Гаур
Шрифт:
— Boa noite, Artemio! (Доброй ночи) — пропела.
«Чтоб тебя черти драли, Гаур!» — подумала я, как только разлился по спальне мелодичный женский голосок. Довольно радостный и тоже очень приветливый, явно принадлежащий молодой особе. Меня аж передернуло. Он там перед ней ошивается в мокрых, полупрозрачных труселях, что ли? Чмоканья меня добили основательно. При встрече культура аборигенов требует обмена поцелуями. Кто-то чмокает воздух где-то в районе щёк, другие же… А если не в щеки? Твою ж мать! И что мне делать теперь? Выйти из ванной и выглядеть самой настоящей
— С каких пор ты позволяешь овчарке наводить беспорядок у себя в спальне? — вопрос прозвучал без капли сарказма. Искренне. — Сильвия дикая и не приучена к командам. Может наденешь несносной сучке ошейник? Давно пора указать ей место.
Я округлила глаза, задыхаясь от возмущения. Хочется верить, что девушка действительно имела ввиду собаку. Всё же комнату в курятник превратила я, черт возьми!
— Сильвия тут ни при чём, — рассмеялся Гаур без малейшего зазрения совести. — Здесь пантера поорудовала.
— Разъярённая кошка, значит, — что-то тяжёлое со стуком опустилось на пол. — Забыла, что у тебя сегодня мальчишник. Вижу, ты его проводишь зачётно. Может Марго вернулась не вовремя?
— Маргарет на такое искусство не способна.
— А кто же тогда? Что за таинственная пантера? И где она сейчас?
— Принимает ванну.
— Оу!.. завидую ей белой завистью, Artemio. Мне нравилось с тобой в бассейне зависать. Ты всегда выбирал достойные позы для погружения. Помнишь, как мы изучали друг друга?
— Хахааа! Помню. Такое хрен забудешь. Отец не вовремя застукал нас вместе, в противном случае я бы разглядел твою уникальную грудь.
— Ой, да ладно тебе, — залилась звонким смехом. — Как будто ты её не разглядел. Не ври хотя бы сейчас. Садись. Показывай свою ногу, безумец. Боже, дай потрогать твой торс. М-м-м-м… Как я соскучилась. — она упоительно простонала, а у меня потемнело в глазах. Чувствую, как злость отравляет кровь и растекается по венам горячей, взрывоопасной смесью. — Твоя смс меня потрясла. Опять участвовал в корриде? Вот на кой ляд она тебе сдалась?
— Рита, лечи ногу, мозг не трогай, ладно.
— Отодвинь полотенце повыше, умник.
— Ещё? — хрипловатый, проникновенный тон Гаура, явно прозвучавший для неё, заставил моё сердце сжаться в маленькую песчинку. Запылали щёки, руки, ноги, грудь… Враз стало невыносимо жарко. Всё тело будто погрузилось в пекло. Вскинув голову вверх, рассмотрела в огромном окне ночное небо. Мне необходим свежий воздух. Срочно!
— Да. Вот так, — согласилась. — Зачем же пластырь на волоски наклеил?
— Мне надо было побрить перед этим ногу?
— У тебя бинта не нашлось, медик недоделанный? Мне нужен фен.
— Собираешься сделать укладку? Полотенце ещё выше поднять?
Вот же ж сукин сын! — поднимаюсь с пола на ноги, ища глазами хоть что-то, что может послужить мне верой и правдой. Пора проучить засранца. Знать бы как.
— Не вынуждай меня перед депиляцией вколоть тебе
— Рит, считай, что фена у меня нет. Рви.
— Уверен?
— К черту всё! — терпение Гаура явно болталось на волоске.
— Ок!
— ААААА! Foda-se! Rita!!!
Артём.
Я готов был схватить Ритку за шею и придушить. Ещё ребёнком шкодила как только умела, подставляя меня под гнев наших родителей. У отца в кабинете на подхвате висел на крючке один кожаный ремень на две жопы. С шести лет лечила всех и всё! Я у неё был подопытным кроликом до пятнадцати лет. В шестнадцать Ритка немного успокоилась и стала обращать внимание на моих друзей. Двоюродная сестрёнка запросто могла довести до белого каления многих, включая меня и братьев, с которыми не ладила. Вернее, они её не подпускали к себе так близко как я. Прилетая с родителями на летние каникулы из Англии, проводила в мужской компании дни и ночи напролёт. Сколько сумасшедших идей мы воплотили в жизнь — одному богу известно. Все так сразу и не упомнишь.
— Я предупреждала! — отчеканила, игнорируя мой гневный взгляд.
— Твою ж мать! — взвыл. — Как вы это терпите, мазохистки хреновы?
— Не ной! Тебе повезло, что я оказалась дома! Поменялась дежурством, чтобы отдохнуть после трёх бессонных ночей. Артём?!! — удивлённо окликнула меня, внимательно разглядывая увечье. — Ты и вправду идиот или прикидываешься?! Когда ты собирался наведаться к хирургу?
Рита вытащила из своего чемодана все необходимые вещи и принялась обрабатывать рану.
— Рад, что ты избавишь меня от этой работы. Ашшшшь… Полегче, сестрёнка! Если бы не она, — указываю кивком головы на дверь, за которой притаилась моя «заноза», — сам бы заштопал. Делов-то?
— Ну, раз ты такой герой, зачем меня выдернул из дома посреди ночи? — будто специально нажала посильнее на больное место.
— Ай! Черт! Ты пришла поиздеваться? Мне выдвинули условия. Я не смог отказать своей упрямой девочке.
Уверен, Елена уже всё поняла о Рите и о том, что нас связывают родственные связи, но почему-то выходить к нам не спешила. В такие напряжённые моменты она действовала незамедлительно, а тут полный игнор накалившейся до треска ситуации и ноль внимания с её стороны. Что изменилось? Почему за дверью не крушила зеркала и не устраивала погромы?
— Странно слышать в твоём голосе такие тёплые нотки, когда высказываешься о женщине, не являющейся твоей невестой. Я что-то упустила? Чего-то не знаю, Гаур?
Рита ввела в кожу вокруг раны местный анестетик и принялась зашивать разрыв.
— Почему же не является невестой? — хмыкаю, принимая за реальность сказанное мной. — Является. Не зря же её Гонсало выбрал из сотни других иммигранток. Только она пока об этом не догадывается, — снова бросаю задумчивый взгляд на дверь, выдержав небольшую паузу. — Хотя, если слышит меня сейчас, то уже знает о моих планах.