лишь то, что Хорезм был самой холодной областью Ирана («it was the coldest part of Iran»). На Арйанам-Ваэджа зима, как сообщается в Видевдате, длилась десять месяцев.
Тем не менее впервые предложенная Марквартом в 1901 г., гипотеза о том, что Заратуштра был хорезмийцем по происхождению, была принята и Э. Бенвенистом (1933) и В. Хеннингом (1949). Позднее была выдвинута гипотеза о «Большом Хорезме», включающем почти все северные провинции иранских стран. Профессор МакКензи, приведя и исторические и лингвистические данные, показывает, что нет никаких свидетельств в пользу близости между хорезмийским и авестийским («no positive evidence of a close relationship between Khwarezmian and Avestan»).
В связи с сооружением укрытия-Bap несколько раз повторяется выражение kəmčiţ paiti čaθrušanąm, правильный перевод которого очень важен для понимания первоначального облика мифического Вара, построенного Йимой для укрытия ариев и их имущества от природных катастроф. (В Видевдате эти бедствия описываются так: «…на этот злой плотский мир придут зимы, а от них сильный смертельный холод… и сначала тучи снега выпадут снегом на высочайших горах на глубину реки Ардви… Третья же часть… скота останется в живых… потом из-за таяния снегов потекут воды, и чудом… для плотского мира покажется, если увидят где след овцы…». См. Приложение 1).